Ключ к лучшей жизни - Ог Мандино

К стене над моим столом скотчем прикреплена полоска фотографий Мэтта и Дэна, позирующих перед камерой в юном возрасте; моментальный снимок Дэна со своей прелестной женой Кэрол и их детьми, Даниэллой и Райаном, которых я обожаю; роскошная разноцветная мексиканская банкнота достоинством в один песо, которая теперь стоит 1/2500 доллара; благодарственное письмо от Мэтта, адресованное нам, когда он переехал в общежитие университета штата Аризона, и- письмо от Бетти, которое я нашел как-то утром на своей пишущей машинке после нескольких томительных суток бесплодных бдений над новой книгой. Конечно, вы можете прочитать его; она не возражает.

18.01.80

Привет!

Я люблю тебя!

Не впадай в уныние. Вчерашний день был всего лишь Его способом сказать тебе, что Он хочет от тебя чего-то иного.

Расслабься и постарайся успокоиться. Он снабдит тебя картой с самым четким маршрутом. Ты — не единственная из Его проблем.

Храни веру... и Он вскоре вернется к тебе. Он никогда не подводил нас раньше, так не сомневайся же в Нем и теперь.

Пусть у тебя сегодня будет удачный день.

Твоя Бетти.

С такой поддержкой трудно потерпеть неудачу, верно?

Да, я знаю, что коробка с надписью “входящие” в левом углу моего стола набита разнообразной почтой., Так бывает всегда. В среднем я каждую неделю получаю более ста писем от людей, прочитавших одну из моих книг. Я всегда пишу ответы сам, даже если это лишь несколько обращенных ко мне строк благодарности. Мне кажется, что если человек решился написать письмо, то он заслуживает ответа лично от автора, а не от секретаря и уж тем более не на официальном бланке. Я испытываю глубокое удовлетворение от чтения писем, хотя иногда сердце буквально разрывается, когда замечательные люди честно и подробно описывают, как низко они пали, прежде чем одна из моих книг вошла в их жизнь и помогла изменить ее к лучшему. Я храню каждое из этих драгоценных писем. Они сложены в картонных ящиках в гараже. Барахольщик, да и только.

На столе также лежат архивные папки с информацией для нескольких следующих речей — в Нью-Йорке, Сиэтле, Бостоне, Мехико, Торонто, Далласе. Я ограничиваюсь двумя речами в месяц и каждые два, года стараюсь представить своим издателям новую книгу. В остальное время я в буквальном смысле нюхаю розы... потом я покажу их вам, на заднем дворе. Там великое множество роз.

Еще на столе стоит раскрашенная сепией свадебная фотография моих любимых родителей; футовая керамическая статуэтка работы Бетти, изображающая маленького мальчика в бейсбольной форме с надписью “Цыплята” на груди (это название первой команды Младшей Лиги, за которую выступал Мэтт); большой календарь, испещренный памятками о предстоящих встречах и речах на большую часть этого года и начало следующего; несколько блокнотов с линованной бумагой; список “СДЕЛАЙ ЭТО СЕГОДНЯ!”; справочные карточки повсюду; телефон с автоответчиком “Кобра”; фотография Дэна, тренирующего молодежную футбольную команду; фотография Мэтта со своей командой перед чемпионатом Младшей Лиги 1987 года.

Рядом с пишущей машинкой расположены маленький магнитофон и стопка листов белой бумаги. Чтобы написать одну книгу, я использую более четырех тысяч листов и много раз наполняю мусорное ведро. В пределах досягаемости также лежат “Новый коллегиальный словарь Вебстера” и “Идеографический словарь Роже”. Западная стена находится у меня за спиной, когда я пишу. Под единственным окном с этой стороны стоит еще один книжный шкаф, наполненный справочными изданиями, которыми я часто пользуюсь. Здесь можно увидеть “Руководство по стилю” Чикагского университета, “Великие сокровища западной мысли” Адлера и Ван Дорена, “Новый словарь мыслей”, “Элементы стиля” Уайта и “Дневники истории”. На полу валяется несколько телефонных справочников и два моих чемоданчика. Больший из них путешествует со мной, лишь когда я работаю над очередной книгой.

В углу слева от меня стоит старый стул, в течение многих лет занимаемый моим любимым бассет-хаундом Слипперсом, которому я посвятил книгу “Величайший торговец в мире, часть II. Конец истории”. Мне очень его. не хватает, хотя он ушел от нас уже почти два года назад. Да, это его старая косточка по-прежнему лежит на сиденье стула.

