Старая переправа - Поганец Алексей

Хлоп. Третий выстрел был лишним, сухарь успел упасть раньше, чем третья пуля его догнала. Так, пометка в памяти, осталось шестьдесят девять патронов.

Бух! Запоздало кто-то расторопный, кто быстрее всех перезарядился, выстрелил из ружья, и хоть дистанция была буквально десять метров, пуля выбила фонтан земли в полуметре от лежачего сухаря. Похоже, стрелять тут никто не умеет.

– Всё, все на предохранитель ставьте, он уже мертв.

Сухарь, как бы издеваясь над Данилом, посмертно дернулся.

Бах, бух, бабах!!! Вокруг сухаря начали взмываться фонтанчики земли, но и сухарю на сей раз досталось, кто-то попал.

– Хватит, сказал. Чего зря патроны тратить.

– А ты чего раскомандовался? – выскочил вперёд маленький чернявый парень в плетёной кожанке.

– Да без проблем, командуй ты.

– Хорошо, я командир.

Тут же прилетела затрещина новоявленному командиру от стоящего позади него здоровяка, который был так же, как и Данил, без кожанки.

– Я те ща покомандую. Давай, Рукав, командуй дальше, – пробасил парень, давший «кожанке» затрещину.

– Да что тут командовать? Часов через пять дома будем. А там разбежимся, – сказал Данил, стоя в кузове шагохода, как будто на трибуне.

– Всё равно, непорядок это, когда в степи каждый сам за себя.

– Тебя как зовут? А то трясёмся второй день вместе, а имени друг друга не знаем.

– Как не знаем. Я Оким, а это Шило. Мы давно знаем друг друга, – здоровяк показал на чернявого парня, рвущегося в командиры.

– Ладно, давайте стволы всё-таки вверх поднимем и поставим на предохранитель. – При этих словах Данил отстегнул барабан и нажал на спуск, щелкнув затвором. После этого пристегнул барабан и повесил пистолет-пулемёт на плечо. Все последовали его примеру, поставив ружья на предохранитель. А парень решил всё-таки слезть с кузова, чтобы не возвышаться, как Ленин на броневике.

– Давайте дальше знакомиться. Кто не знает – меня зовут Данил.

– Я Серый, – проговорил парень среднего телосложения, в кожанке на два размера больше, чем нужно.

– Яшир, – представился русоволосый, с педантично подогнанным снаряжением и чистой обовью.

– Геха, – произнёс высокий, сухощавый, черноволосый. С непропорционально длинными руками.

– Моё имя никто не должен знать, обычай у нас такой, зовите как хотите, – сказал водитель, и он же последний член отряда.

Тут же влез Шило:

– Темнишь что-то?

– Нет.

– Будешь Темнило.

– Темнило так Темнило, – согласился водитель.

– Ну что, задержались мы тут, собираем трофеи, да поехали, – высказал нужную мысль Данил.

– Начальник, как трофеи делить будем? – снова влез Шило.

– Потом разделим, сейчас ехать пора.

– Потом не интересно, зачем я буду штаны с него снимать, если они мне не достанутся?

– Хорошо, что делится поровну, делим поровну, что не делится, раскладываем на кучи, ты отворачиваешься, я за твоей спиной показываю на кучу, ты, не видя, говоришь, кому эта куча достанется.

– А если в одной куче будет больше, чем в другой?

– Вот и будешь раскладывать по-честному в кучи, иначе сам эту долю отдашь другому.

– Идёт!

Шило споро обыскал сухаря. Ничего интересного: связка ключей, бумажник с пластиковыми деньгами и какая-то пачка не то таблеток, не то жевательных резинок. Ну и штаны с ботинками.

Наконец загрузились в шагоход. Шагоход начал разбег, во время которого лучше не говорить, а вот как только разогнался, Шило сразу задал вопрос:

– Начальник, надеюсь, мы не по прямой домой пойдём, а чуть поищем?

– Конечно, я смотрю, вы кое-что уже подобрали. – Данил указал на хлам, валяющийся под ногами.

– Ты спал больно хорошо, решили не будить, – ответил Оким.

– А сколько я спал? – Данил посмотрел на солнце, которое было уже в зените.

– Часов пять.

– Сколько? – он чуть не вскочил с места, смутное предчувствие беды не давало покоя. – А часто и надолго останавливались?

