Подкидыш - Филиппа Грегори

Но никого не увидел.

Подвал был пуст!

Лука повел факелом, освещая пространство перед собой, но так ничего и не рассмотрел на каменном полу, да и каменные стены, находившиеся от него всего шагах в шести в любую сторону, выглядели влажными, гладкими и совершенно безжизненными. Просто черный камень и больше ничего. Во всяком случае, пленниц в подвале явно не было.

Лука невольно вскрикнул и поднял факел повыше, беспомощно озираясь. На мгновение его охватил страх; ему показалось, что сейчас они обе бросятся на него откуда-то из темноты. Да, неведомым образом освободившись, эти две дьяволицы накинутся на него и… Но вокруг по-прежнему никого не было. Впрочем, теперь он заметил на полу какой-то металлический предмет…

– Что там такое? – спросил с тревогой брат Пьетро, наклонившись вниз и вглядываясь во тьму. – Что случилось?

Лука поднял факел как можно выше, так что тьма наконец немного расступилась, и ему стало видно почти все округлое помещение подвала. Теперь он разглядел и кандалы, лежавшие на полу и по-прежнему крепко запертые, и цепи, прикованные к стене. И цепи, и кандалы были совершенно невредимы, и замки на них по-прежнему заперты, но от аббатисы и ее рабыни-мавританки не осталось и следа!

– Колдовство! – прошипел, заглянув вниз, дон Лукретили, и лицо его стало белым, как простыня. – Спаси нас, Господи, от этих ведьм! – Он перекрестился, поцеловал ноготь своего большого пальца и снова перекрестился. Потом спросил у Луки: – Кандалы не сломаны?

– Нет. – Лука пнул железо ногой, и оно зазвенело, но ни один замок не раскрылся.

– Я сам запирал на них кандалы, это совершенно точно, – сказал брат Пьетро, сполз по лестнице и подергал цепи, крепко сидевшие в стене. Клирика била дрожь.

Лука швырнул ему свой факел и молнией взлетел по лестнице наверх, к свету, ибо его внезапно охватило паническое ощущение, что он угодил в ловушку в этом темном подвале, из которого столь таинственным образом исчезли обе пленницы. Дон Лукретили протянул ему руку и помог побыстрее преодолеть последние несколько ступенек. Некоторое время они так и стояли, не размыкая рук. У Луки ладони были совершенно ледяные, и он испытал невероятное облегчение и благодарность при прикосновении теплых рук другого человека.

– Соберись с духом, следователь, – сказал ему Лукретили, – ибо времена настали черные и страшные. Это наверняка колдовство. Да, должно быть, так. Моя сестра – ведьма. Я ее упустил, и она предалась дьяволу.

– Но куда же они могли деться? – словно ребенок у старшего, беспомощно спросил у него Лука.

– Да куда угодно! Раз уж они сумели выбраться из оков и из запертого на замок подвала, то теперь могут находиться где угодно – как в нашем мире, так и в любом из иных миров.

Брат Пьетро вынырнул из черноты подвала, по-прежнему сжимая в руке факел. Казалось, он вылезает из колодца, оставив позади темные бездонные глубины. Он поспешно захлопнул дверцу люка и даже засов задвинул, словно опасаясь той тьмы, что таилась у них под ногами.

– Что же нам теперь делать? – спросил он, растерянно глядя на Луку.

Но тот, тоже чувствуя себя неуверенно, посмотрел на дона Лукретили, который, разумеется, тут же взял бразды правления в собственные руки и распорядился:

– Мы объявим об исчезновении преступниц и призовем всех к поимке этих ведьм. Впрочем, я совсем не уверен, что их удастся отыскать. Что ж, поскольку моя сестра исчезла – и вряд ли будет найдена, – я стану считать ее мертвой. – Он отвернулся, скрывая искаженное горем лицо. – Я ведь не могу даже заказать мессу за упокой ее души… Мой отец, человек поистине святой, и сестра, проклятая Богом… Они оба покинули меня, ушли в течение каких-то четырех месяцев! И теперь наш отец даже на том свете никогда с нею не встретится…

Лука выждал, давая Джорджо возможность немного успокоиться, а потом тихо попросил брата Пьетро:

– Пригласи сюда, пожалуйста, сестру Урсулу.

Она, естественно, ждала за дверями, и Лука обратил внимание на то, с каким любопытством посмотрел на нее Фрейзе. Сестра Урсула тихонько вошла в башню, плотно закрыла за собой дверь и, увидев запертый люк, вопросительно посмотрела на Луку. К дону Лукретили она старалась без особой нужды не обращаться. Лука предположил, что принесенные ею обеты запрещают любые контакты с мужчинами, кроме самых кратких, тогда как он, Лука, все-таки прошел первоначальный обряд посвящения в служители церкви.

– Что здесь произошло, брат мой? – тихо спросила она у Луки.

– Обвиняемые исчезли, – кратко ответил он.

Сестра Урсула вздрогнула, резко вскинула голову, и Лука заметил, как она быстро переглянулась с доном Лукретили.

– Как же это? Разве такое возможно? – в полнейшем изумлении спросила она.

– В том-то и дело, – сказал Лука. – Меня, впрочем, интересует следующий вопрос: раз у нас теперь больше нет подозреваемых, раз их вина стала совершенно очевидной в связи с тем, что они бежали из-под ареста – хотя я понять не могу, как им это удалось, – что нам следует предпринять далее? Должен ли я продолжать свое расследование? Или же дело следует считать закрытым? Ты, сестра Урсула, в отсутствие госпожи аббатисы становишься старшей и главной среди прочих сестер аббатства. И я хотел бы узнать твое мнение.

Он сразу заметил, что она прямо-таки вспыхнула от удовольствия, ведь он не только попросил ее совета, но и назвал самой главной в монастыре.

– Мне кажется, твое расследование полностью завершено, – тихо ответила она. – По-моему, ты сделал даже больше, чем от тебя можно было ожидать. Ты раскрыл причину всех здешних бед, доказав, что наша аббатиса занималась преступной деятельностью; ты сумел арестовать и ее, и эту рабыню-еретичку, назвал их ведьмами. И вот теперь они исчезли, но их бегство – это всего лишь доказательство их вины. Ты довел свое расследование до конца, брат мой, и теперь – если Господь смилостивится над нами, грешными, – наше аббатство сможет очиститься от скверны, и мы наконец вернемся к нормальной жизни.

Лука кивнул и повернулся к дону Лукретили.

– Вы назначите новую аббатису? – спросил он у него и заметил, как при этих словах сестра Урсула скромно потупилась, пряча руки в широких рукавах.

– Я бы назначил… – сказал дон Лукретили и умолк. Чувствовалось, что он еще не избавился от пережитого потрясения. – Я бы назначил, если бы нашелся такой человек, которому можно было бы доверить руководство монастырем после столь страшного обмана, совершенного моей родной сестрой! Стоит мне подумать, какой страшный вред она могла нанести этой святой обители…

– Который она нанесла нашей святой обители! – неожиданно перебила его сестра Урсула. – В монастыре разброд и шатание, одна монахиня уже умерла…