Величайшая тайна в мире - Ог Мандино

Моему внуку Беннету Льюису Мандино с любовью...

В реальной жизни мы еще далеки от тех, какими должны быть по замыслу Творца, и всё еще находимся в каком-то полусонном состоянии. Огонь наших желаний чуть тлеет, осуществлению наших замыслов постоянно что-то мешает, а из дарованных нам духовных и физических возможностей мы используем в своей жизни лишь мизерную их часть.

Уильям Джемс

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Воспоминания не оставляют меня. Я все еще слышу его тихий, но проникновенный голос. Его слова звучат в моем сознании так отчетливо, словно были произнесены этим утром, а не годы назад.

“Как была сотворена Земля? Кто и когда поместил ее в одном из уголков бесконечной Вселенной? Каким образом наши тела и разум изо дня в день успешно исполняют свои удивительные функции? Уразуметь все это нам невероятно трудно. Но еще более удивительной загадкой для нашего ума является то, что, несмотря на уникальность наших физических возможностей, а также инструментов познания мира и самих себя, дарованных нам Богом, большинство из нас, переполненные жизненными неудачами и печалями, одолеваемые нищетой и отчаянием, спотыкаясь, пробираются сквозь руины своих надежд и судеб с тем, чтобы хотя бы в конце дней своих ощутить радость бытия”.

С тех пор, как я впервые услыхал эти слова, прошло более двух десятков лет, но я уверен, что передаю вам их совершенно точно. Они были произнесены одним мудрым старцем, Саймоном Поттером. Его я встретил однажды на автомобильной стоянке в северной части Чикаго, неподалеку от здания, в котором находилась редакция издаваемого мною журнала “Успех без границ”. Было зимнее утро, и старик, держа в руке большой коричневый бумажный пакет, кормил из него голубей, пританцовывающих на снегу. Я только что поставил машину на место и, проходя мимо старика, немного задержался и поговорил с ним о каких-то пустяках. Это случайное знакомство стало началом моей дружбы с Саймоном Поттером, человеком, изменившим всю мою жизнь.

Вскоре после нашего знакомства, в середине семидесятых годов, мы с Саймоном уже были близкими приятелями. После напряженного дня в редакции я довольно часто, вместо того чтобы отправляться домой, переходил улицу и входил в подъезд старого здания, в котором жил старик. Поднявшись на второй этаж, я звонил в квартиру под номером 21 и с нетерпением ожидал, когда дверь откроется и я увижу улыбающееся лицо моего друга. Мудрые наставления и советы старика я обычно выслушивал, держа в руке бокал с превосходным шерри, которое старик, похоже, покупал специально для меня. Вино помогало мне расслабиться и увидеть свои проблемы в ином свете. Мысли Саймона, которыми он щедро делился со мной, находили отражение в моих книгах, но, что самое главное, существенно повлияли на мое отношение к миру и к своим проблемам в те годы, когда Саймона рядом со мною уже не было.

Апартаменты Саймона, состоявшие из трех маленьких комнат, удивительно чистых и светлых, отличались одной особенностью. В них не было ни единого уголка, где не виднелись бы корешки книг. Книги не только заполняли несколько внушительных по размеру деревянных шкафов, но и возвышались стопками вдоль каждой из стен. При первой нашей встрече в квартире Саймона он сказал мне, что собирал все эти сокровища в течение всей своей жизни, назвав их “перстом Божьим”. Заметив мой удивленный взгляд, он пояснил, что такое название отражает его уверенность в том, что рукой тех мудрых людей, которые написали эти книги, водил сам Всевышний, хотя они сами, скорее всего, этого и не осознавали. К этому он добавил, что мудрые строки, содержащиеся в этих книгах, являются для всех, кто их прочтет и найдет для них место в своем сердце, путеводной звездой, освещающей путь к счастью и благополучию.

Я человек довольно высокий, ростом около метра восьмидесяти, но Саймон был на голову выше меня и в свои семьдесят восемь лет утверждал, что полон сил для того, чтобы трудиться на благо человечества. Себя он называл человеком свободной профессии, “старьевщиком”, собирающим несчастных и разуверившихся в себе людей с тем, чтобы избавить их от отчаяния и указать им путь к успеху и счастью. Как только он находил эти потерянные души, а их вокруг было немало, он использовал “перст Божий” для того, чтобы вернуть им надежду, веру в свои силы и помочь им оценить себя по достоинству. После того как старик узнал, что я не только редактор популярного журнала, но и автор нескольких известных книг, включая бестселлер “Величайший торговец в мире”, он рассказал, что уже на протяжении более десятка лет пытался написать нечто вроде путеводителя по жизни, который помог бы людям добиться успеха и процветания. Завершенный им труд он предполагал назвать “Меморандум Бога”. Во время наших с ним бесед он несколько раз намекнул, что был бы очень рад, если бы я использовал отрывки из его сочинения в своих будущих книгах, с тем чтобы собранные им крупицы мудрости стали доступны не только тем немногим, кого он наставлял на путь истинный, но и миллионам таких же несчастных, как они.

За лето и осень 1974 года наша дружба еще больше окрепла, но Саймон по-прежнему продолжал называть меня “мистер Ог”. Во время долгих дискуссий я, признаться, больше слушал его, чем говорил сам. Мы обсуждали многие темы, начиная от критики современных книг, содержание которых можно было условно охарактеризовать словами “помоги себе сам”, до анализа того ужасного и плачевного состояния, в котором оказалось человечество на пороге третьего тысячелетия. Встречи с Саймоном были самыми яркими моментами в моей жизни, но я, по причинам, мне тогда еще неведомым, никому, даже своей жене, о встречах с этим удивительным человеком не рассказывал, хотя именно благодаря ему моя жизнь наконец наполнилась смыслом и стала счастливой.

Я отчетливо помню один из понедельников, когда мое мировосприятие неожиданно изменилось. До этого дня я несколько недель не был в редакции, выступая в различных городах Соединенных Штатов с презентациями моей новой книги “Величайший торговец в мире”. В свой офис я явился пораньше, чтобы успеть за день разобраться с накопившимися за это время проблемами. На своем столе я увидел адресованный мне большой коричневый конверт. Приклеенные на нем почтовые