Магацитлы - Василий Головачев

Лось подсадил Аэлиту и взялся за нижнюю скобу.

Невидимый гид по имени Инк-Оператор оказался прав.

Верхние этажи колоссального сооружения, называемого им слингером, а марсианами – Посохом бога Хао, представляли собой сложные технические системы – невообразимые «заросли» странных структур, которым ни Лось, ни его спутница не могли дать определений.

Колодец привел их в шаровидную полость, затканную белыми нитями и канатами разной толщины. На вопрос Лося: что это такое? – проводник не ответил. Видимо, район его контроля кончился, либо Высокий, управляя техникой Посоха на расстоянии, перерезал последние коммуникации Инка-Оператора. Пришло время беглецам полагаться только на себя, на свой опыт, знания, интуицию и запасы душевных сил.

Лось давно перешел грань усталости и держался лишь благодаря присутствию Аэлиты. Если бы не страх потерять ее, да не самолюбие, – он думал, что давно забыл о самолюбии, однако неожиданно обнаружил сие движение духа, – он давно свалился бы. Но упорно шел вперед, почти не замечая смены интерьеров, в полубреду, повторяя про себя как молитву: свирепо и властно любить жизнь… свирепо и властно любить жизнь… К тому же эти слова уже не являлись просто словами. Аэлита ждала ребенка – е г о ребенка! И стоило жить хотя бы только из-за одного этого.

Из шаровидной «паутины» они выбрались в низкий тоннель, пронизанный бело-стеклянными волокнами и тяжами, вырастающими из пола и входящими в потолок и стены. Пробираться между ними было трудно, тем более что тяжи-волокна «дышали», то утолщались, то худели. Аэлита шарахалась от них, но шла за Лосем, закусив губу и не издав ни звука. Настолько ее вера в Сына Неба была сильнее мистических представлений марсиан о гневе древних богов при нарушении границ их владений.

По тоннелю шли долго, пока Лось не понял, что они сделали полный круг. Как и все коридоры и помещения слингера, этот волокнистый тоннель был нанизан кольцом на осевую трубу Посоха. Пришлось более внимательно присматриваться к стенам тоннеля в поисках боковых ходов или люков. Вскоре такой ход нашелся и вывел беглецов к граненому стакану тамбура.

Инк по-прежнему не отвечал, и Лось промучился больше часа, пытаясь открыть люк в колодец, ведущий на верхние этажи, пока не обнаружил на одной из граней бледно-голубую выпуклость с проступающим сквозь толщу материала контуром человеческой ладони. Правда, ладонь была четырехпалая, но смысла это обстоятельство не меняло.

Хмыкнув, Лось приложил к выпуклости свою ладонь.

Ничего не произошло.

– Не работает… кажется, мы в тупике.

Аэлита, наблюдавшая за ним, вдруг ткнула в выпуклость своей ладошкой.

Тотчас же стены тамбура озарились дрожащим зеленоватым светом, на их гранях проступил какой-то рисунок, напоминающий план некоего строения.

– Ой! – отдернула ладонь Аэлита.

Рисунок на стенах побледнел, исчез, они погасли.

– Еще раз, – попросил Лось, озадаченный проявлением загадочных механизмов Посоха. – Не бойся, это работает местная техника.

Снова зажглись стены, появилась схема.

– Да это же план Посоха! – догадался Лось. – Вот колодцы… вот коридоры… это осевая труба… централь… вот верхний конус. Нам туда! А вот мы! – Он коснулся пальцем мигающего квадратика с двумя желтыми звездочками внутри. – Мы уже недалеко от выхода, о котором говорил проводник. Только как туда попасть?

– Долго еще держать? – робко поинтересовалась марсианка. – Щекотно…

– Сейчас… я думаю. – Лось дотронулся пальцем до конуса, венчающего цилиндрическую гору Посоха, провел линию от конуса до светящегося квадратика. – Вот бы… – Он не договорил.

Проведенная им линия стала видимой, засветилась, и в то же мгновение на Лося и Аэлиту обрушилась прозрачная тяжесть, вмяла в пол, в стены, в потолок и схлынула. А они остались стоять на дрожащих ногах, не успев сообразить, что произошло, не в силах вымолвить ни слова, вскрикнуть или выдохнуть застрявший в легких воздух.

Аэлита опомнилась первой, бросилась на грудь Лосю.

– Мне страшно!

– Погоди, – хрипло выговорил он, отстраняя марсианку. – Кажется, я понял…

– Что?

– Приложи ладонь еще раз.

– Ни за что!

– Не трусь. Мы же вместе.

Тон подействовал. Аэлита замерла, прислушиваясь к тишине помещения, шевельнулась, освобождаясь из его объятий.

– Я не трушу… но боюсь!

Лось засмеялся. Она несмело улыбнулась в ответ, дотронулась ладошкой до выпуклости.

Стены осветились. Появился узор схемы.

