Сборник 'ИЗБРАННОЕ' - Теодор Гамильтон Старджон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Наконец Алистер обрела дар речи.
- Он.., говорил со мной - вы ведь знаете, да? Так было, или мне только показалось? Алек, мама?
- Я тебе верю, цыпленок, - произнесла миссис Форсайт неожиданно мягким тоном. - Что ты хотела сказать?
- Мне кажется, я могу сформулировать только самую суть. Все подробно я пересказать не в силах. Так вот, все дело в том, что он не может отплатить нам за помощь ничем материальным. В его корабле каждая мелочь предельно функциональна, и ему нечего нам предложить взамен. Но он зато дарит нам нечто более ценное... - Ее голос оборвался. Казалось, она к чему-то прислушивается внутри себя. - Ценное во многих отношениях. Новую науку, или новый научный подход. Новые инструменты, новую математику.
- Так что же это в конце концов? И как оно поможет нам собрать денег на отливку? - спросила миссис Форсайт.
- Сейчас никак, - уверенно ответила Алистер. - Дар этот слишком велик, мы сейчас даже не в состоянии представить себе его истинной величины. Но что толку спорить, мама? Неужели непонятно, что глупо было бы ожидать от него каких-нибудь готовых приборов! У нас отсутствуют их технология, материалы, оборудование. Мы просто не в состоянии построить ни одну из их машин, что бы он нам ни предложил. Поэтому он сделал единственное, что оставалось в данной ситуации: дал нам новую науку и методы, с помощью которых мы сможем ее понять.
- Все верно, - согласился Алек. - Я это почувствовал, и я ему верю. А вы, мэм?
- О чем речь? Мне кажется, он.., как все люди. Ему ведомо и чувство юмора, и чувство справедливости, - твердо сказала миссис Форсайт. - Что ж, пораскинем мозгами. В любом случае нужно искать деньги. А как же иначе? По крайней мере, будет что вспоминать до конца дней своих.
И они задумались.
***
Вот какое письмо было получено спустя два месяца на острове Сан-Круа:
"Здравствуй, ягненочек!
Не падай в обморок. Все кончено.
Отливка прибыла. В этот момент мне тебя особенно не хватало, но ведь тебе надо было ехать - и я даже была рада твоему отъезду! Как бы то ни было, я все выполнила, как было ведено - тобой и Крошкой. Те люди, которые дали мне лодку и согласились меня отвезти, видно, решили, что я выжила из ума, - и даже не старались это скрыть. Представь себе, как только мы выплыли на середину реки и Крошка начал фыркать и повизгивать, давая понять, что это то самое место, я велела им выбросить отливку за борт, а они ни в какую. Настаивали, чтобы я открыла ящик и показала, что там. Переубедить их было невозможно, они упрямо твердили, что не хотят участвовать ни в каких темных делишках. Ты меня знаешь, когда на меня давят, я становлюсь неуступчивой, но в данном случае пришлось пойти на попятный: они ведь всерьез полагали, что в ящике спрятан труп! Но, увидев отливку, они настолько обалдели, что я едва удержалась от искушения обломать зонтик об их глупые головы и расхохоталась. Тогда один из них прямо заявил мне в лицо, что я спятила.
Но, худо-бедно, однако отливка все-таки отправилась на дно реки. Только брызги полетели. И ты знаешь, как только это произошло, меня охватило приятнейшее чувство. Лучше всего описать его, как полное удовлетворение, благодарность и уж не знаю, что еще. Мне никогда не было так хорошо, вот и все. Ты бы видела в этот момент Крошку - он весь дрожал и, мне кажется, испытывал те же ощущения, что и я. По-моему, его переполняло чувство глубокой благодарности, и он выражал его именно так. Словом, можешь быть спокойна чудовище Крошки получило то, что просило.
Но это еще не все. Расплатившись с лодочниками, я поднялась на берег и готова была отправиться домой, но что-то меня остановило. Я, словно в наваждении, подошла к самой кромке воды и стала ждать.
Был ранний вечер, кругом царила полная тишина, а я стояла на берегу, подчиняясь чьему-то мысленному приказу. У меня и мысли не возникало ослушаться его. Я уселась на траву и глядела на водную гладь. Вокруг ни души, моя лодка уже уплыла, и единственное, на чем задерживался взгляд, была шикарная круизная яхта, стоявшая на приколе в нескольких ярдах от меня. Тишина стояла такая, что я могла расслышать даже топот детских ножек на палубе яхты - я хорошо помню, что там играла маленькая девочка.
Внезапно я увидела что-то в воде. Вероятно, следовало бы испугаться по случаю, однако никакого страха не было. Не могу тебе описать внешний вид того, что на мгновение показалось из воды. Представь себе нечто серое, огромное, сверкающее и совершенно бесформенное. От него и исходило то ощущение спокойствия и защищенности, о котором мы уже знаем. Оно смотрело на меня именно смотрело, я поняла это еще до того, как увидела его единственный глаз с бешено вращающимся зрачком. Нет, не знаю, как тебе это описать! Хотела бы я иметь хоть чуточку писательского таланта! Знаю, что по человеческим меркам оно выглядело отвратительным - дальше некуда. Если это и было то самое чудовище, которое стояло за Крошкой, то мне понятно, почему он боялся показаться нам на глаза. Но оно ошибалось - потому что я явственно ощущала исходившую от него доброту.
И оно мне подмигнуло. Не моргнуло, а именно подмигнуло - после чего все мгновенно и произошло.
Чудовище исчезло, и тотчас же вода возле яхты взбурлила. Что-то серое и мокрое высунулось из воды, и я почему-то сразу догадалась, что оно тянется к играющей на палубе девочке. Кнопка, годика три, не больше. И такая же рыженькая, как ты. И тут чудовище легонько так шлепнуло девочку пониже спины, отчего та свалилась в воду.
Представляешь? Все это происходило на моих глазах, а я сидела, смотрела и даже рта не раскрыла. По-моему, нет ничего хорошего в том, что ребенок падает с палубы в реку. Однако в тот момент мне казалось, что в этом нет ничего плохого!
Короче, прежде чем я разобралась в своих впечатлениях, Крошка, подобно мохнатой пуле, рванул в воду. Кстати,
