Фирма - Джон Гришем

Через шесть часов он был в Мобайле, а еще через пару часов пересек залив у Пенсаколы и направил машину к Изумрудному берегу Флориды. Автострада 98 проходила через прибрежные городки Наварру, Форт Уолтон-бич, Дестин и Сандестин. Навстречу летели жилые дома, мотели, длинные здания торговых центров, серые от скуки городки аттракционов, дешевые лавки, где торговали спортивными майками, и на всем этом сейчас лежала печать уныния и тоски. На смену городкам и постройкам приходили пустынные километры шоссе: ни перекрестков, ни пробок, только вызывающий оторопь вид пустынных белоснежных пляжей и сверкающие изумрудной зеленью воды залива. К востоку от Сандестина лента дороги сужалась, бежала в сторону от воды, и в течение часа ему пришлось тащиться по двухрядному шоссе, по сторонам которого не было ничего, кроме каких-то зарослей, попадавшихся то там то здесь автозаправочных станций и мелочных лавок.

В сумерках он спустился с высокого холма и увидел на обочине справа знак, предупреждающий, что до городского пляжа Панама-сити осталось всего восемь миль. Дорога снова вернулась на берег моря - в развилку, предлагавшую на выбор крюк в сторону от побережья или красочный маршрут по так называемой Полосе Чудес. Он выбрал последнее. Лента дороги на протяжении пятнадцати миль бежала вдоль полосы прибоя и была застроена бунгало, дешевыми мотелями, домиками на колесах, небольшими коттеджами, забегаловками и ресторанчиками, лавками с пляжной одеждой. Это и был пляж Панама-сити.

Подавляющее большинство бунгало и хижин стояли пустыми, но у некоторых из них виднелись автомобили, из чего он сделал вывод, что кое-кто все же проводил Рождество на пляже. Не очень-то морозное, правда, Рождество. Зато они все вместе, сказал себе он. Херси опять подал голос, и он остановил машину неподалеку от пирса, на котором сидели, судя по говору, приезжие из Пенсильвании, Огайо и Канады и ловили рыбу, всматриваясь в темные воды.

"БМВ" неторопливо двигался вперед по Полосе Чудес. Пес стоял на задних лапах, упираясь передними в дверцу и высунув морду в окно, и время от времени лаял на вспышки неона у какого-нибудь мотеля, хвастающегося своими доступными ценами. Рождество прикрыло на Полосе Чудес все заведения, за исключением, пожалуй, горстки неунывающих кофеен и дешевых мотелей.

Он притормозил, чтобы долить в бак бензина, у круглосуточной заправки "Тексако", где служащий показался ему необычно дружелюбным.

- Сан-Луи-стрит? - обратился к нему Митч.

- Да-да, - с акцентом отозвался паренек, указывая куда-то рукой. - Второй поворот направо. Затем налево. Это и будет Сан-Луи.

Строеньица вокруг представляли собой никак не упорядоченное скопище древних домиков на колесах. На колесах, да, но было совершенно очевидно, что миновали многие годы с тех пор, когда эти обиталища в последний раз двигались. Дачки-прицепы стояли вплотную друг к другу, как костяшки домино. Узкие проезды между ними были забиты маленькими грузовичками-пикапами, разбитыми и старыми, и проржавевшей садовой мебелью. Весь квартал казался уставленным битыми, брошенными и - изредка - еще годными на что-то машинами. По бокам домиков стояли мотоциклы и велосипеды, и из-под каждого обитаемого прицепа торчали ручки газонокосилок. Надпись на табличке гласила, что это местечко называлось "Уединенный поселок Сан-Педро - полмили от Изумрудного берега". Больше всего это походило на трущобы на колесах или на уставленную вагончиками рабочих стройплощадку.

Он разыскал Сан-Луи-стрит и вдруг почувствовал себя неуверенно. Улица оказалась узкой и насквозь продуваемой ветром, домики-прицепы были еще меньше и в худшем состоянии, чем по соседству. Он медленно продвигался вперед, внимательно всматриваясь в номера домиков и удивляясь про себя обилию машин из самых разных штатов. Улица была абсолютно пуста, если не считать мертвых автомобилей.

Дом No 486 по Сан-Луи-стрит был одним из самых дряхлых и маленьких. Чуть больше, чем обыкновенная туристская палатка. Когда-то он был выкрашен в серебристый цвет, но краска давно растрескалась и начала осыпаться, отвратительная на вид плесень покрывала крышу и спускалась по стенкам до окон. Ставенки на окнах отсутствовали. Одно из стекол в верхней, выступающей вперед части прицепа змеилось трещинами, осколки удерживались серого цвета изолентой. Перед единственным входом над землей едва поднималось крошечное крыльцо. Дверь была приоткрыта, и через неплотную ткань занавески Митч рассмотрел экран небольшого цветного телевизора и силуэт стоящего мужчины.