– Я был прав! Смотри, теперь светится конус! И в нем две звездочки. Это мы. А до этого светился квадратик. Мы попали в лифт, он заработал и перенес нас в конус. Понимаешь?

– Нет…

– Потом объясню. Давай руку, выходим.

Он взял Аэлиту за руку, вывел из граненого тамбура в коридор и сразу понял, что не ошибся. Коридор был другим, треугольным в сечении, и он выходил в просторный бокс в форме конуса, с рядами решетчатых колонн. А возле ближайшей колонны стоял с рассеянным видом Высокий и грыз ногти.

– Быстро вы привыкаете к экстремальным условиям, Мстислав Сергеевич, – сказал он. – Интересно было наблюдать за вашими похождениями. Однако пора и определяться. Честно говоря, вы мне надоели. Выбирайте: вы добровольно оставляете здесь вашу даму, и я вас отпускаю на волю. Или же остаетесь здесь, но уже в качестве груза «200».

– Какого груза? – не понял Лось, отстраняя Аэлиту. Высокий криво усмехнулся.

– Ах да, я все время забываю, что вы человек из прошлого. Груз «200», дорогой Мстислав Сергеевич, это гроб. Со всеми удобствами. Правда, на борту этого левиафана с удобствами не ахти, так что перспектива не из веселых. Что вы предпочитаете?

– Выпустите нас! Иначе!..

Высокий смерил фигуру Лося скептическим взглядом.

– Вы что же, в самом деле собираетесь драться? Сколько вам лет?

– Не имеет значения!

– Лет пятьдесят пять, наверное. Мне – сорок. К тому же вы скорее всего понятия не имеете о боевых системах самозащиты. Зачем вам напрягаться? Ведь по складу ума и характеру вы философ с уклоном в самосозерцание. Так? А я, между прочим, уже давно не общался с женщинами.

Лось вытащил маузер.

– Богом прошу, не становитесь у нас на дороге!

Высокий не обратил на его жест внимания, продолжая рассуждать:

– Ваша принцесса как минимум вдвое моложе. Лет через пять-десять у вас начнутся проблемы со здоровьем, особенно с потенцией. Еще через несколько лет вы начнете забывать имена, потом лица, потом застегивать ширинку… ну и так далее. А ваша подруга все это будет видеть… Неужели вы хотите такой жизни? – Высокий перестал ходить взад-вперед, хищно посмотрел на Лося. – Я сегодня не в лучшем расположении духа, Мстислав Сергеевич. Слингер не желает запускаться, понимаете ли. Но я готов предложить компромисс. Пожалуй, я отпущу вас… одного, разумеется. Живите. Долго. И счастливо, если получится. Правда, если жить на свете долго, то можно и помереть, как говорил один юморист. Но это уже другая история. Идет?

Лось поставил палец на курок маузера, чувствуя вздрагивающее в ознобе плечо Аэлиты. Этот озноб ожесточал сердце больше, чем ехидство бывшего попутчика.

– Я… выстрелю!

Высокий поднял брови.

– Вы же интеллигентный человек, Мстислав Сергеевич, вы не сможете выстрелить в другого человека без причины.

Лось потемнел. Палец сам собой вдавил курок… не до конца. Сил на последнее движение не хватило. Он действительно не мог выстрелить и убить человека, несмотря на имевшиеся основания.

– Вот видите, – усмехнулся Высокий, – не можете. История наших миров почти идентична. Интеллигенция России начала двадцатого века практически не отличается от нашей: те же благодушные велеречивые рассуждения о равенстве, братстве и свободе, те же розовые слюни о правах человека, вечные колебания, метания из крайности в крайность, игры в демократию, в поиск справедливости и одновременно тихое предательство. Как говорил известный конструктор коммунизма, создатель теории революций: «Интеллигенция не мозг нации, а задница». Ну или что-то в этом духе. И это, увы, истина. Даже лучшие представители интеллигенции – технари, такие, как вы, не способны понять, что от мечты до реализации мечты дистанция огромного размера. Ну так как, будете стрелять, Мстислав Сергеевич?

Лось сжал зубы, попытался дожать курок… и опустил маузер.

– Не будете, – кивнул Высокий. – А вот у меня нет никаких предрассудков, сомнений и колебаний насчет этого.

В руке попутчика буквально ниоткуда появился черный пистолет с гофрированным квадратным дулом. Сверкнуло. Лось почувствовал удар в грудь, его швырнуло назад. Падая, он услышал крик Аэлиты, и наступила тишина. Глаза застлала черная пелена…

ПОСОХ БОГА ХАО

Кратер оказался кладбищем летательных аппаратов разных размеров и форм.

Чаще других встречались воздушные корабли марсиан, от двухвинтовых лодок до шестнадцативинтовых военных крейсеров и роскошных гоночных яхт. Но попадались и какие-то пятнистые монстры, напоминающие акул, и пробитые насквозь конусы, похожие на выточенные из единого кристаллического монолита алмазы.