– Да нет, вот последний раз только с дороги свернули за сухарём. А так меньше минуты, подобрать вещь много ли нужно?

– Темнило, мы точно не заблудились? – крикнул Данил водиле.

– Нет, тут одна дорога. Беги себе поверху и беги. А что не так-то?

– От канавы до башни мы три часа ехали, а сейчас обратно уже пять едем.

– Да не, это из-за остановок, наверное, сейчас будет твоя канава.

Но канавы не было ни через час, не через два, а через три шагоход вышел на верхушку последнего холма, а дальше двигаться можно было только вниз. Ничего похожего на водораздел не было, зато виднелась широкая речка, вдоль которой не росли деревья. Лишь на том берегу имелись большое дерево и пара кустарников. На этой стороне были только сухие коряги.

Конечно, первым прокомментировал ситуацию Шило, правда пока не поняв, в какую задницу они попали, и поэтому ещё шутил.

– Темнило, из тебя проводник, как из моей бабушки балерина.

А вот Темнилу проняло, потому что он чуть ли не дрожащим голосом спросил:

– Командир, что делать будем?

Данил молчал. Сейчас два часа дня, если его часы сильно не врали. Ехали сюда восемь часов, если обратно возвращаться, то только к десяти вечера прибудут. И то если дорогу найдут.

– Что делать, назад поехали, до нужной дороги доедем, а там в нужную сторону отправимся, – выразил мнение Шило.

– Погоди, час отдыху, хоть поедим. Назад всё равно только к ночи вернёмся.

– Да, отдохнуть нужно, у меня от тряски кишки утрамбовались, да и задница пощады просит, квадратная совсем, дайте хоть ноги размять, – поддержал Данила Оким.

Шагоход выбежал на полянку у реки. Данил разделил всех по парам и отправил собирать дрова. Сам тоже направился на поиски дров, взяв в напарники Темнилу. Как только отошли подальше, спросил:

– Хоть примерно понимаешь, куда заехали? Левее ушли или правее?

– Уверен, что ехали куда нужно.

– Назад дорогу найдём?

– Не уверен, мы, когда сюда ехали, все холмы казались водоразделом.

Ясно, ничего хорошего их не ждёт, может, и не возвращаться, а вдоль по речке вниз идти? Нет, такую ответственность он на себя брать не хотел, тем более речка с голыми берегами, а Данил сплавлялся по заросшей деревьями. Можно, конечно, эту речку принять за приток большой реки, но вот только этот приток будет пошире той реки, по которой землянин плавал.

Когда все вернулись, Темнило достал большой котёл из зипа шагохода. Серый молча начал разводить костёр и прилаживать котёл с водой над огнем. Воспользовавшись моментом, Данил постирал новую куртку, она ему нравилась больше, имела множество карманов, а главное – рукава. Ничего, сейчас чуть у костра подсушит, а остальное на теле высохнет.

Серый так же молча отсыпал у каждого крупы и припасов и заварил кашу. Серый кошеварил молча, но хватало комментариев Шила. То не так мешает, то не столько положил, то огонь слишком большой. Терпению Серого можно было только позавидовать. Данилу пришлось вмешаться.

– Если Серый откажется кашу варить, вечным поваром в нашей группе будешь ты, – сказал он, показывая на Шило.

– Начальник, – слово «начальник» звучало с явной издёвкой, – ты чего? Только продукты выкинем, я не могу варить, не умею.

– Ты умеешь только доставать людей, – степенно сказал Оким.

– Это от кого я слышу? От лучшего друга. Вот это твоё высказывание прям всю дружбу портит. – Шило вовремя отскочил от оплеухи. – Ладно, ладно, молчу.

Наконец-то Серый снял котёл и поставил в круг. Данилу, как выбранному командиру, пришлось разводить, он, вспоминая, как староста начинал черпать из общего котла, и повторяя его движения, зачерпнул ложку каши.

Каша была очень вкусной, и на время все замолкли, слышался только стук ложек.

– Нет, Серый, я был не прав, из тебя определённо толк выйдет. Считай, что с сегодняшнего дня ты мой лучший друг. Если что нужно, дров притащить, за водой сходить, ты только скажи, и Оким всё быстро сделает.

Все засмеялись. Данил взял грязный котёл.