Будни и праздники Ольвии в VI—I вв. до н. э. - Марина Владимировна Скржинская

управляли тираны и олигархи[36]. В выборах административных органов принимали участие только мужчины — полноправные граждане Ольвии. Они составляли Народное собрание — законодательный орган государства. Этими функциями обладал также постоянно действовавший, избранный гражданами Совет. В нем обсуждались все важнейшие государственные вопросы и затем выносились на народное собрание. Поэтому государственные декреты начинались обычно словами: «Совет и Народ (так кратко называлось народное собрание) постановили...»

Совет наблюдал также за работой исполнительной власти. Ее осуществляли избранные открытым голосованием граждане, входившие в разные коллегии. Высшей среди них была коллегия архонтов из пяти человек. Они руководили прочими коллегиями, следили за состоянием финансов и выпуском денег. Практическими финансовыми вопросами занимались коллегия Семи и коллегия Девяти. Первая вместе с архонтами вносила в Совет предложения об издании почетных декретов в честь особо заслуженных граждан. Военными делами занималась коллегия стратегов из шести человек. Коллегия агораномов наблюдала за порядком в городской жизни; они отвечали за соблюдением правил торговли на рынках и качеством товаров, за правильностью мер и весов, для которых существовали государственные стандарты, за водоснабжение и канализацию[37].

В 332/31 г. к стенам Ольвии подошло войско Зопириона, одного из полководцев Александра Македонского. Ольвия с большим трудом выдержала осаду и заставила отступить большую армию. Для увеличения рядов защитников города и ослабления внутренних социальных противоречий граждане Ольвии приняли чрезвычайные меры: провели кассацию долгов, дали права гражданства проживавшим в Ольвии иностранцам и освободили рабов (Macr. Sat. 1, 11, 33). Следы пожарищ последней трети IV в., обнаруженные при раскопках Западных ворот и в Нижнем городе, вероятно, относятся ко времени осады Зопириона[38].

Вскоре после победы над полководцем Александра Македонского Ольвия вступила в период своего наивысшего расцвета, охватывающий конец IV — первую половину III в. В это время площадь города достигла максимальной величины: 50-55 га, застроились склоны между Верхним городом и его прибрежными частями, были перепланированы целые кварталы и возведены новые храмы и общественные здания. Государство провело денежную реформу и, наряду с массовыми медными, стало выпускать золотые и серебряные монеты[39].

В последней трети III в. в Ольвии наступила долгая полоса затяжного кризиса. Наряду с экономическими затруднениями и военной угрозой со стороны соседей, в конце III в. Ольвию постигла природная катастрофа: оползень уничтожил множество домов в Террасном и Нижнем городе и лишил крова и состояния многие ольвийские семьи[40]. В конце III-II вв. изменилось более или менее стабильное окружение Ольвии. На территорию Скифии мигрировали новые племена и стали угрожать нашествиями всем греческим полисам Западного и Северного Причерноморья.

Этот период окончился в середине I в. полным уничтожением города нашествием гетов. Тексты декретов III-II вв. (в честь Протогена, Антестерия, Никерата и др.) свидетельствуют об огромном имущественном неравенстве ольвиополитов, о бедственном положении городских финансов, о голодных неурожайных годах, о раздорах среди граждан, о недостатке средств на ремонт общественных зданий и оборонительных сооружений. Эти трудности усугублялись постоянной угрозой нападения сарматов, галатов, скифов и других воинственных племен, хлынувших в Северное Причерноморье. Иногда от них удавалось откупиться дарами, иногда приходилось вступать в кровопролитные сражения[41].

В результате всего происшедшего сельское хозяйство и ремесла в Ольвийской округе пришли в упадок. Государство лишилось своей важнейшей основы — товарного производства сельскохозяйственной продукции и не всегда даже могло обеспечить себя продовольствием.

В середине II в. Ольвия оказалась в зависимости от скифского государства, находившегося в Крыму. Об этом свидетельствуют монеты, на которых в сочетании с названием Ольвии стоит имя скифского царя Скилура. В последние годы II в. Ольвия освободилась от скифского протектората в результате победоносной войны Херсонеса со скифами. Вскоре Ольвия вместе с Херсонесом и Боспором вошла на правах автономного города в состав державы понтийского царя Митридата VI Евпатора[42]. Присланные им отряды воинов защитили Ольвию от набегов варваров. Царь объединил многие греческие государства в борьбе против Рима. Но римляне победили Митридата, и он в 63 г. покончил жизнь самоубийством в Пантикапее.

После смерти Митридата варвары несколько раз врывались в Ольвию. Город постепенно опустевал и был окончательно разорен гетами между 55 и 48 гг. Предводитель гетов Буребиста со своим войском, состоявшим из племен Днестро-Дунайского междуречья, опустошил многие греческие полисы Западного Причерноморья и дошел до Ольвии. К тому времени она стала совсем небольшим городком, изнуренным варварскими набегами. Поэтому завоеватели легко захватили Ольвию и полностью разграбили и разрушили ее. Уцелевшие ольвиополиты покинули город и, по-видимому, переселились на нижнеднепровские поселения[43].

Жизнь на развалинах Ольвии возобновилась через несколько десятилетий, когда римляне покорили гетов. Вернувшиеся греки возродили город с традиционными полисной структурой и основными органами управления. Государственные декреты вновь стали издаваться от имени Совета и Народа. Городская экономика стабилизировалась, начиная со второй половины I в. н. э., наладились торговые связи с эллинскими городами, возобновилась чеканка монет, отстроились оборонительные стены. Они защищали Ольвию от постоянной угрозы со стороны скифов и сарматов. Как и прежде, от них либо откупались подарками и данью, либо вступали с ними в сражения.

В заново сформировавшееся общество граждан, наряду с потомками ольвиополитов, вошли эллинизированные представители местных ираноязычных племен, у которых ольвиополиты укрывались во времена нашествия гетов. Это можно заключить по заметному количеству ираноязычных имен в ольвийских надписях первых веков нашей эры. Однако, судя по материальной культуре Ольвии, носители этих имен ощущали себя эллинами, говорили по-гречески, почитали эллинских богов и в быту мало отличались от потомственных ольвиополитов.

В 95 г. н. э. Ольвию посетил оратор Дион Хрисостом. Он намеревался написать большое сочинение о гетах и хотел из Ольвии добраться до мест их обитания, чтобы увидеть их своими глазами. История же Ольвии интересовала оратора потому, что ее прошлое было связано с опустошительными походами вождя гетов Буребисты.

Через несколько лет Дион рассказал о своем пребывании в Ольвии в «Борисфенитской речи». Он произнес ее перед жителями малоазийского города Пруса, а затем включил в обширное собрание своих сочинений. В этой речи содержится единственное сохранившееся письменное упоминание о гетском разгроме Ольвии и о прекращении жизни в городе на несколько десятилетий. Это подтверждается отсутствием на городище культурного слоя второй половины I в. до н. э.

Дион кратко, но выразительно, описал внешний облик Ольвии и ее жителей. Прибрежная часть города оказалась частично заболоченной, частично затопленной водами Гипаниса, образовавшего лиман. Дома ольвиополитов были небольшими и бедными, а в храмах не сохранилось ни одной неповрежденной статуи. Ольвия занимала небольшое пространство по сравнению с ее прежней территорией, так что руины старых