Дневник А.С. Суворина - Алексей Суворин

Амфитеатров просит 1000 руб. Надо выдать.

Подумаешь, сколько видишь, сколько говоришь, сколько волнуешься, ежедневно. И все по пустякам, «А жизнь — пустая и глупая шутка». В драме Байрона «Вернер» есть эта фраза, и Лермонтов, конечно, оттуда и взял.

Был Филиппов и предлагал взять на себя издание «Научного Обозрения». Он представлял рассчет в 19 000 руб., едва-ли верный. Все у меня в среднем ящике стола в пакете.

3 сентября.

С 23 августа в Феодосии. Вчера приехал Чехов из Кисловодска.

Вчера Булгаков описывал положение помещиков. Члены совета банка (здесь отделение) — купцы; имея кредит и делясь с директором, они дают помещикам из 12 %. Помещики не имеют никакого кредита.

Вчера послал телеграмму, чтоб открыли спектакли не «Властью Тьмы», как было предположено, а «Женитьбой» и «Игроками» Гоголя и «Сценой у фонтана» Пушкина. Лучше ли это? Веселее по крайней мере.

13 сентября.

Завтра день моего рождения. Я почему-то считал 10 или 11, а на корпусном жетоне сказано 14 сентября. Правда, там же год 1834 обращен в 1837. Впрочем, не все ли равно, когда родился. Скверно, что чем раньше родился, тем раньше умрешь. Чехов сегодня говорит: «Мы с Алексеем Сергеевичем умрем в XX столетии.» — «Вы — да, но я умру в XIX непременно», — сказал я. — «Почему вы знаете?» — «Совершенно уверен, что в XIX веке. Оно и не трудно отгадать, когда с каждым годом становишься хуже и хуже и только ешь много, к сожалению, не щадя старого и уставшего желудка.»

22 сентября.

«Чайка» Чехова пойдет 17 октября в бенефис Левкеевой. Она на-днях была у меня и говорила о распределении ролей. Потом был Карпов. О том же говорили. Он рассказывал, что даже автор очень доволен.

Завтра у нас идет «Граф Ризоор» (Отечество) Сарду. Поставлено очень хорошо. Правдин понимающий человек. Я в нем ошибался. Пасхалова на репетиции была очень хороша.

23 сентября.

«Ризоор» — большой успех. Публика очень довольна постановкой.

24 сентября.

Был у Литвинова с драмой «Новый Мир». Слова совершенно простые и добродетели простые и проч. из Евангелия вычеркиваются. Слова Муция: «Раздай имение и иди за мной» зачеркнуты; но Литвинов, очень разумный и благожелательный человек, не пропустил «Ганнеле».

Литвинов рассказывал, что шиллеровский «Вильгельм Телль» был пропущен для сцены в 1865 году, но после покушения Каракозова постановлением совета главного управления по делам печати был приостановлен.

Читал драму Гнедича «Разгром». Интересная вещь, но конец плох.

12 октября.

Я записываю очень неаккуратно. Когда есть что записать и стоит, я либо не имею времени, либо забываю. Таким образом, моя запись — совершенно случайная. С 24 сентября ни строки не записано, а столько людей видел и столько слышал вещей интересных. Но раз не записал, все это исчезает из памяти.

В четверг, 17-го, был Д. В. Григорович. Он совсем умирающий. Чехов, который с ним говорил о болезни, по тем лекарствам, которые он принимает, судит, что у него рак и что он скоро умрет. Сам он не подозревает этого. Заболел он на Нижегородской выставке, где работал, как вол. Он вдруг почувствовал отвращение к пище. Затем еще у него был злокачественный насморк и ему делали операцию в носу. Пожалуй, и у меня так во рту — какая то рана, которая долго не заживает. Сегодня меня это очень беспокоит.

Чехов говорят, что у него недавно было опять кровохарканье. Он здесь для постановки «Чайки». Савина сказала, что роль для нее слишком молода. Она отказалась в пользу Комиссаржевской, сама взяла Машу. У нас в театре тоже перемены. Яворская снова вступает. Она была у меня вместе с мужем и сказала, что желает 1500 руб. в месяц, так как бенефиса, по своему положению, она взять не может: продажа билетов из квартиры, за что обыкновенно платят дороже. Говорил с А. П. Коломниным и Бурениным. Оба находят, что дорого. Холева совсем ее не хочет. Коломнин предлагает 800 руб. Холева справедливо говорит, что это недостойно кружка. Маслов сказал, что в деле поступления есть сторона нравственная. Могут сказать, что кружок бьет на скандал, что он пользуется своим влиянием на князя, который не может устоять против этого влияния и влияния своей жены То, что касается князя Барятинского, доходит до государя, и потом о нас могут говорить скверно. Я это рассказал князю и его жене, извинившись, что принужден говорить откровенно. Князь сказал, что это не имеет значения, что отвечает он, а никто другой, так как он это дозволяет.

— «А если государю угодно будет передать вам, что он этого не желает?»

— «Государь может только посмеяться», — сказала она.

— «Если государь не скажет», — сказал он, — «я ему скажу; дайте мне 20 тысяч и тогда я этого не сделаю».

— «Значит, вы не позволили бы ей, если бы у вас были деньги?»

— «Да, но тогда я в своих салонах сделал бы для нее, как артистки, гораздо больше, чем она может получить на сцене». Далее говорил, что для кружка это важно (этого отрицать невозможно), что если он позволит своей жене вновь вступить на сцену, то тем самым показывает свое уважение к кружку. Мать его не против того, что она — артистка, а только против того, что она — разводка. Одним словом, пришлось этот вопрос устранить. Я сказал, что предлагают ей 800 рублей. Она тотчас сказала, что согласна. — «Но может быть дирекция еще подумает и согласится на тысячу», — сказал князь. Ранее этого он говорил, что мать его сказала, что если он женится, ему придется жить на средства жены. «Но предоставь мне знать, на какие средства я буду жить». Разговор был длинный и откровенный. Мне будет трудно помирить влияния в труппе. Юрковский прямо против ее вступления. Говорят, что скажут, что кружок прибег к Яворской, как к якорю спасения, что без нее он бы погиб. Для наших премьерш это прямой зарез. Пасхаловой обещали роли в двух пьесах и обе придется передать Яворской. Друг друга они ненавидят. Яворская ненавидит Ге и просит, если она поступит в труппу и будет играть «Принцессу Грезу», чтоб играл не Ге, а Судьбинин. Одним словом, начинается переделка. Самое распределение уборных вызовет неудовольствие. Чорт меня дернул на старости лет погрузиться в эту театральную пучину. Денег она стоит пропасть, а удовлетворения от нее очень мало. Князь обещал приехать и узнать, берем ли мы ее или нет.

13 октября.

«Женитьба Белугина». Пискарева плоха.

Был у князя Барятинского и его жены Яворской. Взяли Яворскую в труппу на 800 руб. без бенефиса, потом 600 и бенефис.