Экипаж машины боевой - Виталий Кривенко

– А мне наплевать, что это за кайф, но заеб-сь-то как, – пропел Урал.

– Прикиньте, пацаны, у нас этого кайфа целый тюк, я просто глазам своим не верю, – сказал Хасан с радостным видом.

– Короче, никому не говорим, не дай бог, прознают в полку про это, тогда целая очередь будет стоять возле нашего блока, и в оконцовке шакалы заберут все, – заявил Туркмен.

– А мы никому ничего не скажем, а если узнают, скажем выпили все, а если не поверят, скажем Хасан сожрал, тогда поверят точно, Хасана в полку все знают, – сказал я.

– А я точно все сожру, сожру – как пить дать, – ляпнул Хасан.

– Короче, так – Хасана наблюдающим не оставлять, и как минимум двоим круглосуточно за ним наблюдать, – провозгласил с подколкой Туркмен.

Сапог тем временем сидел тише воды ниже травы, он только улыбался, медленно переводя взгляд то на одного из нас, то на другого, в зависимости от того, кто начинал говорить.

– Хоть бы духи не обломали, – произнес с сожалением Урал.

– Да я тогда снесу нах-й эти горы вместе с духами, – заявил я.

– Пацаны, только не увлекайтесь, а то улетим капитально, я знаю эту вещь, кайф должен быть в меру, остальное допьем позже, а сейчас надо подумать, кто и когда наблюдающим будет стоять. Как, с десяти начнем, как обычно? – предложил Туркмен.

Туркмен всегда в подобных случаях выписывал нам тормоза. Как хорошо, что хоть один был с понятием в нашем экипаже, иначе все эти кайфовки могли когда-нибудь нам боком вылезти. Хоть «замком» был и Хасан, но в экипаже, да и в роте тоже, слушались больше Туркмена. Ротный это тоже знал, он не раз уговаривал его на должность замком взвода, но Туркмен не соглашался, ему больше нравилось быть водилой в нашем экипаже. Да ротный слишком и не напирал, он знал, если Туркмен сказал нет, значит – нет, а если надо было что-нибудь серьезное поручить экипажу, то ротный и так в большинстве случаев обращался к Туркмену.

А что касается кайфа вообще, то это была одна из тех немногих отдушин в этом аду, надо же было как-то отвлечься, хотя бы для того, чтоб не сойти с ума. Офицеры разряжались спиртным, ну и кайфом тоже многие младшие офицеры баловались, да и некоторые старшие были ни без греха. Мы же в основном расслаблялись разным кайфом, ну иногда спиртным при случае, вот так и протекала наша служба для тех, кто еще оставался жив в этой проклятой стране.

– Давайте я первый буду, – предложил я и посмотрел на часы, время было пол девятого.

– Я тебя сменю, – сказал Хасан.

– Нет, первый пусть стоит Сапог, мы еще спать в это время не будем, а потом Юра, ты его сменишь, ну и так далее, – спокойно сказал Туркмен.

– Ну хорошо, я не против, остальные, думаю, тоже, – ответил я Туркмену.

Все согласились с этим предложением, Сапог все-таки первый раз в рейде, поэтому ему и стоять наблюдающим с десяти часов до полпервого, спать в это время не сильно тянет, хреново тому, кто попадал под утро, в это время самый сон, на этот раз последним стоять выпало Уралу. Мы стояли по два с половиной часа, и как раз получалось до восьми утра.

– Ну что, может, в картишки перекинемся. Хасан тащи карты! – крикнул я Хасану, он в это время шарился по отсеку БТРа.

– В че играем? – спросил Урал, потирая руки.

– В тысячу неохота, там писанина запарит. Может в очко? – спросил я.

– Да ну это очко, давайте просто в дурака скинемся, – предложил Туркмен.

– Ну, че решили? – спросил, подойдя, Хасан, в руках у него была колода карт.

– В дурака давай, там меньше думать надо, а то под кайфом мозгами шевелить неохота.

– Ну, давайте в дурака, – сказал Хасан, и стал раздавать карты.

Мы увлеклись игрой в карты, и просидели за ними часа два, после чего я предложил:

– Может, чайку хапнем?

– Блин, разогреть бы его, жаль, что стемнело, – сказал с сожалением Хасан.

– А давай в халабуде нашей небольшой костер разведем? – предложил я.

– Отсвечивать будет, – сказал Туркмен.

– Да не будет. Думаешь, духи заметят?

– Если духи не заметят, то шакалы увидят, все равно пиз-ы получим, – ляпнул Урал.

– Да ладно, чего вы шугаетесь, не холодный же хлебать, да и разбавить его кипятком не мешало бы. Давай так – кто первый в карты проиграет, тот и чай подогревает, – внес я предложение.

– Ну ладно, давай, Юра, раздавай, – согласился Туркмен.

Первым вылетел Урал, он молча встал и пошел готовить кипяток. Полкотелка воды закипели быстро, мы добавили в кружки с крепким кайф-чаем кипятка, и стали его не спеша хлебать.

Около двенадцати часов пацаны накайфовавшись, стали собираться спать.

– Сапог иди спи, я постою, все равно через полчаса менять тебя.

