Час цветения папоротников - Гавура Виктор Васильевич "gavura"

Прежде, чем явится к Маленко, Паша навестил свою тетку и подробно расспросил ее о нем. Его тетка, еще не старая бабенция, имела острый глаз и не менее острый язык. При общении с ней, у Паши не оставалось и тени его царственной значительности, с нею он был натурален. Тетка причислила Маленко к распространенным на Украине особям, которые ради своих шкурных интересов норовят утопить своего ближнего. «Этот полуподлец всегда готов на пакости и доносы лишь бы выслужиться, ‒ охарактеризовала она Маленко. ‒ Одним словом, файдасыз»[18].

— А мы планировали выдвинуть его кандидатуру на звание «Заслуженный врач Украины», — сухо произнес майор-директор, взглянув на Маленко требовательно и строго.

— Вот и я говорю, он хороший врач, — скосив глаза к длинному носу, тут же нашелся Маленко. — И мову державную понимает. «Здрасьте», оно и есть «доброго дня». Вполне достоин звания «Заслуженный врач». Мой лучший работник, — поддакивая, затряс головогрудью Маленко.

— Как бы вы с ним не ошиблись. Что-то с ним все-таки не так… — с сомнением в голосе покачал головой майор Воропаев, в упор разглядывая Маленко.

— Вот именно. Я и говорю, к нему надо хорошенько присмотреться, — следуя своему инстинкту доносчика, тотчас согласился Маленко, предано поедая глазами майора.

— Мы в ваших советах не нуждаемся, — резко оборвал его Паша, который только теперь по-настоящему начал входить в роль сотрудника «компетентных органов».

— В другой, более высокой инстанции, — и майор Воропаев значительно показал глазами на потолок, — Решается вопрос о присвоении ему звания Герой Украины, — в этом месте майор взял свою дежурную паузу, презрительно поджал губы и окинул Маленко высокомерным взглядом.

— Мы сейчас же подготовим на него соответствующее ходатайство! — воспылав рвением, незамедлительно протарахтел Маленко. Далеко прогнувшись над столом, он глядел на майора так, будто хотел посмотреть, нет ли у него в горле дифтерийных налетов.

— Подготовьте-подготовьте, но не сейчас, а позже. Сейчас у нас с вами есть более важные дела… — со значением сказал майор Воропаев и снова принялся уедать Маленко ястребиным взглядом, ‒ воплощенный ястреб из ястребов.

Паша выдержал паузу, чтобы убедиться, что скрытая угроза, содержащаяся в его словах, проняла Маленко до самого его ливера, и неспешно продолжил.

— Вы так диаметрально меняете свое мнение о Рябоштане, что у нас возникает подозрение, что вы с ним в сговоре.

— КТО?.. Я?! — возопил Маленко, прижав руки к животу, там, где по его представлению, у него должно было располагаться сердце.

Выразительность этого вопля, вырвавшегося из глубин утробы Маленко, просто требует передачи его прописными буквами.

‒ Все только и ждут, чтобы у меня случился какой-нибудь разрыв сердца…

Плаксиво скривив губы, пожаловался Маленко и воровато оглянулся на стену за спиной, где висел портрет президента Ющенко, будто ища у того защиты, всем своим видом показывая, что президент бы уж точно за него вступился, если бы только мог заговорить. На самом деле он острым глазом прошелся по лицу гаранта, усеянному многоточиями оппозиционно настроенных мух. Сколько раз собирался дать распоряжение вымыть ему физиономию, горько посетовал Маленко, а теперь, ничего не стоит обвинить меня в грязных инсинуациях. При этой мысли кишки у Маленко свело спазмой и он громко икнул. Паша, не ожидавший от него такой дерзкой выходки, аж подпрыгнул на стуле.

— Да, вы! — взъярился майор, выговаривая себе за излишнюю нервозность.

— Я?..

Маленко не смог больше ничего сказать и только беззвучно ловил ртом воздух. Его, напоминающее ягодицы лицо, позеленело, и весь он вспотел липким цыганским потом.

— Я, нет! Я-то его знаю, но поручиться за него не могу! ‒ потревоженным холодцом заколыхался телесами Маленко. ‒ Мало ли что он там замышляет. Просто я в нем сомневаюсь. Вы же не можете запретить мне сомневаться? — попытался ощетиниться Маленко.

