Экипаж машины боевой - Виталий Кривенко

– Юрка один раз запарился, к тому же он в Иран еще не заезжал, вот когда заедет, тогда и ему тоже больше руль не дам. В Иране мы не окажемся? – спросил Туркмен, глядя на меня.

– Нет, в Иране мы уже были, теперь в Пакистан поедем, – ответил я.

– Ну, до Пакистана еще далеко, так что садись давай.

Я опять перелез за управление, а Туркмен полез в отсек спать, Хасан, успокоившись, немного посидел молча и закемарил, свесив голову на грудь.

Проехав около часа в раздумьях я почувствовал, что кто-то меня тычет в правую руку, я посмотрел на Хасана, он показывал мне жестами, дай, мол, я поеду.

– Ну на езжай, мне не жалко, – ответил я ему и мы поменялись местами, я перелез на командирское сидение.

У Хасана была слабость управлять техникой, он всегда рвался порулить, иногда он ходил к своему земляку на танк, и там у механика выпрашивал рычаги управления, ему не важно чем управлять лишь бы по рулить.

Мы проехали чуть больше часа, вдруг где-то впереди раздался глухой хлопок, колонна сразу остановилась, потом раздался еще один взрыв чуть ближе к нам, сопровождаемый пулеметной очередью, но стреляли не из колонны. Я сразу прыгнул за башенные пулеметы, а Хасан напялил шлемофон и стал слушать эфир, Урал схватил гранатомет и открыл десантный люк, Туркмен взял ручной пулемет. Развернув пулеметы в сторону выстрелов, я заметил небольшую сопку: до нее было примерно с полкилометра. Скорее всего, духи палили из-за этой сопки, больше не откуда. Ни гор, ни зеленки поблизости не было, вокруг простиралась полустепь-полупустыня, кишлаков поблизости тоже не было видно, только за сопкой справа от нас была низина, но что в ней, видно не было, может, там был кишлак может зеленка, а ближайшие горы были за этой низиной километрах в десяти от нас. Я выстрелил короткой очередью по сопке, духов видно не было, да они и не дураки, чтоб мелькать на виду у нас, из колонны уже велся обстрел из пулеметов и автоматов.

– Ну, че там базарят? – спустя время спросил я.

– Танк подорвался на фугасе, а из-за сопки духи обстреляли комбатовский БТР, командир приказал прекратить огонь, БМПшки уже туда ломанулись, сейчас погонят нашу роту, – ответил Хасан.

– Какой танк подорвался?

– Второй, кто-то из танкистов ранен, в этом экипаже два моих земляка, я пойду схожу туда.

Хасан, бросив шлемофон, схватил автомат и выскочил в люк, я тоже выглянул из люка – Хасан бежал в сторону танкистов. Мимо нас промелькнула «таблетка», направляясь в сторону впереди идущих танков. Две БМПшки отделились от колонны и помчались в сторону сопки, это был разведвзвод. Танки несколько раз влупили по сопке из пушек.

– Третья рота, быстрее к сопке! – крикнул ротный, и его БТР, выехав с колонны, направился туда.

– Ну вот, чуть что, так сразу третья рота, – возмутился я и залез в отсек.

Туркмен прыгнул за руль, а я расположился за башенными пулеметами и стал наблюдать в прицел за БМПшками, они в это время подъезжали к сопке. Вдруг одну БМПшку развернуло на 90 градусов, и она остановилась, разведчики попрыгали с брони, а вторая БМПшка, обогнув сопку, скрылась за ней.

Мы проскочили мимо стоявшей БМПшки, экипаж крутился возле нее, вроде все живые, там же был и летеха с разведвзвода.

– Че там такое? – спросил я Туркмена.

– Разулась, наверно из гранатомета по гусянке ебан-ли, – ответил Туркмен.

БТР ротного, заехав за сопку, остановился, мы подъехали к ним и остановились рядом, дальше был крутой спуск, а внизу глубокая расщелина в несколько метров шириной, уходящая вниз по склону. Вдалеке – километров пять от нас – виднелся небольшой кишлак, радом было маленькое озеро и зеленка. Сверху хорошо просматривалась вся местность в низине, но на технике пробраться туда было нельзя, из-за крутого спуска, на краю которого мы стояли. Вторая БМПшка слетела со спуска и стояла, врывшись в глину рядом с расщелиной, одна ее гусянка и пара катков валялись рядом, а разведчики вели огонь из автоматов, спрятавшись за броню. Духи были в расщелине, и, судя по всему, успешно смывались, отстреливаясь от разведчиков. Ротный махнул рукой, показывая вниз, и мы, попрыгав с брони, начали спускаться с откоса.

Разведчики, прекратив стрельбу, собрались в кучу, наверное, кого-то убило или ранило. Спустившись вниз, я заметил в стороне двух убитых духов, один валялся весь искореженный, наверное, ему досталось из башенной пушки БМПшки, рядом с ним валялся ручной гранатомет.

– Татарин, возьми вон духовскую трубу, прикрутишь к своей, и будет двустволка! – крикнул я Уралу.

– Там у разведчиков что-то случилось, – сказал Урал, показывая в их сторону.

– Да вижу, сейчас узнаем, – ответил я.

Мы подбежали к разведчикам, Серега сидел на земле закрыв лицо руками, руки у него были в крови, рядом стояли Артиков и Царев, а Андрей сидел перед Серегой с медицинским пакетом и пытался разглядеть его рану. Андрей тщетно пытался оторвать Серегины руки от лица, тот не давался и стонал. Рядом лежал Семен с забинтованной головой, Семен был водилой на БМПшке.

– Что случилось? – спросил я пацанов.

– Сереге вроде челюсть пулей разворотило, медиков надо, я его промедолом вмазал, но этого мало, не могу перевязать, он вцепился в лицо руками, хрен оторвешь, – ответил Андрей.

– А с водилой что? – опять спросил я.

– Башкой об люк ебн-.лся, когда с откоса слетели, но с ним все нормально, кусок шкуры с лобешника вырвало, но череп целый.

Я достал оставшуюся ампулу с морфием и протянул Андрюхе.

– На, морфием вмажь Серегу. «Баян» есть?

– Да есть, но все равно медиков надо.

К нам подбежали ротный, Грек, Закиров и Хохол.

– Ну, че здесь такое? – спросил ротный.

– Да вот пуля в челюсть попала, «таблетку» надо вызвать, – сказал кто-то из разведчиков.

– Ну так чего же не вызовите?

– У нас в БМПшке рация не пашет.

– У них там всего одна «таблетка», она к танкистам уехала, вторую духи спалили в кишлаке, который мы чесали, да и медиков там осталось три человека, капитан, водила и сержант, – сказал я ротному.

– Ну, давайте, берем раненых и наверх, сейчас к колонне прилетит вертушка из Шинданта, – скомандовал ротный и спросил: – Семенов сам может идти?

– Да я смогу, – глухим голосом произнес Семен.

– Закиров, помоги Семенову взобраться наверх.

Андрей ширнул Сереге укол в вену и перевязывал ему лицо. Замотав ему челюсть бинтом под самый нос, он взял его под руки.

– Ну, давайте, потащили, чего смотрите, – обратился к нам Андрюха.

Царев взял Серегу за ноги, и они его потащили к БТРам.

– А как вас сюда угораздило? – спросил ротный Артикова, показывая на БМПшку.

– Из-за сопки выскочили, а тут обрыв, Семен по тормозам дал, но поздно уже было, пока очнулись, машина уже в глине торчит, и Семен на сиденьи весь в крови. Когда с откоса летели, я увидел в стороне духов человек десять, я развернул пушку и влупил по ним очередью, духи, отстреливаясь, начали прыгать в расщелину, Серега, выскочив с автоматом на броню, стал стрелять по ним, и в это время какой-то дух его прошил. Пока мы повыскакивали, духи уже смылись, вот успели только двоих замочить, остальные смотались по расщелине, – закончил свой рассказ Артиков.

– Ну, ничего, сейчас подтянем авиацию, и пусть они перепашут эту расщелину вместе с тем кишлаком и зеленкой. Бляха-муха, вот БМПшку надо выволакивать как-то отсюда, – высказался ротный.

– Сейчас тягач подъедет и вытащит, мало будет тягача – танк подключим, – предложил я.

– Бережной, какой ты умный. А трос где ты такой возьмешь? Тут метров триста, не меньше. Или, может, ты ее на горбу до откоса дотащишь? – глядя на меня, сказал ротный.

«Да, действительно, а где же такой трос то взять?» – подумал я и спросил:

– Ну, а что тогда делать с ней?

– Взорвать ее нах-й, больше ни хрена ни чего не сделаешь. Сейчас доложу командиру, он решит.

Мы взобрались наверх и стали расходиться по машинам, Серегу с Семеном посадили на БТР ротного, ротный подошел к нашему БТРу и обратился ко мне:

– Бережной, вы пока с разведчиками здесь оставайтесь, а я там решу с командованием, что делать дальше.

– Хорошо, решайте, – ответил я и взобрался на броню.

Машины нашей роты, отъехав, направились в сторону колонны, разведчики уселись в тень от БТРа, а я залез в отсек и, развернув пулеметы, направил их в сторону БМПшки, Урал с Сапогом в это время рассказывали Туркмену, что произошло внизу.

– Туркмен, надень шлемофон, может, будут вызывать, – обратился я к Туркмену.

Он надел шлемофон и стал слушать эфир.

– Не дай бог, нас сейчас погонят в тот кишлак, километров пять мотать до него, – сказал с сожалением Урал.

– Не ссы, Татарин, не погонят, время у нас нету с этим кишлаком возится, колонна до темна должна прибыть на место, – успокаивал я Урала.

– Да хорошо бы так, а то ведь х-й поймешь, что у них там на уме.

Минут через двадцать показалась санитарная вертушка и села возле танков, потом от колонны отделились пара БТРов и БМПшка разведчиков, они направились к нам.