Народы и личности в истории. Том 3 - Владимир Миронов

Насколько близка эта земля России? Как все северные люди, они неторопливы и мудры. И в этой неторопливости и основательности, упорстве и мужестве они напоминают наших поморов. Говорят, что в Норвегии и сейчас живут около ста саамов (сколтов), считающих себя русскими. Дело в том, что еще в 1565 г. русский царь Иван IV Грозный дал грамоту на правление землями. Там им было дано разрешение на лов рыбы и говорилось: «А королям норвежским и шведским их не забижать». Кстати говоря, именно русские и обратили саамов в православную веру. Саамы в XIX в. считались подданными русских царей. Сейчас они поднимают вопрос о правах на свою землю в Европейском Суде и у норвежского правительства.

А как обстояли дела в датском королевстве? Чем интересен народ, обитающий на полуострове Ютландия? Эта страна играла одну из ведущих партий в северном «концерте». Нас в меньшей степени интересует борьба скандинавов за политическое или военное первенство (современная версия «Деяний датчан» Саксона Грамматика). К тому же, в отношении воззрений и нравов можно было бы сказать вместе с шекспировским Горацио: «Я не датчанин – римлянин скорей» («Гамлет»).

Описание датской старины начнем с идеально-романтической картины, которая предстает в поэтическом образе Христиана Первого, нашедшего воплощение в романтической саге В. Храмченко «Солнца Дочь и Король-Пастух» (Легенда Датской Свободы, или о Философии Правителя). В его описании предстает удивительная, сказочная страна ярких радуг. Дания выглядит тем местом, где как бы «воедино осуществилась Сказка с Былью». Здесь заправляет сказка. Король Христиан I попытался создать в Дании справедливый строй. Покровитель норвежской и шведской государственности вел жизнь францисканского священника. В его правлении на первом месте были нужды народа и цели государственного спасения. Он спокойно и без колебаний отчуждал крупные состояния датских богачей и властителей как «враждебные», при мощной и широкой поддержке со стороны народа. Автор говорит и о кровном родстве датских королей с монархами и правящими силами Европы: «Неведомо самому Принцу – Королю, что Датский Род сыграет существенную роль в укреплении Корней Царственного древа России, подрубленных в Смутное Время, и что Он – Христиан I отзовется спасительным эхом в бескрайних Российских пространствах Будущего, и оба деда Строительницы Руси – Екатерины Великой – будут принадлежать Его Роду, как и Матушка последнего Императора России – Николая II – Мученика Святого. Что в XX веке в Великобританиии будет править Ветвь Его Рода. И Дания на века станет Хранительницей Монархического Потенциала и его Преимуществ, что сделает богаче Выбор Путей Строительства Государств».[28]

Если же отвлечься от выше рассказанной прелестной сказки, то мы увидим, что вся предыдущая история датчан была довольно мрачной. Впрочем, это присуще всем странам и народам. Убийства королей и сановников, не говоря уже о простом люде, считалось вполне обычным явлением. В пучине смут и кровавых распрей исчезали целые семьи (королевских и «благородных» кровей). И вот истории было угодно, чтобы в датский королевский кубок подмешали славянскую кровь! Мы не склонны делать на основании этого далеко идущие выводы. Но факт остается фактом: с Вальдемара I начался самый плодотворный период датской истории (не с Гамлета, а с Вальдемара!). Поэтому было бы содержательно неверно взять и вовсе опустить блестящее столетие датского средневековья, связанное с именами Вальдемаров и епископа Абсалона. Подобно тому как русские порой называют начало своей христианской истории «временем князя Владимира», датчане считают XII век «временем Вальдемаров». Вальдемар I Великий (1157–1182), по словам летописей, «объединил все королевство», «объединил всю монархию в Дании». Свое имя он получил от матери Ингеборг, которая, кстати, была дочерью новгородского князя Мстислава. Будущий великий правитель Дании родился на Руси (в Гордарике) и там провел свои лучшие, младенческие годы. Затем стал вести широкое светское и церковное строительство, возводя крепости и замки. Вальдемар Великий был женат на Софии, дочери новгородского князя Владимира и принцессы Рикицы. Из девяти его детей двое стали королями. Так, «русский след» вписан был в историю Дании.

О датчанах, как и вообще относительно всех скандинавов, можно было бы сказать словами русского поэта В. Брюсова, обращенными к северным народам вообще и к финскому народу в частности («Финский народ»):

Упорный, упрямый, угрюмый,Под соснами взросший народ!Их шум подсказал тебе думы,Их шум в твоих песнях живет.

Спокойный, суровый, могучий,Как древний родимый гранит!Твой дух, словно зимние тучи,Не громы, но вьюги таит.

Меж камней, то мшистых, то голых,Взлюбил ты прозрачность озер:Ты вскормлен в работах тяжелых,Но кроток и ясен твой взор.

