В небе фронтовом (Сборник воспоминаний советских летчиц - участниц Великой Отечественной войны) - неизвестен Автор

Из беседы с Расковой мне стало известно, что в этой большой и сложной работе принимают участие Е. Я. Рачкевич, В. Ф. Ломако и моя старшая сестра Т. А. Казаринова.

Рачкевич Евдокия Яковлевна окончила Военно-политическую академию имени Ленина. Ее назначили комиссаром сбора. Казаринова Тамара Александровна одна из старейших летчиц. Последнее время она командовала эскадрильей скоростных бомбардировщиков, затем была помощником командира авиационного полка. Сейчас особенно пригодились ее знания и опыт. Ломако Вера Федоровна участница рекордного перелета на гидросамолете от Черного до Белого моря.

Это были первые кадровые офицеры-женщины, которые принимали участие в создании авиационных полков. Ожидалось, что в ближайшее время прибудут женщины-инженеры, штурманы и политработники. Большинство же личного состава наших полков формировалось из девушек-добровольцев, которые первый раз в жизни надели военную форму.

Вскоре мне пришлось познакомиться с "военной подготовкой" нашего пополнения. Дана была команда подготовиться к погрузке в эшелон. Имущество уже было вывезено к железной дороге. И вот ночью, в двадцатиградусный мороз, редкий для октября, иду проверять караулы. С трудом нахожу разводящего Катю Буданову, которая спокойно дремала с очередной сменой девушек. С ней и идем на поверку караулов. Кругом темно, только разрывы зениток освещают путь к железнодорожной ветке. А вот и имущество - большие штабеля ящиков, матрацев.

Но где же часовые? Их нет.

Обходим посты - и ни одного часового. Вот уже стихает грохот артиллерийских выстрелов. Становятся слышны наши голоса. И вдруг где-то в отдалении, в зоне соседних постов раздается свист. Из груды матрацев начинают появляться головы. Это... наши часовые. Оказывается, они спрятались от холода и по очереди с часовыми соседних постов караулили не только имущество, но и... приход поверяющих караулы.

"И это наши бойцы! - подумала я со вздохом. - Что же им, читать здесь лекцию о караульной службе!" Ограничиваюсь замечанием разводящему, который понимает свою оплошность и заверяет, что этого больше не повторится.

Докладываю Расковой о пропавших часовых. Она смеется:

- Вы, капитан, хотите, чтобы они сразу стали военными? Это не так просто. - И уже серьезно говорит: - Надо изучать с ними уставы. Приступим к этому немедленно.

Прошло несколько дней. Наш эшелон медленно продвигался на восток. Часто и подолгу стояли у семафоров и в тупиках. И вот на одной станции мы с Расковой стоим на платформе. Видим, из теплушки выпрыгивают две девушки в военной форме, в руках держат пачки писем. Вот они бросились бежать вдоль платформы, но, увидев нас, остановились и просят разрешения идти к станции. Раскова разрешает, и, взявшись за руки, они бегом мчатся к заветному ящику, только кудри развеваются по ветру. Раскова, довольная, улыбается:

- Видите, учеба идет впрок, уже замечают начальство. Но, я вижу, вы чем-то недовольны?

- Не попались бы на глаза военному коменданту станции, - отвечаю я. За нарушение формы придется отвечать. Военнослужащему положено выходить из вагона в головном уборе. Да и с кудрями надо что-то делать. Вместо перманента на многих головах уже пакля.

- Наверное, девушкам придется изменить прическу, - говорит Раскова. Подумайте об этом и составьте проект приказа. - И, улыбаясь, добавляет: Вас в академии, конечно, не учили писать подобные приказы. Но вы не огорчайтесь. Придется еще решать и не такие вопросы.

Много интересного услышали мы в пути от Марины Михайловны. С юных лет Раскову увлекала смелая и романтическая профессия авиационного штурмана. Работая чертежницей, затем лаборанткой кафедры аэронавигации Военно-воздушной академии имени Жуковского, Марина Михайловна вдумчиво и творчески выполняла порученное ей дело и вскоре научилась самостоятельно производить расчеты штурманских задач на приборах и тренажерах, одновременно глубоко изучая теорию навигации.

Первые ознакомительные полеты в 1933 году определили дальнейшую судьбу Расковой. Она решила посвятить себя штурманскому делу. Заочно заканчивает аэронавигационный факультет Института Гражданского Флота и экстерном сдает экзамены на звание летчика-наблюдателя.

Без отрыва от основной работы инструктора-штурмана, она заканчивает курс летчика-спортсмена и участвует в групповых перелетах женщин на спортивных самолетах. Все это было своеобразной подготовкой к выполнению заветной мечты - полета на дальность. В качестве штурмана она неоднократно принимает участие в дальних беспосадочных перелетах, в полетах с научной целью, в экспедициях по прокладке новых воздушных трасс, в составлении сложных навигационных расчетов воздушных парадов над Москвой и в самих парадах.

В 1935 году Раскова вместе с Гризодубовой совершают перелет Москва Актюбинск на расстоянии 1 443 километра, устанавливая этим новый мировой рекорд для женщин.

В 1938 году Марина Раскова, Полина Осипенко и Вера Ломако устанавливают новый рекорд дальности полета на гидросамолете от Черного до Белого моря.

Наконец, изумительный перелет Москва - Дальний Восток в сентябре 1938 года. На самолете "Родина" Полина Осипенко, Валентина Гризодубова и Марина Раскова в неблагоприятных условиях облачности, гроз пролетели 6450 километров над тайгой и болотами.

Этот необычный в то время подвиг был высоко оценен Советским правительством - летчицам было присвоено звание Героев Советского Союза.

Рассказы Расковой об этом героическом перелете вызывали большой интерес у наших девушек. Марина Михайловна рассказывала и как был организован этот перелет, и как бродила она десять дней одна по тайге после прыжка с парашютом, разыскивая свой самолет.

Раскова была не только интересным рассказчиком, но умела и внимательно слушать. Девушки делились с ней своими мыслями, мечтами, рассказывали о своих семьях, о том, как впервые появилось у них желание подняться в воздух.

В этих беседах она как-то незаметно ставила перед ними большие, сложные задачи и, как бы подводя итог, говорила:

- Все зависит от вас самих, от вашего старания в учебе. Чем быстрее и лучше мы подготовимся, тем быстрее нам разрешат лететь на фронт и бить врага. Успех нашего общего дела в ваших руках. Старайтесь!

Каким огнем загорались глаза у девчат, как старательны они были потом на занятиях! Как поднимали такие беседы бодрость духа у тех, кто тяжело переживал горечь разлуки с родными и близкими, оставшимися на оккупированной врагом территории или погибшими в боях!

В эшелоне мы занимали только несколько вагонов. И вот настал день, наши вагоны отцепили, и мы должны ехать в южном направлении.