Народы и личности в истории. Том 3 - Владимир Миронов

Однако главной задачей власти стало налаживание вконец расстроенных финансов страны. Король нашел умного и энергичного финансиста – Лильенкранца, который провел денежную реформу (1776–1777), не вызвав большого недовольства населения. Густав III принял и суровые меры против бюрократии. На многих государственных служащих, злоупотреблявших своим положением и бравших взятки, были заведены судебные дела, хотя пытки при дознании не применялись. Стала эффективнее работать система управления. Самым главным, на мой взгляд, было то, что в основу социальной политики шведского государства с тех пор легла стратегия выравнивания доходов и положения сословий. Новая конституция принимала во внимание не то, к какому из политических направлений (к «колпакам» или «шляпам») принадлежал тот или иной человек, но сколь умным и толковым он был. Шведы научились обращать внимание на ум и талант, то есть на то, что находится «под любой шляпой». При назначениях в правительство и сферу управления должны учитываться более всего умение, знания и опыт претендента. Покровительства и право рождения в счет не принимались, «если они не были связаны с умением». Тогда же окончательно оформился и современный шведский язык (кстати, сам король написал историко-романтические драмы «Густав Ваза» и «Густав II Адольф», шедшие в театре).

Получили известность и шведские университеты в Упсале, Лунде и Або. Академия в Або получила титул «академии на Ауре» и насчитывала 44 студента. Затем число студентов быстро возросло до 300. Занятия велись на четырех факультетах: богословском, юридическом, медицинском и философском. Число профессоров было очень невелико (11 человек). Возглавлял академию ректор, не получавший за труды штатного вознаграждения. Высший надзор за Академией осуществляли канцлер и проканцлер. В стенах Академии заметную роль выполняли землячества, куда входили не только студенты, но и магистры и доктора, вышедшие из стен альма-матер.

В 1789 г., когда дворянство и богачи потребовали закрепления своих прав, мудрый шведский король занял сторону не тех, кто привел его к власти, а наиболее пострадавших от реформ «эпохи свобод» низших сословий. На стороне короля было большинство народа (горожане, крестьяне, духовенство). Составили новую конституцию, документ единения и безопасности. В старой «февральской революции» король официально обвинил либеральное дворянство. Их руководители были арестованы и посажены. Так оказалась подорвана власть некогда всесильной бюрократии и могущественных финансовых воротил. Главным же достижением короля стали серьезные уступки, сделанные им народу. Представители низших сословий получили право заседать в верховном суде, владеть землей. Это назовут «первой решительной победой крестьянского класса». В Швеции уравнение привилегий произошло за три месяца до созыва Францией ее Генеральных штатов. Северный пролог к Великой Французской революции. С тех пор народ Швеции никогда уже не давал всевластной бюрократии воли, равно как постарался никоим образом не допускать вопиющей поляризации доходов среди большинства населения страны.[11]

Карл XIV Юхан инспектирует строительство Гте-канала вместе с представителями правительства и риксдага. Картина А. С. Веттерлинга

При анализе становления скандинавских стран и их культур следует учитывать очевидную близость народов, населяющих эти земли. Швеция и Норвегия имели тогда одного и того же правителя в лице Карла-Юхана (вступил на престол после смерти Карла XIII в 1818 г.). Он и положил начало политике мира и нейтралитета Швеции. Хотя уже в 1809 г. на смену абсолютной монархии пришла конституционно-ограниченная монархия. Что можно сказать о той эпохе? Жан Батист Бернадотт (1763–1844) в 1810 году был уволен Наполеоном и избран наследником шведского престола. В 1813 г. он командовал шведскими войсками в войне против Франции, а в 1818–1844 гг. избран королем Швеции, став основателем династии Бернадоттов. В 1845 г. в Париже вышла книга Саррана «История Бернадотта, Карла XIV». В ней описывается удивительная карьера героя… Уже к 19 годам у Жана за плечами было три года службы. В 25 лет он встретил Французскую революцию, а в 30 лет стал генералом Франции. Меж ним и Бонапартом возникло острое соперничество. Бернадотт усмиряет смуту в Марселе. Директория назначает его военным министром. Когда Бонапарт стал императором, он сделал его губернатором Ганновера. В ходе кампании тот взял в плен 1,5 тысячи шведов, но всех освободил. Скандинавия его превозносила. Следуют новые походы, назначения и отставки. В 46 лет генерал-губернатора Рима отправляют на покой. И тогда происходит чудо – шведы избирают французского «варяга» наследником шведского престола. Карл XIII усыновил Бернадотта, дав ему имя Карл Юхан. Вскоре тот прибыл в Стокгольм и стал королем. Карл Юхан, француз, сделал немало хорошего для шведов: он развернул по всей стране интенсивное строительство, развивал торговлю. Произнесенная Карлом XIV тронная речь (1810) свидетельствовала о наличии ума: «Выросший среди лагеря, сроднившийся с войной, я видел много бедствий. Никакая победа не может вознаградить страну за потерю ею детей, погибших в иностранной войне. Вместе с тем одно физическое могущество не показывает силы страны. Ее сила в мудрости ее законов, в обширности ее торговли, в культуре народа и в национальном сознании. Швеция много страдала в последнее время, но ее честь осталась незапятнанной. У нее осталось достаточно земель для своего существования и достаточно железа для своей защиты».[12] Хотя ходили слухи, что после смерти на теле монарха якобы обнаружили наколку «Смерть королям!», относящуюся, видимо, еще ко дням бурной французской молодости и революции.