Весь цельный, как камень огромный,Единою грудью дыша, —Дорогой жестокой и темнойТы шел, сквозь века, не спеша;

Но песни свои, как святыни,Хранил – и певучий язык,И миру являешь ты нынеВсе тот же, все прежний свой лик…[29]

После смерти короля власть в Дании перешла в руки епископа Абсалона, который был скорее воин, чем монах (жизнь проводил не в молитвах, а в битвах и схватках). Страна обрела в его лице выдающегося деятеля культуры. Он поручил дружиннику Саксону Грамматику составить на латыни хронику Дании (1200 г.). Он основал столицу в местечке Хауну, построил крепость, даровал жителям торговые привилегии. Так возник Копенгаген (дат. – Kobenhavn, Купеческая гавань). Умер Абсалон в 1201 г. и покоится в монастыре Соре. Вальдемар II, прозванный Победоносным (1202–1241), лелеял имперские планы. Согласно легенде, во время битвы датчан в Эстонии в 1219 г. с небес спустилось кроваво-красное с белым крестом полотнище и таким образом датчане и обрели свой флаг Даннеброг (дат. – Dannebrog, Датское знамя). Захватив Эстонию, король Дании полагал долго удерживать эти места. Поэтому он и построил крепость в местности, получившей название Таллин (от дат. – Dann и linn – поселение данов). Постепенно на этом месте возник город Ревель… После правления Кнута Великого Дания вновь достигла больших размеров, став одной из крупнейших и влиятельнейших держав Северной Европы.[30]

Весьма внушителен вклад Дании в мировую науку и культуру. Первое место занимает в ряду имен первого ранга астроном Тихо Браге (1546–1601), дворянин по происхождению, посвятивший жизнь тайнам и законам неба. Он внес огромный вклад в развитие астрономии. Не зря некоторые называли Тихо Браге «Гиппархом новой астрономии». Выходец из знатной семьи, Браге воспитывался у дяди. Семейство желало видеть его военным или юристом. Он изучал право в Копенгагенском университете. Но небу угодно было, чтобы он стал астрономом. Подтолкнуло его к такому решению затмение Солнца (1560 г.). Пораженный точностью и ясностью предсказаний, что несли в себе астрологические календари, Браге приступил к изучению науки. С этой целью отправился в Лейпциг продолжать там образование. Видимо, его семья имела склонность к естественным наукам. Сестра София отличалась познаниями в математике и астрономии (она даже изменила имя на Уранию). Получив наследство, а также два дома при монастыре, он тут же устроил в одном из них обсерваторию, в другом – лабораторию. Стал заниматься алхимией. Вскоре он женился на шведской крестьянке. В то время и проявилась важная способность Тихо Браге идти наперекор воле так называемого общественного мнения. Дворянин не имел морального права брать в жены крестьянку, равно как и не должен был заниматься столь «неприличными вещами», как математика или астрономия.

Отечество долгое время упорно не желало признавать его способностей… В результате Тихо Браге вынужден был покинуть родину и уехать в Германию, где ему оказали покровительство государи Вильгельм IV, ландграф Гессенский, курфюрст Саксонский Август. Жизнь Браге в Виттенберге и Ростоке полна трудов праведных (и приключений). Ему удалось сделать великолепный квадрант с помощью братьев Гайнцель. Думается, что гораздо труднее было изготовить нос, которого он лишился во время дуэли (искусные немецкие мастера ухитрились сделать ему новый нос из золота и серебра, так что не отличишь от настоящего). Он известен и тем, что был оппонентом Коперника, находясь во власти прежней системы мышления и считая, что Земля остается в центре Вселенной. В каком-то смысле он был прав, ибо Земля и в самом деле находится в центре мыслящей Вселенной, которую пока что постиг наш опыт.

Наконец датский король Фредерик II устыдился и стал просить ученого вернуться на родину. Чтобы скрасить неприятный осадок, он подарил Браге остров Гуэн в Зундском проливе, в двадцати верстах от Копенгагена. Тогда тут, опять же по воле великодушного и обожающего науки монарха, астроному выстроили знаменитую обсерваторию с пристройками для семейства и прислуги (1576). Сам король, его сановники, даже французский посол Данзес принимали участие в закладке храма, посвященного философии и созерцанию небесных светил. В главном здании кроме обсерватории помещались музей, библиотека, лаборатория. Для наблюдения за звездами рядом с Уранибургом он выстроил обсерваторию Штернберг. Здания снаружи были украшены статуями наиболее знаменитых астрономов от Гиппарха до Коперника. Это место вскоре стало знаменитым у любителей астрономии и у знатных особ. Браге устроил здесь подобие научной школы, где обучал астрономии учеников, приезжавших сюда из разных городов и стран. На все эти сооружения, включая вторую обсерваторию Штернберг (или гора звезд), соединенную с первой подземным ходом, король истратил 100 тысяч рейхсталеров. Примерно такую же сумму из наследства добавил сам Тихо Браге. Чтобы вознаградить астронома, Фридрих II выделил ему пожизненную пенсию в 2 тысячи рейхсталеров в год, дал имение в Норвегии и каноникат (участие в церковных доходах) при церкви Ротшильда, что принесло ему еще тысячу рейхсталеров. Знать возненавидела его люто. Да и ученая братия не простила ему успехов и огромнейшей популярности. Браге изготовлял эффективные лекарства, которые раздавал бесплатно посетителям и проживавшим тут крестьянам. Медики узрели в нем конкурента.[31]