Темный Луч. Часть 2 - Эдриенн Вудс

она хорошо замазала синяки, потому что мастер Лонгвей и Джефф сидели напротив нас в экипаже.

Повсюду были камеры и пресса, и журналюги требовали поговорить с людьми, когда те входили внутрь.

Я вышел из экипажа, как только он остановился перед собором, не обращая внимания на группу людей, которые бросились ко мне с микрофонами. Я был уверен, что они тоже хотели поговорить с Еленой, но ее нигде не было видно.

Арианна и Николь обе остановились, чтобы пообщаться с прессой, посетовав на большую потерю для Пейи, заявив, насколько они потрясены и разъярены.

Это была огромная потеря, и ради чего? Дурацкого Грозового Света? Это привело меня в ярость.

Я должен был рассказать мастеру Лонгвею обо всем, что произошло в пещере, а Джордж и остальные должны были объяснить, почему они держали элементалей в секрете.

Елена была единственной, с кем он еще не разговаривал; все давали ей поблажку из-за ее отношений с Люцианом.

Но они не знали, что она никогда не заботилась о нем. Елена отбросила Люциана в сторону, как будто он был никем, и шагнула прямо в объятия Пола.

Собор был переполнен, но Елены по-прежнему не было видно. Я бы не удивился, если бы она решила не приходить.

Пастор говорил о Люциане так, будто знал его сердце. Он рассказал обо всех вещах, которые Люциан все еще хотел сделать, и о том, как он любил каждое существо и заботился о нем.

Я взглянул на королеву Маргарет. Она была в полном беспорядке. Не думаю, что она даже слышала хоть слово из того, что сказал пастор. Она просто схватилась за грудь и закрыла лицо свободной рукой, сильно дрожа.

Мне хотелось бы как-то облегчить ее боль, но это было невозможно. Не было никакого способа повернуть время вспять.

Мои щеки были мокрыми, когда я оторвал взгляд от королевы. Я все еще чувствовал себя очень виноватым, хотя Люциан отправился в ту пещеру не из-за меня.

Как только церемония закончилась, мы спустились к озеру, где Люциану предстояли королевские проводы, которых он заслуживал. Похороны в Пейе были редкостью, мы предпочитали сжигать наших мертвецов.

Я наблюдал, как Люциана уложили на алтарь, а затем мужчина запел медленную балладу.

Я любил эту песню, но в то же время ненавидел ее, потому что жизнь моего друга, жизнь моего кровного брата теперь навсегда будет связана с ней.

Я оглянулся на королеву Маргарет, которая уткнулась лицом в шею короля Хельмута. Он обхватил ее руками, не давая ей в отчаянии опуститься на землю.

Внезапно раскаленная докрасна ярость вскипела во мне, когда я увидел, что Елена пристально смотрит на королеву.

Она была единственной, кто не плакал, на ее лице было написано чувство вины.

Я недоверчиво покачал головой и оглянулся на озеро, когда они опускали гроб Люциана в воду.

Я прошел вперед и начал раздеваться, а окружающие освободили мне место для преображения.

Я прилетел к нему в последний раз.

«Я буду скучать по тебе».

Я попытался взять свой драконий крик под контроль, и когда был уверен, что смогу открыть рот, не теряя контроля, я выпустил Розовый поцелуй.

Вдалеке прогремел выстрел из пушки, когда мое пламя охватило гроб Люциана, за ним последовал другой, пока воздух не наполнился громкими хлопками.

Я издал крик и спикировал низко над водой, затем взмыл ввысь, больше не оглядываясь.

Мне нужна была разрядка. Каинов Огонь был единственным, что могло успокоить мой разум.

Мне было все равно, если это прикончит меня. По крайней мере, это будет лучший конец, чем то, что я полностью погружусь во тьму.

— 19~

Жизнь уже никогда не будет прежней. Я знал это, тьма знала это. Не было никаких причин продолжать борьбу.

Я понятия не имел, сколько дней прошло с похорон Люциана. Я проводил все свое время в комнате, в темноте.

Я все еще чувствовал себя идиотом, думая, что Елена была моей всадницей.

У меня все еще не было никаких ответов на вопросы, крутившиеся в голове, и я, вероятно, никогда их не получу.

Что бы Люциан ни обнаружил в Акерском лесу, оно умерло вместе с ним в той пещере.

Когда я больше не мог игнорировать голодную боль в животе, я поплелся в душ и позволил воде омывать меня, пока она не стала холодной. Мои движения были скованными, когда я одевался.

Какая-то часть меня хотела сражаться. Но для чего?

Какой, блядь, в этом теперь был смысл?

Я чувствовал себя опустошенным.

Но Люциан не хотел бы этого для меня. Он бы умер, пытаясь заявить на меня права. И думаю, что он действительно погиб на той миссии, хотя и вернулся.

Наши прощальные слова наполнили меня чувством вины.

Я никогда не прощу себе того, что наговорил ему.

Я спустился в кафетерий и заставил себя проглотить еду, но она была безвкусной.

Смерть Люциана лишила меня даже простой радости от еды.

Сэмми села передо мной, ее глаза наполнились слезами.

— Сэмми, пожалуйста, не сейчас.

— Прости, Блейк, но мне нужна твоя помощь. — Она шмыгнула носом, вытирая слезы.

Я прищурился, жестом вилкой приглашая продолжать.

— С Еленой. Я знаю, она тебе не нравится, но она сдается. Она не хочет жить.

Я фыркнул.

— Сэмми, не будь такой королевой драмы.

— Я не разыгрываю из себя королеву драмы. Если ты мне не веришь, приходи и посмотри сам. Мы с Бекки перепробовали все. Мы не знаем, что делать. Пожалуйста.

Я вздохнул.

— Хорошо. — Я бросил остатки еды и последовал за ней к выходу.

Она даже не проронила ни слезинки на его похоронах, так что это должно было быть очередное представление.

Когда я вошел в их комнату, там было так же темно, как и в моей.

Я посмотрел в сторону ее кровати, где Елена лежала спиной к нам.

Она не двигалась. Казалось, она даже не дышала.

Я подошел к ее кровати и склонился над ней.

Ее глаза были открыты, но в них не было света. Они были тусклыми, и она уставилась в стену, даже не моргая.

Сэмми не шутила.

— Елена, хватит! — огрызнулся я. — Я думал, сестра слишком остро отреагировала, когда сказала, что ты ничего не хочешь делать, но, очевидно, она была права. Что ты с собой делаешь?

Она приподнялась и бросила на меня убийственный взгляд.

— Оставь меня в покое!

— Нет! — Я схватил ее за руки и одним движением стащил с кровати. Она была такой легкой.

— Люциан умер за тебя. Вот как