Немного соблазненная - Мэри Бэлоу

Блейку эта история казалась чрезвычайно забавной. Он цинично улыбнулся и залпом допил остатки вина.

То, что рассказал Блейк, превзошло все ожидания графа. Танцевал с ней в лесу! Целовался прямо на улице! Похитил ее из-под носа у Каддиков…

Она, без сомнения, страдает из-за этого скандала. Но теперь рядом с ней Бьюкасл, и тому, кто попытается оскорбить Морган, не позавидуешь.

Джервис сменил тему, и теперь они беседовали о всяких пустяках. Спустя некоторое время граф Росторн проводил гостя до ворот парка.

«Что ж, пора ехать», — подумал он.

Оставив лошадь груму, граф вернулся в дом. Его мать сидела в гостиной. Отложив в сторону вышивание, она ласково улыбнулась сыну.

— Maman, — сказал он, — вы, кажется, собирались отправиться в Лондон, чтобы походить по магазинам и пообщаться со своими знакомыми. Через день или два я закончу свои дела, и мы могли бы отправиться вместе. Как быстро вы соберетесь с Генриеттой? Двух дней вам достаточно?

Она проворно вскочила с кресла и, всплеснув руками, прижала их к груди. Ее глаза сияли.

— Дорогой, неужели ты тоже с нами поедешь? — спросила она. — Я так счастлива. Я буду разгуливать по Лондону под руку с самым красивым джентльменом.

Джервис нанес визит Бедвинам на следующий день после заупокойной службы по лорду Аллену Бедвину. Он постучал медным молоточком в дверь, передал свою визитную карточку дворецкому и сказал, что желает встретиться с герцогом Бьюкаслом. Его попросили подождать в холле.

В доме стояла тишина. Прошло несколько минут, прежде чем дворецкий наконец вернулся и пригласил Джервиса следовать за ним. Спустившись по ступенькам, они оказались в небольшой комнате, похожей на кабинет. Обстановка и атмосфера свидетельствовали о том, что ее хозяином был мужчина. Вдоль стен до самого потолка стояли книжные полки. В дальнем углу — большой дубовый стол с кожаным покрытием. В противоположном конце комнаты находился камин, вокруг него были расставлены кожаные диван и кресла.

Бьюкасл восседал за столом. Даже не приподнявшись и никак не поприветствовав Джервиса, он бесстрастно взглянул на него. Создавалось ощущение, что мебель в комнате расставили так не случайно. Каждая деталь интерьера, словно декорации в спектакле, была подчинена одной цели — подчеркнуть и усилить впечатление значимости и величия восседавшей за огромным письменным столом фигуры хозяина. Слуги или члены семьи, входившие в этот кабинет, сразу же ощущали себя маленькими и ничтожными, находящимися во власти герцога.

Джервис почувствовал себя нежеланным гостем, и ему стоило немалых усилий посмотреть герцогу в глаза и направиться к столу.

— Бьюкасл. — Джервис, приблизившись, спокойно кивнул в знак приветствия.

— Росторн. — Рука герцога потянулась к моноклю, висевшему на черном шелковом шнуре у него на груди. — Полагаю, вы объясните мне цель вашего визита.

Бьюкасл даже не предложил Джервису сесть. Разумеется, чтобы унизить его. Граф Росторн лишь улыбнулся в ответ.

— Последние две недели вы были заняты в связи с трагическим событием, постигшим вашу семью, — промолвил Джервис. — И все же, надеюсь, вы заметили, что леди Морган Бедвин стала объектом сплетен во всех светских гостиных.

— Я всегда замечаю то, что касается моей семьи, — ответил герцог. — Если вы пришли сюда, чтобы пересказать мне основное содержание этих разговоров, то уверяю вас — вы напрасно теряете время. Всего хорошего, Росторн.

Сейчас такая холодность и высокомерие не произвели на Джервиса должного впечатления, хотя раньше способность манипулировать людьми вызывала у него восхищение и зависть. Когда-то ему хотелось походить на Бьюкасла, он подражал ему. Десять лет назад он просто был глупым щенком и полностью подчинялся Бьюкаслу. Теперь же он стал мужчиной, и вряд ли кто-то мог его запугать или навязать свою точку зрения.

— Сплетни касаются вашей сестры и меня, — сказал он. — Сначала мы с ней встречались в Брюсселе, так как вращались в одном и том же обществе, а когда ее покинули и опекунша, и служанка, я пришел ей на помощь и обеспечил безопасность.

— Обеспечили безопасность? Вы?

— Я проводил ее в Англию, потому что больше некому было ее сопроводить, — сказал Джервис. — Да, меня слишком часто видели в ее обществе за последние три недели, и, разумеется, любители сплетен не преминули воспользоваться этим обстоятельством.

— Что ж, полагаю, я должен поблагодарить вас за ту безопасность, которую вы обеспечили леди Морган, и за те сплетни, которые спровоцировали. Намеренно. Я не ошибаюсь? — Бьюкасл вскинул бровь. — Вам придется очень долго ждать моей благодарности, Росторн. Сэр Чарлз Стюарт, без сомнения, позаботился бы о леди Морган более достойным образом.

Джервис подумал, что совершенно забыл о такой возможности. Ведь леди Морган была сестрой одного из помощников сэра Чарлза, иными словами, сестрой герцога. Джервис улыбнулся:

— Разумеется, прошлого не вернешь. Но я здесь по другой причине. Я приехал просить руки леди Морган Бедвин. И если не возражаете, я бы хотел поговорить об этом с самой леди Морган.

Девять лет назад он пытался понять, есть ли у герцога сердце, течет ли в его жилах кровь или ледяная вода. Эта мысль промелькнула у него в голове и сейчас, когда Бьюкасл поднял на него свой бесстрастный, непроницаемый взгляд. Он медленно поднес к глазу монокль.

— Леди Морган Бедвин, — нарушив наконец затянувшуюся паузу, проговорил герцог, — не будет принесена в жертву лишь для того, чтобы заставить замолчать злые языки. Да и другие обстоятельства, какими бы они ни были, не заставят нас принести ее вам в жертву.

Джервис выпрямился:

— Возможно, у леди Морган другое мнение на сей счет.

— Мы не станем интересоваться мнением леди по этому вопросу, — сухо заметил Бьюкасл. — Всего доброго, Росторн.

Джервис не шевельнулся. Нетрудно догадаться, насколько эта встреча была неприятна Бьюкаслу. Каким унижением для него и его гордости были сплетни о его сестре! Граф Росторн чувствовал себя в эту минуту отмщенным. Он с трудом подавлял в себе желание добавить к уже общеизвестным фактам еще одну пикантную подробность.

«Я был близок с ней, — едва не слетело с его губ. — Но вы об этом не знаете. Иные хорошенько подумали бы, прежде чем принимать решение».

Однако Джервис не собирался открывать эту тайну. Ради Морган. Ни Бьюкаслу, ни кому бы то ни было.

— Вас не беспокоит, что репутация вашей сестры пострадает? — спросил он. — Вы не хотите дать ей шанс пресечь эти сплетни? Мое предложение не может оскорбить ни одну леди. Даже такого высокого происхождения, как леди Морган. Возможно, она сама приняла бы решение.