Это было совсем не то, что ему нужно. Волею судьбы он ни разу не встречался со вторым мужем своей матери, и сейчас время для встречи тоже было неподходящим. Он тронул машину с места, пожалев, что приехал.

На Полосе он обнаружил знакомый полосатый шатер над входом в "Холидэй Инн". Отель, видимо, был пуст, но открыт. Убрав машину с проезжей части, он вошел и зарегистрировался под именем Эдди Ломакса из Дейнсборо, штат Кентукки. Расплатился наличными за номер с видом на морс.

В телефонной книге упоминались три "Вафельных домика", расположенных на Полосе. Он развалился на кровати и набрал первый номер. Молчание. Набрал второй номер, попросил подозвать к телефону Эву Эйнсворт. Ему сказали не вешать трубку. Он повесил. Было одиннадцать вечера, значит, он проспал часа два.

Такси потребовалось не меньше двадцати минут, чтобы добраться до "Холидэй Инн"; шофер тут же ударился в длинные объяснения того, как он сидел дома, наслаждаясь остатками индейки вместе с женой, детишками и родственниками, когда ему позвонил диспетчер и выдал заказ, а ведь сейчас Рождество, и он так надеялся пробыть весь день в семье и хотя бы раз в году позволить себе не думать о работе. Митч бросил ему на сиденье двадцатидолларовую бумажку и попросил успокоиться.

- Что тебе там понадобилось, в "Вафельном домике", парень? - спросил водитель.

- Поезжай.

- Вафель захотелось, а? - Он захохотал и принялся бормотать себе что-то под нос. Затем прибавил громкости радио, отыскал свою любимую станцию и стал насвистывать, высовываясь немного из окна. Потом ему это наскучило, он уставился в зеркальце на своего пассажира и задал новый вопрос:

- Что привело тебя сюда на Рождество?

- Я разыскиваю человека.

- Кого?

- Женщину.

- Как и все мы. Или у тебя что-то особенное?

- Это мой старый друг.

- И она сейчас в "Вафельнице"?

- Я так думаю.

- А ты не частный сыщик или вроде него?

- Нет.

- Что-то все это мне кажется подозрительным, ты темнишь.

- Почему бы тебе не заткнуться?

"Вафельный домик" представлял собой небольшое прямоугольное строение, смахивавшее на ящик. Внутри - десяток столиков и длинная стойка напротив гриля, в котором в этом заведении готовилось все. Одна из стен была почти из сплошного стекла, так что посетители могли любоваться Полосой и бунгало вдали, ублажая себя вафлями с орехами и беконом. Небольшая автостоянка рядом едва вместила в себя такси: все места уже были заняты.

- Ты не собираешься выходить?

- Нет. Счетчик пусть работает.

- Парень, странно мне что-то.

- Тебе будет уплачено.

- Ну, твое дело.

Митч подался вперед, опершись руками о спинку переднего сиденья. Он принялся изучать посетителей ресторанчика, счетчик в это время тихонько пощелкивал. Таксист, сползя вниз по сиденью, только качал головой, с любопытством посматривая на Митча.

В углу зала, рядом с автоматом по продаже сигарет, вокруг столика расположилась компания жирных туристов - в длинных рубахах, белоногих, в черных носках. Они пили кофе и говорили все разом, уставясь каждый в свою карточку меню. Их, по-видимому, руководитель, сидевший в расстегнутой донизу рубашке, с тяжелой золотой цепью на заросшей курчавыми волосами груди, длинными серыми баками и в бейсбольной шапочке, все поглядывал в сторону гриля, пытаясь высмотреть официантку.

- Видишь ее? - спросил таксист.

Митч промолчал, еще больше наклонившись вперед и чуть изменившись в лице. Она появилась непонятно откуда и стояла уже у столика с карандашом и блокнотом в руках. Старший сказал что-то смешное, и толстяки за столом рассмеялись. Она же даже не улыбнулась, продолжая писать в блокноте. Выглядела она очень хрупкой и худенькой. А может, даже слишком худенькой. Ее форменный костюм белый верх, черный низ - плотно облегал фигуру, подчеркивая линии маленькой груди. Седые волосы высоко подобраны и спрятаны под белоснежным беретом с надписью "Вафельный домик". Ей был пятьдесят один год, и на таком расстоянии ей вполне можно было дать этот возраст, но не больше. Выглядела она очень изящно. Приняв заказ, она забрала у туристов меню, сказала что-то вежливое, слегка улыбнулась им и исчезла. Потом вновь появилась, легко двигаясь между столиками, разливая кофе, подавая бутылочки с кетчупом и передавая заказы на кухню.

Напряжение ушло, Митч расслабился. Счетчик продолжал мерно тикать.