Американская разведка во время мировой войны - Томас Джонсон

Он тайно посылал нам очень много сведений и превосходно знал обо всех взрывах, на которые он намекнул, не будучи в состоянии отказать себе в удовольствии заткнуть рот нашему милому гостю. Что касается гостя, то весь вечер он пребывал в задумчивости.

Наши шпионы — русские

Осенью 1917 г. американский разведывательный отдел услыхал о том положении, в каком оказались агенты русского царского правительства. Совершенствуясь в продолжение всей своей жизни в области шпионажа, не умея делать ничего другого, они не знали больше, на кого работать. Русское революционное правительство не хотело их знать. Их организация была разрушена, и они искали, где бы устроиться. Эти бывшие секретные агенты русского царского правительства были нам очень полезны. Сначала мы использовали их для индивидуальных заданий. Они имели старые шпионские центры в Азии и во всех странах Европы, особенно нейтральных, граничивших с Германией, куда они могли легко проникнуть. У них были связи в стратегических пунктах, часто установленные задолго до войны, а этого-то как раз не хватало нашей юной разведке. Кроме того, русские агенты были хорошо знакомы со всеми трюками и уловками шпионажа. Некоторые наши шпионы в германском генеральном штабе были русскими. Мы поручили им выполнение задания на заводах Круппа в Эссене, в связи с чем я могу рассказать о случае с «длинной Бертой».[17]

Большинство наших читателей услыхало впервые о «длинной Берте» только в то мартовское утро 1918 г., когда она бомбардировала Париж о расстояния более чем 115 км. Весь цивилизованный мир был потрясен. Тогда впервые заговорили о появлении пушки, обладающей такой дальнобойностью. Но союзные разведки давно ждали ее появления, так как они знали о «длинной Берте».

Как-то в зимний день, за несколько месяцев до этого события, полковник Кампаноль удивил своих товарищей в столовой разведывательного отдела, воскликнув в пылу спора:

— Но ведь у немцев есть пушка, из которой они могут стрелять по Парижу.

Затем он вдруг остановился, вспомнив, что молчание — золото. Его товарищи над ним посмеялись. По мнению специалистов, это было невозможно. Полковник Кампаноль не сказал больше ни слова. Но он получил секретные донесения, сообщавшие ему о том, что немцы собираются скоро бомбардировать Париж с «невидимых цеппелинов». Все союзные разведки взялись за дело, чтобы раскрыть истину.

Они направили свои поиски по линии производства цеппелинов в Фридрихсхафене и натолкнулись на непроницаемую стену. Тогда американцы поручили это задание своим новым агентам — русским. Последние имели секретную связь с заводами Круппа в Эссене, где многие русские под видом рабочих горячо взялись за дело, напрягая все свои способности, чтобы раскрыть, какое новое германское средство войны заслуживало названия «невидимого дирижабля». И они добились истины.

— Это пушка, — сказали они. Немцы строят пушку, обладающую достаточной дальнобойностью, чтобы обстрелять в тылу союзников такие железнодорожные узлы, как Сен-Поль или Хазебрук (Hazebrouck). Из этой пушки можно даже бомбардировать Париж. Ее строят в специальном тщательно охраняемом помещении. Мы не можем добыть подробного описания ее конструкции, но речь идет о пушке, установленной внутри другой пушки, выпускающей снаряд, внутри которого имеется другой снаряд.

— Пушка внутри другой пушки, снаряд внутри другого снаряда, — повторил начальник 2-го Бюро. — Что, ваш агент новый Жюль Верн или барон Мюнхгаузен?

В связи с первой бомбардировкой из «длинной Берты» следовало вспомнить, что в 1914 г. точно так же не верили в существование 42-см гаубиц. Все утро голос «длинной Берты» раздавался каждые 15 минут; публика, сидевшая в полдень в кафе де-ля-Пэ, не забыла, с какой тревогой она расхватывала, первые официальные сообщения о том, что немцы «с большой высоты» бомбардировали Париж. Это и были «невидимые дирижабли». Затем было выпущено второе сообщение, на этот раз правильное, объявлявшее, что Париж был обстрелян из дальнобойной пушки.

«Длинная Берта» — пушка внутри пушки

Это была действительно «пушка внутри пушки», хотя и без «снаряда внутри снаряда». Ствол «Берты» состоял из морской 38-см пушки, внутри которой находилась 21-см пушка, продолженная в виде гладкостенного ствола; обе части соединялись винтовой нарезкой. Общая длина ствола была 34 м.

Снаряд этой пушки отличался от других снарядов, но не был двойным. Русские ошиблись в деталях, но раскрыли главное.

Тайная война развернулась тогда вокруг Берты. Когда 2-е Бюро узнало, из каких орудий был обстрелян Париж, оно ревностно взялось за дело с целью уничтожить эти орудия. Нащупав расположение Берт, оно послало на самолетах секретных агентов, которые должны были высадиться неподалеку от расположения батарей, постараться рассмотреть эти чудовищные пушки и сообщить о них подробности. Для борьбы с «Бертами» была организована особая часть, задачей которой было уничтожение этих огромных пушек, имевшихся у немцев в большем количестве, чем предполагалось.

Существовала специальная авиационная эскадрилья для наблюдения и обстрела «Берт» вопреки сопротивлению немецкой оборонительной эскадрильи. Имелся специальный звукометрический пост, задачей которого было нащупывание расположения батарей по звуку. Немцы пытались бороться против этих мероприятий путем изготовления ложных «Берт» из дерева и симуляции выстрелов для отвлечения внимания союзников.

Стрельбу «Берт», естественно, нельзя было корректировать. Поэтому германская секретная служба имела целую сеть, ежедневно доносившую ей о том, куда попадали снаряды «Берт» и какой они причиняли ущерб. В эту сеть входила одна женщина — Ида Каль, о работе которой с большой похвалой отзывался полковник Николаи. Что касается материального ущерба, то донесения должны были скорее принести разочарование; впрочем, весной 1918 г. бомбардировка из «Берт» и наступление немцев вызвали почти панику, и десятки тысяч людей покинули Париж. В июне за ними собирались последовать французское правительство и союзные и американская миссии.

Русские выполняли и другие такие же важные задания, но иногда они причиняли неприятности тем, кто пользовался их услугами. Они имели дело с одним из отделов американской разведки (G.2-B), но им никогда не говорили, в пользу какой державы они работают, и кто их оплачивает. Тем не менее, некоторым из них удалось это узнать, что иногда ставило американцев в весьма затруднительное положение.

Ошибки при использовании шпионов

Самой комичной фигурой среди американских шпионов был не немец, не русский, а настоящий американец, подданный США — чемпион по боксу Джек Джонсон.

Бежавший из Соединенных Штатов и высланный из Франции, бывший чемпион нашел себе пристанище в Испании, где он преподавал бокс, снимался в кино и прогуливался по городу в пестром клетчатом костюме, с палкой в руке, с серым котелком на стриженой голове, в сопровождении полицейской собаки. Он был первым человеком во всех мадридских спортивных клубах.

Но его душа была неспокойна. Джек говорил своим друзьям, что он хочет послужить своей родине теперь, когда она воюет с Германией.

— Почему бы вам не вступить в американскую экспедиционную армию? — сказали ему.

Но он предпочел секретную службу. И вот бывший чемпион направился к начальнику американской секретной службы в Испании и гордо сказал:

— Вы, несомненно, знаете, что я пользуюсь в городе большой популярностью, я знаком с самыми осведомленными людьми Мадрида. Я могу узнать, как «они» снабжают немецкие подводные лодки, где стоят мулы, которых испанцы продают французам, и многое другое, что вам будет угодно. Я хочу быть секретным агентом. Это мое призвание.

Благие намерения Джека встретили поощрение, и он ушел, пообещав доставить сведения о кознях немцев в Испании. Многочисленным своим друзьям он рассказал, как он осуществил свое, стремление и стал теперь «настоящим американским секретным агентом». Однако он не принес никаких сведений и говорил в свое оправдание:

— Видите ли, когда меня встречают немецкие шпионы, они пугаются, как бы я их не побил, и поэтому убегают со всех ног. Как же я могу получить у них какие-нибудь сведения, если они постоянно от меня бегают.

Наряду с такими паяцами, среди шпионов были и люди гораздо более опасные, пытавшиеся обмануть и использовать американцев. Немецкие агенты пытались снабжать нас ложной информацией, и иногда им это удавалось; некоторые агенты работали на две стороны, а профессиональные шпионы, которые были, прежде всего, дельцами, старались добыть деньги любыми средствами.

Американцы пользовались репутацией щедрых и наивных людей, и потому шпионы такого типа осаждали нас больше, чем любую союзную разведку.