Операция «Аврора» - Дарья Плещеева

— Гляди-ка, и слов умных откуда-то нахватался!.. А мораторий на таких, как ты, мерзавцев не распространяется, — развел руками Голицын. — По совокупности, так сказать, тебя дама с косой дожидается. Ни один адвокат не отмажет.

Гришка посмурнел, поскреб бритый череп, покосился на Андрея.

— Чего хочешь-то, начальник?

— Ну, любви я от тебя добиваться не собираюсь, а вот кое-что о твоих подельниках и особенно о сбежавшем англичанине очень хочу узнать.

— А взамен?

— Торгуешься?..

— А то ж!.. У нас в Бессарабии без этого никак. Какие же дела без торгов? — Гришка оскалился. — Называй свою цену, начальник!

— Новый паспорт и билет на родину. В один конец. — Голицын тоже хищно улыбнулся. Он был уверен: билет в один конец Котовский использует лишь для того, чтобы несколько месяцев отсидеться в каких-то своих бессарабских тайных схронах, а потом вернется, просто обязан вернуться — понял, что только в Москве и Питере делаются настоящие дела. И вот тогда…

— А судимость?

— Я же сказал: новый паспорт.

Котовский помассировал, морщась, раненую ногу, откинулся на спинку стула, скрестил на груди сильные руки и пристально посмотрел на Андрея. Голицын невозмутимо ждал.

— Гарантии! — выпалил Гришка.

— Слово офицера.

— Не пойдет!..

Голицын встал, обошел стол, отпер нижний ящик и шлепнул перед Котовским зеленую книжицу с золотым тиснением — имперским двуглавым орлом и надписью «Паспортная книжка». Котовский живо схватил ее и раскрыл. Паспорт был девственно чист. Лицо Гришки вытянулось.

— Подстава!..

— Он твой, — твердо сказал Андрей. — Но заполним мы его только после того, как дашь ценную для нас информацию.

— Ладно, спрашивай, начальник, — мотнул головой Котовский и стал смотреть в окно. Но паспорт из рук не выпустил.

— Кто нанял тебя для организации побега заключенного? — Голицын намеренно не назвал Рейли по имени.

— Адвокат какой-то… Предложил подзаработать, я и согласился.

— Фамилия адвоката?

— Корсуньский… Красинский… Келемский… Не помню.

— Может, Керенский? — Голицын напрягся, но не подал вида.

— Может быть…

— А зовут его как?

— Александром Федоровичем назвался.

— Ладно. Дальше рассказывай.

— Про что?

— Не дури, Котовский, — покачал головой Андрей. — Про организацию побега заключенного…

Через полчаса Голицын в общих чертах представлял себе задумку компании Керенского: вызволить ценного агента британской секретной службы и тем самым получить доверие и поддержку со стороны британских дипломатических кругов в предстоящем деле — отстранении государя императора от власти.

«Круто берут господа масоны! — с веселой злостью думал Андрей, слушая красноречие Котовского. — Только вот с чего бы тебе, Кот, быть таким откровенным? Шпаришь как на исповеди? Не иначе, надуть пытаешься? Или цену набиваешь?..»

А Гришка в этот момент живописал тайное заседание некоего Комитета спасения России, на котором все его члены, «видные государственные люди», в один голос упрашивали Котовского вызволить из тюрьмы знаменитого английского шпиона, павшего жертвой коварной русской контрразведки. Когда же Кот дошел до драматического момента угона со двора царскосельского арсенала мотоциклета с пулеметом, Голицыну все стало ясно.

— А как звали того офицера, что помог тебе проникнуть в арсенал? — с ехидцей уточнил он.

— Да, Громов он. Алекс Громов, офицер связи Главного штаба, — не моргнув глазом, брякнул Гришка. — Он свою ксиву предъявил, нас и пропустили…

— А теперь лежит в Мариинском морге…

— Он меня подставил!..

Котовский набычился под потяжелевшим взглядом Голицына. С минуту оба молчали, играя желваками и пристально следя друг за другом.

— Значит так, Кот, — медленно и раздельно заговорил Андрей, — или ты сейчас даешь мне действительно ценную информацию, где искать англичанина, или я вызываю конвой и отправляю тебя в изолятор, а завтра за тебя всерьез возьмутся следователи. Но тогда уже я тебе помочь ничем не смогу.

— Ладно, начальник, не свисти, как чайник. Вон, уже пар из ушей попер… — Котовский, морщась, принялся поглаживать раненую ногу. — Есть один адресок в Выборге. Мне его Керенский дал. Как раз на случай, где сховаться от погони. Записывай: улица Лемниеми, пятнадцать…

— И что там?

— Дом одного торговца тканями. Куусикайнен его фамилия… Если англичанин доехал до Выборга, он непременно должен туда прийти.

Голицын вызвал конвой и приказал отправить Котовского в госпиталь для лечения. Паспортную книжку Гришке оставил, как и обещал.

Несколько минут он сидел в кабинете, упершись лбом в ладонь. Допрос проведен успешно, информация получена, но как же тошно и пакостно на душе! Из-за проклятой информации давать обещания убийце Алекса, а потом отправлять его в лазарет… Голицын резко выпрямился.

«Возьми себя в руки, слышишь? — приказал сам себе. — В руки!»

И впрямь — может статься, каждая минута дорога.

Потом вызвал к себе «совят».

— Вот что, братцы, — сказал он Гусеву и Теплякову, — прогуляйтесь-ка вы вдвоем до Выборга и проверьте адрес: улица Лемниеми, пятнадцать. Только осторожно и тихо.

— А что там? — загорелся Гусев.

— Вполне вероятно, явочная квартира то ли масонов, то ли наоборот, господ кадетов… А может статься, и тех и других!

— Думаете, Рейли там осел? — покачал головой Тепляков.

— Не думаю, но проверить нужно. И немедленно!

— Так точно. Сделаем!.. — И оба офицера дружно щелкнули каблуками.

Отправив Гусева и Теплякова в Выборг, Голицын не почувствовал, против ожидания, никакого облегчения. Некая назойливая и неуловимая мыслишка продолжала бередить подсознание. Но сосредоточиться на себе не позволяла. Тогда Андрей пошел на хитрость. Сел и разложил перед собой все накопившиеся бумаги — протоколы допросов, сообщения агентов и прочие, имеющие хоть какое-нибудь отношение к деятельности Рейли в России. С полчаса он терпеливо перебирал их, перечитывая отдельные, сравнивая даты и места событий, показания англичанина. За этим занятием его и застал Верещагин, которого Андрей назначил командиром оперативной группы вместо себя.

— Господин капитан, разрешите доложить?

— А, Олег… Заходи, — рассеянно кивнул Голицын, в который раз разглядывая карту северо-запада империи. — Есть результаты?

— Нет, Андрей Николаевич, если вы о Рейли.

— Скверно… Сейчас главное — найти этого чертова антиквара! В Петербурге он, естественно, не останется. Да и в Выборге навряд ли задержится. Куда, по-твоему, он лыжи навострит?