В небе фронтовом (Сборник воспоминаний советских летчиц - участниц Великой Отечественной войны) - неизвестен Автор

В эшелоне мы занимали только несколько вагонов. И вот настал день, наши вагоны отцепили, и мы должны ехать в южном направлении.

- Итак, капитан, - говорит мне Раскова, - теперь за все отвечаем сами.

Теперь надо было самим "проталкивать" свои вагоны. Не раз среди ночи вылезали с Расковой из теплушки. Все спят. Спрашиваем у осмотрщиков вагонов, как попасть на станцию, - эшелон зачастую принимали на самые дальние пути.

- Да вот под вагонами путей двенадцать отсчитаете - будет станция!

- Что ж, капитан, - говорит Раскова, - полезем под вагоны, раз надо.

Один состав, второй, третий, а потом и со счета сбились. Некоторые поезда маневрировали, приходилось ждать. Темно, очень легко заблудиться. Но все же приходим на станцию. Идем к военному коменданту. Он удивлен, как это мы добрались.

- Под вагонами, - смеясь, отвечает Раскова.

- Отчаянный вы народ, - говорит он, - вас же задавить могут!

- Не могут, - возражает Раскова. - Мы отвечаем за людей. Нам на фронт надо торопиться!

Дежурный и начальник станции узнают, что пришла Раскова, что на запасном пути стоят вагоны с девушками-летчицами, и с готовностью заявляют:

- Да мы вас, товарищ майор, с "литером" отправим. Лишь бы приняли на соседней станции. Мы вам и "зеленую улицу" обеспечим.

Марина Михайловна рассматривает пульт управления, интересуется его устройством. Ей охотно поясняют.

- Оказывается, на железной дороге тоже интересно работать, - улыбаясь, говорит Марина Михайловна.

Она умела уважать любой труд, интересоваться всем и поэтому очень быстро завоевывала расположение окружающих.

И хотя "зеленую улицу" давали нам на многих станциях, все же не раз приходилось нам блуждать под вагонами.

В Энгельс прибыли ночью. На платформе ни души. Дождь. Туман. Ни одного огонька.

- Да город ли это? - сомневается Раскова. - Пойдемте, капитан, узнаем, ждут ли нас. Не заблудимся?

- Нет, здесь я как дома!

Семь лет назад я училась в Энгельсе, окончила военно-летную школу и получила свои первые два "кубика". Здесь я совершила свой первый самостоятельный полет. Как недавно и как давно это было!..

Поблуждав в темноте, находим дежурного по гарнизону. Оказывается, нас ждут. Дежурный показывает нам общежитие в физкультурном зале Дома офицеров. Для Расковой приготовлена маленькая комната с широкой двухспальной кроватью, ковром и даже цветами. Как рассердилась Марина Михайловна, когда ей показали эту комнату!

- Что это за будуар? Убрать эту кровать. Заменить на простую койку. Здесь мы будем с начальником штаба. Ковер, цветы тоже убрать. Ведь у девушек этого нет?

Итак, мы на новом месте.

Уже пришел приказ, определявший номера и наименования полков - 586-й истребительный, 587-й бомбардировочный и 588-й ночных бомбардировщиков. Но пока полки существовали только на бумаге, и вся наша группа числилась как "Авиационная группа 122".

Авиагруппа подразделялась на летчиков, штурманов и техников. Мы изучали самолеты, моторы, вооружение и аэронавигационные дисциплины.

Затем личный состав начал распределяться по полкам. После контрольных полетов определились летчики-истребители, затем летчики-бомбардировщики. С прибытием пополнения образовалась вторая группа штурманов. Технический состав разделялся по специальностям: техников по вооружению, техников по приборам, техников по эксплуатации и, в свою очередь, по полковым группам.

С каждым днем все больше и больше определялось лицо каждого полка. Формировались звенья и эскадрильи.

Нужно было подобрать работников штабов. Когда Раскова спросила меня, какие требования я могу предъявить к кандидатам на должность начальников штабов, то я ответила:

- Способность соображать после двух-трех суток, проведенных без сна.

- Ну что ж, - ответила Раскова с улыбкой, - попытайтесь подобрать людей с подобной выносливостью.

Так решилась судьба начальника штаба истребительного полка Александры Макуниной, а несколько позже начальника штаба полка ночных бомбардировщиков Ирины Ракобольской. И они оправдали наши надежды. В дальнейшем к работе в штабах полков были привлечены Е. Мигунова, И. Словохотова, А. Березницкая, Р. Моздрина, И. Извощикова, начальниками связи - М. Мериуц, А. Кульвиц.

В первую очередь было закончено формирование истребительного полка, затем полка ночных бомбардировщиков. Это определялось и очередностью получения самолетов. Первыми мы получили истребители "Як-1", затем ночные бомбардировщики "По-2"; несколько сложнее было с вооружением полка дневных бомбардировщиков. Летчики этого полка прекрасно летали на самолете-бомбардировщике "Су-2", но заводы его уже не выпускали. Решено было вооружить полк самыми современными для того времени самолетами - скоростными пикирующими бомбардировщиками "Пе-2". Тогда это была грозная для врага и крайне сложная в управлении машина. В своих воспоминаниях летчик Меняйленко так пишет:

"Самолет "Пе-2" был довольно строгим в технике пилотирования, в особенности на одном двигателе, и не терпел замедленной реакции летчика. И все же это был хороший самолет-пикировщик, с большим запасом прочности и допускал большие перегрузки. Сильные летчики любили этот самолет, слабые побаивались. Конечно, посвятить себя профессии военного летчика и летать на "Пе-2" женщине, особенно в то время, когда решалась судьба нашей Родины, было подвигом..."

Забегая несколько вперед, хочется сказать, что девушки хорошо овладели техникой пилотирования этого сложного самолета и успешно громили врага, доведя бомбовую нагрузку до 1200 килограммов на вылет.

Большую помощь нам в учебе оказывал инструкторский и преподавательский состав Энгельской летной школы. Но, когда приступили к изучению тактики, штурманской службы, воздушного боя. возможности школы оказались,ограниченными. Тогда к нам прибыли летчики с боевым опытом и преподаватели из Липецкой школы.

Раскова ставила конкретные задачи перед штабом по планированию учебы личного состава всех трех полков, по организации занятий в классах и полетов на аэродроме.

Много сил и труда отдавала обучению девушек Раскова. Она охотно передавала свои большие знания и опыт штурмана девушкам, впервые осваивавшим сложные расчеты полета. И не только учила, но и училась сама. Беседуя с инженерами, преподавателями, не стеснялась, спрашивала, что ей было неясно.

Большую заботу проявляла она о здоровье, питании и обмундировании девушек. Старалась как можно больше скрасить нелегкие условия военного времени.

...Декабрь 1942 года. Прилетаем на аэродром Киржач. Фронт сравнительно далеко. Это временное наше базирование. Обходим с Расковой помещения летчиков и техников. Марина Михайловна беседует с девушками, смотрит, как устроились. Затем она, стоя в кузове машины - ей так все видно, - объезжает аэродром. На ней не летный комбинезон, как обычно, а техническая куртка и шапка-ушанка. К обеду приходим в столовую. Она не идет в отдельную комнату, где ей приготовлен обед, а садится с техниками, берет котелок с супом, разговаривает и ест. И когда к концу обеда Раскову разыскали работники питания, она говорит им: