Современные методы управления погодой - Андрей Жвалевский

– Да ладно… – засмущался Сергей и тут же сменил тему. – Тебе не кажется, что дымом пахнет?

– Кажется. Только я не понимаю, что это жгут. Листья вроде рано. Может, пожар?

– Сейчас приедем домой, и будет пожар.

Сергей очень плотоядно облизнулся. И слово сдержал. Казалось, что все повторяется, как год назад. Сентябрьская выставка – бессонные ночи.

Вечером я позвонила своей однокласснице Наташе, и мы пошли к ней в гости устраивать вечер воспоминаний. Насмеялись страшно, слово за слово начали рассказывать нашу теорию управления погодой. Наташа слушала внимательно.

– То-то на улице жара такая. Слушайте, мы в следующие выходные собрались за город ехать, на пикник. Организуйте хорошую погоду.

– Не вопрос! Это мы запросто. Если сил хватит, – бодро заявил Сергей.

Утром нас разбудил телефонный звонок.

– Ну что, перестарались? – раздался ехидный голос Наташки.

– Чего?

– В окно посмотри.

Я посмотрела. И ничего не увидела.

– Это что, туман?

– Нет, дорогуша, это смог. Торфяники горят. То-то мне последнее время казалось, что дымом пахнет… Вы там поосторожнее, хватит на сегодня. А может, вас поссорить?

– Ой, не нужно. Наводнение начнется.

Трубку я положила, испытывая самые противоречивые чувства.

– Сергей, там торфяники горят.

– Это у тебя отговорка такая, вроде «голова болит»?

– Да нет. Они правда горят.

Сергей открыл глаза и посмотрел в окно. Желание заниматься любовью у нас синхронно пропало.

На даче было хорошо. Мы немного побродили по околицам, убедились, что Маше здесь есть с кем провести время, вежливо отбились от родительских приглашений переночевать (у нас были свои планы) и двинулись назад.

Перед выездом я успел вымыть свою машинку, но в дороге она стремительно покрывалась каким-то странным нагаром. «За ночь она совсем копченая станет!» – подумал я и напрягся: сигнализация спасет от угона, но не от пьяных придурков или просто идиотов, которые обязательно поцарапают мою лапочку, когда будут парковаться. Придурков у нас куда больше, чем угонщиков.

– Ты чего? – спросила Катя. – Что-то случилось?

– Пока нет. Но, боюсь, случится.

– С кем, с Машкой?

– Нет, с машиной. Поцарапают или свинтят чего-нибудь.

– Да что с ней за ночь случится! В крайнем случае заплатишь…

– Кому?

– Хозяину.

Кажется, Катя не все понимала в происходящем.

– Кошка, хозяин – я. Это моя машина. Я ее купил. Утром. Чтобы отвезти вас на дачу.

Катя пристально посмотрела на меня. У нее было то же выражение, что и у продавца в салоне, только более контрастное. Пожалуй, восхищения в этом выражении было меньше, чем мне хотелось бы.

– Слушай, – набычился я, – вы на меня навалились втроем, подавай вам дачу, и точка! На чем бы я вас повез? На электричке с автобусом? Или на такси? Так оно обошлось бы в половину машины. А ты…

– Спасибо, – перебила меня Катя и ткнулась в плечо.

Оказывается, не так уж я и набычился. Воспряв духом, я втопил по плешку. Это было не трудно – в такую жару было очень мало желающих попасть в город, над которым висела шапка смога. Дымом пахло даже за МКАД.

Дома мы немного поспорили о том, кто первым полезет в душ. Это был единственный спор за вечер, да и решили мы его грамотно: пошли в душ вместе.

…В гости к Катиной Наташке мы заявились довольные и благодушные. Кошка не удержалась и принялась хвастаться, что мы умеем управлять погодой. Наташка, по-женски иррациональная и практичная одновременно, тут же поверила в эту чертовщину и стала упрашивать нас обеспечить хорошую погоду на выходные. Я пообещал сделать все, что в моих силах.

И сдержал слово. К утру сил у меня не осталось. Я еле продрал глаза, когда меня начала тормошить Катя:

– Сережа! Вставай! Мы торфяники подожгли!

Я потянул носом. Действительно, пахло паленым. Я вскочил, на ходу припоминая, где у меня тут торфяники и чем я их обычно тушу.

Дымило за окном. И дымило так, что соседний дом из-за дыма угадывался с трудом.

Я бросился к окну. Машинка стояла на месте.

У меня был список – семь крупных книжных магазинов. Дома бы это заняло два дня, не особо напрягаясь, с перерывом на обед. В Москве расписание простое – две встречи в день, если нужно поговорить, и одна, если нужно что-то решить. Поскольку мне нужно было не просто разговаривать, а еще и уговаривать и при этом на ходу принимать решения, то эта незамысловатая работа грозила растянуться на неделю. Я пыталась оптимизировать маршрут и хотя бы передвигаться побыстрее, но это приводило только к лишней нервотрепке, а процесс нисколечко не ускоряло.

Если я приезжала к магазину к открытию, то никого не заставала на рабочем месте. Чтобы застать того, кто тебе нужен, нужно с ним с утра созвониться и договориться на определенное время. Например, часа на три-четыре, а лучше перезвонить еще раз около двух. Причем это тоже ничего не значит, потому что заявиться через два часа после назначенного времени, жизнерадостно сообщив, что на Садовом пробка, – это в порядке вещей. С одной стороны, ритм большого города подразумевает темп жизни выше, чем у нас, а с другой… Иногда просто жалко смотреть, сколько времени москвичи разбазаривают на стояние в пробках, ожидание того, кто стоит в пробке, да и просто на дорогу! Люди ездят на работу по полтора часа! Это же три часа в день! Мне даже страшно подумать, что бы было, если бы я приходила домой не в шесть (а то и в пять), а в полвосьмого. Я и так, мягко говоря, не все дома вовремя делать успеваю. А Машка? А всякие кружки-аэробики? Дома в обед забираю ее из школы, отвожу на тренировку, а потом возвращаюсь обратно, и при этом еще и обедаю. Да мы летом купаться за город в обеденный перерыв выезжали!

А здесь может нормально жить только тот, у кого работа, по счастливому стечению обстоятельств, находится рядом с домом, да и то… Разве это жизнь? В дыму, копоти и саже.

Вечерами я приплеталась домой раздраженная, грязная и злая. Весь запас дневного обаяния исчерпывался в книжных магазинах, и если бы не Сергей, который ждал с охлажденным вином, которое вливал в меня прямо в коридоре, и ужином, состоящим из моих любимых салатов в неограниченном количестве, я не знаю, как пережила бы эту неделю!

Такого я в Москве еще не видел. Я в Москве последние два дня вообще ничего не видел – дым стоял уже и в метро. И в квартирах. Даже сквозь дорогой кондиционер управляющего московским отделением ЕМЦ просачивалась тонкая струйка дыма.

– А что, – сказал то ли загоревший, то ли подкопченный до черноты управляющий, – в Германии такая же жара?

– Нет, – ответил я, – когда я уезжал оттуда, был дождь и потоп.