Взяв автомат и подсумок я взобрался на броню и стал наблюдать за ракетами и трассерами, летящими с наших блоков, под кайфом было интересно наблюдать за этим зрелищем. Утром мы все проснулись, это значило, что ночь прошла спокойно, а больше нам ничего и не надо. Главным для каждого из нас было утром проснуться живым.

МАЛЕНЬКАЯ ПРОГУЛКА ПО ОКРЕСТНОСТЯМ

Проснувшись, я посмотрел на часы, они показывали начало восьмого, оглядевшись вокруг себя, я заметил, что пацаны еще спали, напротив лежал Туркмен на десантном сидении, на полу отсека лежали Хасан с Сапогом, укрывшись бушлатами. С наружи БТРа что-то гремело, наверное, это Урал чай кипятил. Я поднялся, и осторожно, чтоб не разбудить пацанов, вылез на броню, солнце уже встало из-за горизонта, но жара еще не наступила, ветра тоже не было, «афганец» начинает задувать часам к девяти, вокруг было тихо и спокойно, стрельба из блоков тоже не велась. Я глянул вниз и удивился, недалеко от БТРа вместо Урала был Хасан, он чего-то колдовал над стопкой дров, рядом с ним стоял котелок с водой.

– Хасан, ты чего там колдуешь?

– Огонь развожу, не видишь что ли.

– А чего это ты вдруг спохватился? Обычно тебя хрен заставишь, чего-нибудь сделать, а тут ты сам соскочил, и еще костер разводишь. А-а-а, понятно! Я совсем забыл, ты, наверное, чайку захотел хапнуть? А чего косяк-то не забиваешь? Косяк-то легче забить, чем воду вскипятить.

– А я вот чаю захотел. Ясно?

– Ну, еще бы не ясно было, все яснее ясного.

– Юра, пошел ты на х-й!

Из люка появилась голова Туркмена, он посмотрел на меня сонными глазами, и спросил:

– Че вы орете?

– Туркмен, скажи, ты видел хоть раз Хасана, с утра по раньше разжигающего костер, чтоб вскипятить нам чаю?

– Нет, первый раз вижу, – ответил Туркмен.

– Даже Сапогу не доверяет, и Татарину не дал достоять до восьми, прикинь, – сказал я, глядя на Туркмена.

– Я сейчас себе кружку запарю, а вам х-й, – ляпнул Хасан.

– Все, молчу-молчу, Хасан. Только ответь мне одно, ты теперь вот так каждое утро будешь нам чай запаривать? – продолжал я подкалывать Хасана.

– Да, каждое утро буду кипятить! И даже в постель подавать. Теперь доволен? – ответил Хасан, продолжая разжигать костер.

– Пока чай не кончится, – поправил Туркмен.

– Слушай Туркмен, если Хасан таким темпом будет суетиться, то чаю надолго не хватит.

В это время на броне появился Урал и, потирая свои глазные щелки, направился с котелком к баку с водой.

– Пошли Юра, тоже умоемся, – махнул мне рукой Туркмен.

После того как мы немного умылись, я обратился к Уралу:

– Слушай, Татарин, ты еще не забыл, где ловушки стоят-то?

– Да вроде нет, – ответил Урал.

– Давай готовься, сейчас покажешь нам места, не будем же мы целыми днями БТР охранять.

– А че готовиться, пошли покажу.

– Хасан, буди Сапога, пусть он чай готовит. Пойдем сейчас с Уралом, он нам покажет, где ловушки стоят, – крикнул я Хасану.

– Ну так и разбуди его сам, – ответил Хасан.

Из люка показалась заспанная физиономия Сапога.

– О, Сапог, а мы тебя будить собрались. Ну как ты, нормально, или еще летаешь после вчерашнего? – спросил я Сапога.

– Да вроде нормально, – промямлил Сапог.

– Давай готовь чай, Хасан вон костер уже распалил, а мы пойдем прогуляемся.

– Только под БТР не ссать, отойдите вон в сторону, – крикнул Туркмен, увидев, как Урал пристраивается к колесу.

– Да пошли, по дороге отольем, – обратился я к пацанам, и не спеша направился в сторону оврага.

– Юра, куда ты поскакал вперед всех, взлететь на воздух хочешь? – крикнул мне Хасан.

– А че такое?! Татарин, вы разве возле БТРа гранат натыкали? – спросил я удивленно.

– Да не слушай ты этого Таджика. Иди-иди, там они, дальше, – махнул мне рукой Урал.

Мы стали приближаться к оврагу, я замедлил шаг и, поравнявшись с пацанами, вопросительно посмотрел на Урала.

– Так, готовьтесь, скоро будет первая, – ответил Урал и, прибавив шаг, вышел вперед.

Тут мне приспичило по маленькому, и я отошел немного в сторону. Расстегивая ширинку, я по привычке посмотрел под ноги, и вдруг от неожиданности чуть не обоссался. Рядом с моими ногами, сантиметрах в пяти, на земле лежала веревка, она была не натянута как обычно, а просто лежала. Посмотрев в сторону, я увидел торчащую из земли чеку от гранаты Ф-1, а к ее кольцу был привязан конец этой самой веревки, мне на мгновение показалось, что волосы мои встают дыбом, а может быть они и действительно вставали дыбом, в Афгане такое не редкость. Я отпрыгнул назад и закричал: