Тайны подводного шпионажа - Е Байков

В это время поступил доклад о поступлении воды в дизельный отсек через предохранительный клапан «шнорхеля», и двигатели остановились. Лодка всплыла в надводное положение, Бенитес послал старшего помощника выяснить обстановку. Несколько минут спустя в кормовой части раздался глухой удар, и корпус лодки содрогнулся. «Что случилось?!» — сразу ответа не последовало. Через некоторое время старший помощник доложил: «Сэр, взрыв и пожар в кормовой полубатарее. Дело плохо…». Старпом был прав: потеря хода, электричества, пожар — теперь неудача шпионской миссии уже не имела никакого значения. Надо было спасать экипаж и сам корабль. Лодка качалась под ударами пятиметровых волн. Шторм продолжался, делая ситуацию еще более опасной. Связь с «Таск» — вот главное сейчас. Наличие второй подводной лодки в группе имело решающее значение для спасания экипажа «Кочино».

Обстановка была сложной: шторм, пожар продолжался, отсеки задымлены. Связь с «Таск» сразу установить не удалось. Бенитес приказал личному составу выйти наверх, кроме тех, кто не мог пройти через аварийный отсек из кормы, и тех, кто боролся с пожаром во главе со старпомом…

47 человек столпились на палубе лодки, прячась от волн за рубкой, 12 вместе с командиром находились на мостике и 18 во главе со старшим помощником бились с огнем внутри лодки. Несколько подводников пытались запустить двигатели, чтобы обеспечить ход лодке.

Пожар продолжался уже тридцать минут. Погибших пока не было. Вскоре удалось пустить дизель, и «Кочино» могла маневрировать. Один из моряков был смыт за борт, но наличие хода помогло спасти его. В этот момент на горизонте по правому борту появилась «Таск». Однако в 11.20, через пятьдесят минут после первого взрыва, раздался второй. Серьезные ожоги получили старший помощник и еще четыре моряка. Остин передал семафор на «Таск» об обстановке с просьбой немедленно прийти на помощь. Примерно через час «Таск» приблизилась к «Кочино». Ее командир, коммандер Уортингтон, пытался найти лучшее решение, чтобы оказать помощь. За борт было откачано четыре тонны дизельного топлива, как в старину выливали китовый жир, чтобы успокоить волны. Между лодками установили канатную дорогу и начали эвакуацию части экипажа «Кочино». Но продолжался шторм, и передача людей с борта на борт оказалась непростым делом. Первый же, кто был передан с «Кочино», погиб в результате удара о корпус «Таск». Далее 12 человек из экипажа «Таск», участвовавшие в спасательной операции, были смыты за борт сильной волной. Шестерых из них спасти не удалось. Это были первые жертвы.

И все же около семи вечера, через девять часов после начала аварии, удалось наладить буксировку «Кочино». Вертикальным рулем при этом управляли моряки из кормового отсека, находившиеся там вместе с обожженным старпомом. Бенитес уже поверил, что худшее позади, ведь через 3–4 часа можно зайти в ближайший норвежский порт. Однако вскоре после полуночи 26 августа раздался еще один взрыв — по-видимому, накопившегося водорода, и пожар пошел дальше в корму, угрожая людям в концевом отсеке. Выбора больше не было. Пятнадцать моряков через кормовой люк покинули отсек. Но там еще оставались два раненых и врач. Старпом не мог двигаться самостоятельно, и его спасаение представлялось сложным делом. В конце концов всех удалось вывести, и остатки экипажа «Кочино» столпились на мостике, ожидая подхода «Таск». Выстрелив боевые торпеды из носовых аппаратов для исключения взрыва в случае столкновения, «Таск» подошла к борту «Кочино». Надежды на спасение последней практически не было. Вода заливала кормовой отсек, нарастал дифферент. Моряки «Кочино» покинули лодку. Последним корабль оставил Бенитес. В 01.45 26 августа 1949 года «Кочино» затонула в 100 милях от побережья Норвегии. Через шесть часов битком набитая «Таск» вошла на рейд норвежского порта Хаммерфест.

Итак, совместный поход «Кочино» и «Таск» обернулся фатальной неудачей. Не сработала специально смонтированная аппаратура радиоперехвата, что определило провал собственно разведывательной операции. Технические неисправности и недостатки в эксплуатации подводной лодки привели к гибели «Кочино», тяжелым ранениям нескольких ее моряков. Плохая морская выучка и беспечность при проведении спасательной операции привели к гибели шести членов экипажа «Таск» и гидроакустика с «Кочино».

Семь погибших, десять раненых, потерянный корабль — таков был печальный итог первой разведывательной операции подводных сил ВМС США.

С начала 50-х годов маховик гонки военных вооружений начал набирать максимальные обороты. Приоритет высоких технологий в этой области государственного соперничества определил особую роль подводных сил. В то время и СССР, и США были сосредоточены на создании качественно нового подводного флота — атомного. Этим, может быть, объясняется и определенный спад в проведении специальных разведывательных операций подводных сил США по выявлению объектов на побережье. Надо было отрабатывать задачи противоборства в морях и океанах. Главным направлением разведывательных операций становились подводные силы противника в море. Да, конечно, американские дизельные подводные лодки осуществляли наблюдение за силами Тихоокеанского флота в базах и в море в период Корейской войны. Подобные действия были продолжены и после войны, в том числе и в Баренцевом море. Разведывательные операции на подходах и в самих территориальных водах проводились при постоянном присутствии там атомных и дизельных лодок ВМС США. Отсюда и случаи преследования американских подводных лодок в советских территориальных водах («Гаджеон» — в 1957, «Ваху» — в 1958 году). Все это так, но главным в сфере операций подводных сил становилось противодействие друг другу. «Рядовые подводные бойцы», то есть серийные подводные лодки, становились важнее, чем «подводный спецназ» — корабли, специально оборудованные… Вместе с пониманием того, что вносят атомные подводные, а также и дизельные ракетные лодки в копилку боевых возможностей американского и советского флотов, росло и понимание, как важно проводить комплексную борьбу с ними.

В 50-е годы подводными силами осваивались новые районы их применения: Арктическая зона, северо-восточная Атлантика, центральная часть Тихого океана. Туда выходили дизельные торпедные, а затем и ракетные подводные лодки. По тем временам это определенно было усилением обоюдной угрозы, требующим оперативного реагирования. Затем уже новейшие атомоходы соперников сразу же начали осваивать районы, где деятельность противолодочных сил затруднена или совсем невозможна. Примерами этому могут служить походы еще в 50-х годах лодок «Наутилус»[5] и «Сидрэгон».[6] Затем в 60-е годы наши атомоходы стали выполнять аналогичные задачи… Опыт этих походов показывал: лучшим бойцом против подводных лодок противника становилась сама подводная лодка.