Книги в пять рядов высотой закрывают всю северную, последнюю стену. Это книги на всевозможные темы — от религии до психологии, от инвестиций до душевного здоровья. Верхняя крышка длинного шкафа с годами превратилась в хранилище для сотен предметов, имеющих для меня особенное значение. Я перечислю лишь некоторые из них. Вот экземпляр первого выпуска журнала “Успех без границ”, который я редактировал в 1965 году. Рядом с ним — небольшая картина, полученная в подарок от одного заключенного, где изображен Саймон Поттер — герой-старьевщик из моей книги “Величайшее чудо в мире”. Вот пара крошечных тапочек, принадлежавших Дэну, а рядом с ними — маленький кожаный ремень, который носил Мэтт в возрасте четырех лет. Вот моя фотография, на которой я подписываю книги в Фэйрхоупе, штат Алабама; мой старый паспорт; потускневшие крылышки бомбардира ВВС США; один из первых зубов Метта, который зубная фея заменила монеткой в четверть доллара; именные значки и таблички с бесчисленных конференций, где я читал лекции; отпиленная рукоятка бейсбольной биты юношеской Лиги; цветная фотография чудесного парка в Гватемала-Сити, где я держал речь перед толпой зрителей несколько лет назад; трогательная записка от молодой леди, моей поклонницы, впоследствии умершей от лейкемии; приглашение на восьмидесятый юбилей Клемента Стоуна; фотография прекрасной молодой медсестры Марии Бернардо, обнимающей меня, когда я приехал подписывать свои книги в Манилу; несколько маленьких Библий; пластиковые герани, продолжающие поступать от многих читателей, тронутых историей “Величайшего чуда в мире”; мичиганская номерная табличка с надписью “У СПЕХ”; поздравительные открытки от моих мальчиков; значок в честь десятого ежегодного фестиваля Гленна Миллера[4] в Кларинде, штат Айова; прокламация мэра Лимы, штат Огайо, объявляющая 27 июля 1981 года днем Ога Мандино; старый стереоскоп; две старые катушки с лентой для пишущей машинки IBM, на которой были напечатаны мои первые одиннадцать книг; альбом с гербарием из Святой Земли; новые семейные фотографии. Над шкафом во всю стену до потолка выстроились именные таблички, призы и почетные грамоты, включая премию национального качества за гарантии в страховании жизни, датированную (Боже, помоги мне!) 1954 годом.

На небольшом столике перед вами можно видеть кипы книг, видеокассет и катушек с пленками, которые я отснял за последние двадцать лет и сейчас постепенно редактирую для перевода на видеоформат. Моя основная проблема заключается в том, что я не могу заставить себя избавиться от лишнего метража в старых бобинах, поскольку там содержатся драгоценные воспоминания, которые мне не хочется отправлять в мусорное ведро. В результате мы содержим довольно значительную семейную видеотеку. Под всеми этими катушками — крышка столика в виде шахматной доски, выложенная деревянными квадратами разного цвета, искусно пригнанными друг к другу. Мэтт соорудил ее вскоре после окончания школы, и она заслуживает гораздо более почетного места.

Слева от вас, рядом с дверью, находится еще несколько памятных табличек и оправленная в рамку копия прощальной статьи, написанной мною для журнала “Успех без границ” в 1976 году, когда я объявил о своем намерении уйти на пенсию в возрасте пятидесяти двух лет, чтобы “облегчить жизнь”. Разве не смешно? С тех пор я прочитал более четырехсот речей в четырнадцати странах и написал восемь книг.

Видите эту моментальную фотографию в рамке у самой двери? Она занимает особое место на стене... и в моем сердце. Несколько лет назад я получил письмо от убитой горем матери, писавшей, что ее молодой сын умирает от рака мозга и ему остается жить лишь несколько месяцев. Он только что закончил читать “Дар Акабара”, написанный мною в соавторстве с Бадди Кэем, и попросил свою мать купить ему по экземпляру книги для двенадцати ближайших друзей, “чтобы они всегда помнили его”. В письме содержалась просьба: если она пришлет мне книги, не буду ли я любезен подписать их для друзей бедного Дуга? Тогда он будет счастлив.

Я ответил немедленно. Мне были нужны лишь имена, об остальном я позабочусь сам. Такой маленький подарок для такого мужественного паренька.

В “Даре Акабара”, если вы не читали эту книгу, рассказывается о юноше-инвалиде из Лапландии, который трудился в долгие, темные зимние месяцы и сделал большого воздушного змея. Потом он запустил змея высоко в небо, чтобы поймать звезду и подтянуть ее ближе к земле для освещения своей бедной деревушки. Ему это удалось... Звезда, которую зовут Акабар, разговаривала с ним и научила его многим вещам, прежде чем вернуться на небеса ранней весной, когда солнце снова появляется над горизонтом.