Шведская и норвежская культура дали миру целый ряд талантов первостепенного значения (Линней, Ибсен, Григ, Гамсун, Нобель и многие другие). Карл фон Линней (1707–1778) – это, бесспорно, один из самый редких бриллиантов в короне шведской науки… Его подлинная фамилия– Ингемарсон. Отец отдавал все свободное время работе в саду. Это увлечение родителя передалось сыну. С раннего детства Карл Линней возлюбил природу. К занятиям в школе он относился равнодушно, если не считать страсти к коллекционированию растений. Даже его новая фамилия, Линнеус, имела ботаническое происхождение (в Круноберге, откуда были родом предки, росла священная липа, и, избрав духовную карьеру, юноша соединил увлечения отца и латинизированное название липы). В университете г. Лунда он интенсивно изучал медицину и физиологию, написав работу «О началах ботаники». Вскоре он перебрался в Упсалу, где в университете состоялось его знакомство с профессорами Цельзием и Рудбеком. Первый поселил его в своем доме, а второй сделал своим ассистентом. Они по достоинству оценили его рукопись о половом размножении растений (знаменитые тычинки и пестики, известные нам еще со школы). Процесс рассмотрен был с величайшей тщательностью. Сам Линней писал: «Я рожден не поэтом, а до некоторой степени ботаником, и по этой причине дарю годичный плод небольшого урожая, который Бог ниспослал мне». В 28 лет он закончил медицинский факультет и стал доктором. Этот гениальный систематик сделал для науки о живой природе ничуть не меньше, чем Ньютон для механики и оптики. Лекции Линнея пользовались большой популярностью у студентов. Однако он не оставлял в стороне и научные изыскания, которым помогло его путешествие по Лапландии (1732). Надо было защищать докторскую диссертацию (в Голландии). Отсутствие средств делало проблематичным публикацию научных трудов, как и саму защиту. Помог случай. Знакомый предложил Линнею совершить путешествие по Европе вместе с его сыном. В небольшом университетском городке Гардервике он сдал необходимые экзамены и успешно защитил докторскую, получив полагающиеся священные реликвии научного сообщества, то есть шелковую шляпу и золотое кольцо. Линней посетил многие научные центры Голландии, познакомился со знаменитым медиком и натуралистом Бургаве и другими учеными. Ему принадлежит заслуга разработки тех принципов, которыми руководствуются и ныне ботаники и зоологи. Среди важнейших его работ – «Система природы», «Философия ботаники», «Виды растений», «Флора Швеции», «Фауна Швеции» и другие. «Система природы», увидевшая свет в 1735 г., получила всеобщее признание, а изыскания в области размножения растений явились основой современной ботаники.[13]

Карл Линней – князь ботаников, известнейший шведский ученый XVIII в.

Вряд ли «князь ботаников» составил бы свою обширную «Систему природы» (с 14 страниц в издании 1735 г. та выросла до 6257 страниц в издании 1788–1793 гг.) без помощи его учеников и друзей. Ученики шведского академика объездили и изучили весь мир. Торнестром ездил в Азию, Петр Кальм – в Пенсильванию и Канаду, Монтина – в Лапландию, на шведский север, Гассельквист – в Палестину и Египет, Тарниюс – в Малабер и Сурат, Озбек – в Китай и на Яву, Леерлинг – в Испанию и Америку, Бергнус – в Шотландию, Спарман, Тунберг, Фостер – вокруг света с капитаном Куком. Добавим, что русские ученики Линнея (Александр Карамышев, Григорий и Павел Демидовы, Афонин, Горнберг и многие другие) постоянно держали его в курсе своих исследований. Только из Сибири он получил от них 114 видов растений. Таким образом, в лице Линнея и его коллег мы получили первый опыт и образец коллективной науки. В дальнейшем Линней стал президентом Королевской академии наук, самым модным врачом столицы, виднейшим профессором и заведующим кафедрой университета в Упсале. За 37 лет его пребывания в университете число студентов утроилось. Его избрали почетным членом почти всех научных обществ и академий Европы. Он получил дворянство и стал главврачом Швеции. После смерти ученого на памятнике, поставленном у стены Упсальского собора, сделана надпись: «Карлу Линнею, князю ботаников. Друзья и ученики, 1789». Из его эпистолярного наследия запомнился афоризм: «Ариадновой нитью ботаники является система. Без нее – хаос».