— Мы дышать вам запретим, если будет нужно, — внушительно перебил его Паша, свысока окинув взглядом Маленко, в точности воспроизведя слова и ухватки эсбэушника Тхоровского, вербовавшего его на днях.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Понимаю, понимаю… Я все понимаю! Только что-то будет «не так», я сразу же вам просигнализирую! — согласно тряся всеми своими подбородками, простонал Маленко.

— Это само собой, — небрежно обронил майор. — Но прежде, давайте спустимся на глубину вопроса. Подготовьте мне справку, с кем Рябоштан контактирует и какие у него планы на ближайшее время. Дайте задание своему доверенному лицу конфиденциально выяснить, не собирается ли он в отпуск или увольняться? Сделать это надо осторожно, так, чтобы он ничего не заподозрил. Эту информацию предоставите мне через три дня. Я за ней приеду лично. Надеюсь, вы понимаете, что о нашем разговоре следует молчать?

— Да-да! Само собой разумеется! — обрадовавшись, что все наконец закончилось, скороговоркой выпалил Маленко. Кланяясь всем туловищем, он выскочил из-за стола и быстро подбежал, словно подкатился на коротких ногах к Паше, в надежде поскорее выпроводить незваного гостя из кабинета.

— Приветствую ваш патриотизм, — не двинувшись с места, обронил майор.

«Пассажир поджарен с одной стороны, пора перевернуть его на другой бок», ‒ ухмыляясь про себя, подумал Паша.

— Я вижу вы гражданин преданный, молчать умеете, но расписку о неразглашении вы мне напишите. Такой порядок. Сядьте на место и не подбегайте больше ко мне! — неожиданно прикрикнул майор Паша.

— Провалить меня хотите?! Я привык работать со шпионами, а не со всякой швалью… Подскочите ко мне, а я случайно выстрелю, нервы у меня не железные. Отписывайся после перед начальством за непреднамеренное убийство. Пишите: «Расписка. Я, ФИО, добровольно, без принуждения обязуюсь сохранять доверенную мне оперативную тайну. В случае ее разглашения предупрежден об ответственности. Число, год, подпись».

— Я знаю, кто вам может посодействовать! — солнцем просияв, вскочил Маленко, но под строгим взглядом майора осел в свое кресло.

Сгорая от нетерпения, Маленко просился в глаза, порывался вскочить, но остерегаясь недовольства майора, сдерживал свой пыл. Бедняжка, он весь исстрадался от этой вынужденной заминки, подыскав наконец, кого подставить вместо себя. Среди коллег Маленко заслужено слыл непревзойденным специалистом сваливать ответственность на других.

— Сейчас на смене есть фельдшер, который… ‒ исходя восторгом, дождался разрешающего взгляда Маленко. ‒ Точнее, которая, работает с Рябоштаном в одной бригаде. Она сейчас вместе со старшей медсестрой готовит годовой отчет. Давайте, я ее вызову, вы ее допросите и узнаете у нее все, что вам нужно, — предложил Маленко, глядя на майора с умилением влюбленного.

Как таракан не может не шевелить усами, так и Маленко, не мог не делать подлости. Глядя на него, казалось, вот человек, который обречен на беспрерывную еду. Действительно, Маленко любил упитывать свое тело. Ел он часто, много и вкусно и, наевшись до отвала, как бы на десерт, начинал делать большие и мелкие пакости.

— Вызывайте, — милостиво позволил Паша.

Эти слова прозвучали для Маленко волшебной музыкой, он даже зажмурился от удовольствия. Распластав желеобразное брюхо на столе, он стал похож на выброшенную на берег медузу. Набрав побольше воздуха, Маленко на мгновение замер, и пронзительно запищал в селектор:

— Зейгермахер, ко мне! Срочно!

Не прошло и минуты, как в кабинет впорхнула запыхавшаяся Мирра Самойловна.

— Майор Воропаев из СБУ, — почтительно встав и двумя руками указывая на Пашу отрекомендовал Пашу Маленко.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Вы и правда майор? — внимательно осмотрев Пашу, с сомнением в голосе поинтересовалась Мирра Самойловна.

— Естественно, — надувшись, важно ответил майор Паша и заелозил на стуле, как на раскаленной сковороде.

— Предъявите, пожалуйста, свое удостоверение личности, — сухо потребовала Мирра Самойловна, с подозрением разглядывая майора.