Огненный Зверь - Татьяна Солодкова

Картинка снова сменилась. И я тут же пожалела, что не послушалась своего собственного внутреннего голоса.

Я увидела Диму Мартынова, на ярком солнце его веснушки снова бросались в глаза. Я была в теплой одежде. Лежала... на снегу? Но ясно я видела другое: он обнимал меня, его губы приближались в моим...

Вспышка, изображение стало осыпаться, как будто кто-то ударил молотком по цветному стеклу.

Я ахнула и открыла глаза, тут же отдернула руку. Мои ладони вспотели, тело била крупная дрожь.

- Что это было? - потребовала я.

Это не могло быть правдой, это все какой-то бред, калейдоскоп с участием знакомых героев, но действие совсем не реалистично. Я никогда не лягу в постель к Андрею, я не подпущу к себе Мартынова, Кирилл никогда не посмотрит на меня с таким обожанием, как в этом видении. Это все неправда!

Золотаревский внимательно изучал выражение моего лица.

- Я знаю лишь то, что я вижу, - спокойно сказал он, во всяком случае, осуждения в его глазах я не заметила.

Я все еще дрожала, мне совсем не нравилось то, что я увидела, и я не могла найти этому объяснений.

- Нет, так не пойдет! - я была на грани истерики. - Вы должны сказать, что это? Это будущее? Это вероятность? Что это?!

- Это будущее, - разбил он все мои надежды. - Видения были очень яркие, когда картинка размыта, значит, это всего лишь возможность, когда такая - это данность.

- Чушь собачья! - я сорвалась с места и заходила по комнате. - Я и Андрей - это бред!

Мне снова захотелось крушить мебель, вот и пошел прахом весь мой самоконтроль. Мне было очень обидно, что Владимир Петрович мог допустить, что я способна на нечто подобное... Как ни крути, это полная ерунда, если Кирилл мог так тепло на меня смотреть, если он целовал меня, как я могла прыгнуть в объятия Андрея и тем более Мартынова, который у меня уж точно не ассоциировался у меня с постелью? Может, меня околдуют, опоят? Может, я не буду отдавать себе отчет?

- Изольда, - мягко сказал Золотаревский, он встал и медленно подошел ко мне, обнял сзади за плечи. - Ты просила меня показать тебе то, что я видел, и я показал. Не заставляй меня сожалеть об этом.

- Простите, - пробормотала я, смотря в пол.

- Ты должна меня тоже понять. Вы все мне как дети, но Кир... Я очень его люблю и переживаю за него. Ты видела его когда-нибудь таким счастливым, как в том видении?

Я шмыгнула носом.

- Я знаю его всего-ничего.

- А я знаю его почти всю его жизнь. И могу с уверенностью сказать, что нет, не видел. Я не знаю, что ты сделаешь, и что заставит его быть счастливым, но прошу тебя как его отец, не сделай ему больно.

Я резко повернулась и вскинула на него глаза. Мое сердце громко стучало.

- Никогда!

Зототаревский же только покачал головой.

- Вы меня осуждаете? - зачем-то спросила я, хотя и видела в его глазах лишь доброту.

- Я уже достаточно стар и опытен, чтобы не осуждать никого и тем более за то, что еще не произошло. Поверь мне, видения - это лишь вспышки, кусочки, вырванные из контекста, мы не знаем, что было до того мгновения, которое было показано нам волей судьбы и что последует после. Я прошу лишь об одном, не сделай ему больно.

Я не знала, что сказать. Мне очень хотелось, чтобы первые два видения сбылись. А остальные я бы хотела никогда не видеть. И пусть Владимир Петрович и говорил, что яркие видения всегда сбываются, я ему не верила. Я знала себя, и знала, на что я способна, а на что нет, и я уже достаточно хорошо знала Зверя, и была уверена, что он без спросу не захватит мое тело и не поступит так со мной и моими чувствами.

- Приступим к занятиям? - спросил Владимир Петрович, вырывая меня от моих мрачных мыслей, которые уже совершенно перепутались и превратились в кашу.

- Не уверена, что настроена на учебный лад, - призналась я, перед глазами все еще были черные шелковые простыни.

Золотаревский смерил меня взглядом, словно взвешивая и оценивая мое душевное состояние. По тому, как он хмыкнул, я пришла к выводу, что вердикт он вынес не утешительный.

- Что ж, - изрек он, - может, оно и к лучшему, - я вскинула бровь, - погода замечательная, предлагаю тебе прогуляться, даже не так, предлагаю тебе прокатиться.

- Куда? - подозрение в моем голосе было просто прозрачно.

- В Ясли, - его улыбка стала самодовольной, видимо, своим детским домом он очень гордился. - Леночка сказала мне, что ты интересовалась Яслями, так вот, я предлагаю тебе прокатиться и познакомиться с ними, так сказать, увидеть все своими глазами. Ты согласна?

Похоже, на отрицательный ответ он не рассчитывал. Интересно, как бы он отреагировал, если бы я сказала "нет"? Впрочем, мне не очень-то хотелось испытывать терпение старика.

- Согласна, - ответила я. Возможно, он был прав, и мне стоит отвлечься, тогда видение черных простыней перестанет быть таким ярким. - Поедем на моей машине?

Золотаревский усмехнулся.

- Ехать нам далеко, и нам потребуется что-то помощнее твоей малолитражки.

Как и все водители, безумно любящие свою машину, я немедленно надулась.

- Я бы попросила, - буркнула я.

- Без обид, - усмехнулся он и нажал клавишу коммуникатора, - Леночка, позвони Степану, пусть будет готов через пять минут.

- Кто это - Степан? - мой голос был похож скорее на шипение, теперь я была абсолютно зла, мало того, что мне показали какие-то пошлые картинки, утверждая, что это мое будущее, так еще и мою машинку обидели.

- Ну-ну, не дуться, - пожурил меня Владимир Петрович. - А Степан - это мой личный водитель.

- Личный водитель, ну надо же! - пробормотала я себе под нос, обозленная на весь мир.

"А чего ты хотела? - тут же вклинился в мое сознание Зверь. - Этот старик ворочает миллионами, думала, у него нет своего личного водителя? Подозреваю, у него и горничная имеется".

"Тебя не спросили", - прорычала я.

"Ой, какие мы злые, - хихикнул он. - Улыбнись, день прекрасный".

Я закатила глаза и последовала за Золотаревским, который направился к выходу из кабинета.

Естественно, личный водитель подразумевал и личный автомобиль. Что в моем понимании представлял личный автомобиль миллионера, вроде Золотаревского? Ну, например, лимузин. Что собой представлял личный автомобиль для преодоления долгой дороги за город? Ну, джип, большой внедорожник.

Личным автомобилем Владимира Петровича оказалось нечто огромное, больше всего напоминающее "Хаммер", возможно, именно он и послужил основой, но сделан был по какому-то индивидуальному заказу. Он был гораздо больше, чем следовало бы "Хаммеру". Огромный и черный с зеркальными стеклами. Я невольно присвистнула при его виде. Да уж, такой агрегат явно не сравнится с моей маленькой машинкой.