Немой 3: охота на кощея (СИ) - Рудин Алекс

— Собирайтесь, соколики! — скомандовал Никита Ильич. — Берите вещички, и по домам! Да, а Сенька где?

Домовые потупили глаза.

— Спит он, — еле слышно вздохнул один.

— Днём? — удивился Никита Ильич.

— Заболел, — печально кивнул другой домой.

— Да вы что! — воскликнул Никита Ильич. — А ну-ка!

Он проворно метнулся к одной из печек и заглянул за неё.

— Сеня! Ты жив?

Из-за печки послышалось неразборчивое бормотание, перешедшее в протяжный стон.

— Сеня! — голос Никиты Ильича звучал удивлённо.

Наконец, начальник темницы появился из-за печки. На руках он бережно, словно ребёнка, держал небольшое лохматое тельце. От тельца крепко пахло луком и самогоном.

— Подержи-ка Василий Михайлович!

Никита Ильич пихнул домового Сытину.

Домовой безвольно свесил голову и сказал:

— Бу!

— Бля! — выругался Сытин и отодвинул домового как можно дальше от себя.

Никита Ильич снова вынырнул из-за печки. В одной руке он держал примитивный самогонный аппарат, сделанный из двух мисок, склеенных между собой хлебным мякишем. Другой рукой прижимал к пухлому боку стеклянную бутыль с весело булькающей брагой.

— Вот стервец! — восхищённо покрутил головой начальник темницы. — Под самым носом у меня ухитрился.

Остальные домовые мрачно глядели на похрапывающего Сеньку.

— Это к нему хозяева на свидание приходили! — ворчливо сказал Кузьма.

— А вы как будто ничего и не заметили! — усмехнулся Никита Ильич.

— Так мы думали…

— Знаю я, что вы думали! Сенька самогон гнал, а вы угощения ждали. А тут мы, так? Припёрлись не вовремя и весь праздник вам испортили.

Никита Ильич весело посмотрел на меня.

— А всё потому, Немой, что у меня нюх! Не хуже, чем у Сытина. Я всякие неожиданности за неделю чую!

Он снова повернулся к ожидающим своей участи домовым.

— Повезло вам, милые! Или не повезло, тут как посмотреть! В общем — собирайте вещички, и на выход! А ты, Василий Михайлович, неси Сеню ко мне в кабинет. Сейчас я к нему Гиппократа Поликарпыча вызову.

Домовые кинулись за печки и через минуту явились, держа в руках узелки с вещами.

Никита Ильич взял за плечо Кузьму.

— Куда бы тебя определить, дружок? Разве что у демонов переночуешь эту ночь. А завтра разберёмся. Не боишься демонов?

Кузьма мотнул бородой.

— Вот и славно! А эту камеру ты закрой от греха подальше, пока плесень не расползлась, — обратился Никита Ильич к рыжему охраннику, который терпеливо дожидался возле двери.

Охранник почтительно кивнул и взял ключ наизготовку.

Услышав про демонов, я сразу подобрался. Неужели повезёт хоть в чём-то?!

Мы вышли из камеры домовых.

— Степан! — позвал Никита Ильич.

Широкоплечий сутулый палач выглянул из пыточной в коридор.

— Проводи этих!

Никита Ильич махнул рукой в сторону троих домовых.

— Сделаю, Никита Ильич! — басом отозвался Степан.

Он кивнул домовым.

— Идёмте!

Домовые, вслед за палачом вприпрыжку направились к выходу.

— А ты пока камеру демонов отопри! — велел начальник темницы охраннику.

Сытин держал на руках беспомощного Сеньку.

Эх, бля! Как удачно, что у него руки заняты! Не сможет пальцами щёлкнуть.

Везёт тебе, Немой! Не иначе, как боги на твоей стороне!

Рыжий охранник загромыхал ключами, и я приготовился.

Вот открылась тяжёлая дверь. Из-за неё повеяло жаром. Сухой пустынный ветер выдул в коридор облачко мелкого песка.

Давай, Немой! Перекидываемся!

В голове звонко щёлкнуло.

Я упал на четыре лапы и прошмыгнул в камеру демонов, чуть не сбив с ног Никиту Ильича!

Глава 28: Заманчивое предложение

Оказывается, кошачьи лапы ни хрена не предназначены для бега по песку! Тем более, по горячему, блядь, песку!

Песок обжигал подушечки лап, налипал на шерсть и забивался между пальцами. Я же потом лапы вылизывать заипусь!

Кроме того, я банально буксовал, а на поворотах меня заносило так, что только хвост помогал вырулить.

Бежать пришлось потому, что за мной гнался Сытин и орал:

— Немой! Стой, сука!

На бегу начальник Тайной стражи щёлкал пальцами левой руки. Это придавало мне дополнительную прыть. Как-то не хотелось останавливаться и проверять радиус действия сытинской магии.

Статую князя я уже изображал, и мне не очень понравилось. Играть статую бегущего с выпученными глазами кота у меня не было никакого желания.

Поэтому я увязал в песке, оставлял за собой облако пыли, но упрямо молотил лапами и бежал всё дальше и дальше.

Наконец, крики Сытина смолкли далеко за моей спиной. Я прислушался и решил, что можно сбавить скорость и оглядеться.

Песок к этому времени закончился. Я неторопливо трусил по растрескавшейся корке голой земли, которая здорово напоминала засохшую грязь. Тут и там попадались круглые лужи совершенно свежей, жидкой грязи. Лужи то и дело булькали, из них медленно поднимались и лопались гигантские пузыри. Горячий ветер провонял тухлыми яйцами.

Одна из луж вдруг зашипела. Из неё повалил пар, а затем в небо ударил столб воды и рассыпался обжигающе-горячими брызгами.

Я шарахнулся в сторону. Так и обвариться недолго, бля!

Не подбегая близко к лужам, я неторопливо трусил по грязевой пустыне, высматривая хоть какого-нибудь демона. Но пустыня была совершенно безжизненна. Даже ящерицы не попадались.

В одном месте по глиняному руслу сочился чахлый ручеёк. Я осторожно попробовал воду лапой. Тёплая, но не обжигает. В пасти давно пересохло, поэтому я наклонился к ручейку и лизнул воду языком.

Тьфу, бля! Рот наполнился тошнотворной солёной горечью. Меня чуть не вытошнило.

Отплевавшись, я взглянул наверх. В белёсом небе неподвижно висело тусклое солнце. Никакого потолка не было видно. Я сильно засомневался, что до сих пор нахожусь в княжеской темнице. Обстановка вокруг больше напоминала какой-то другой, совершенно ипанистический мир.

Стараясь не думать об этом, я упрямо бежал подальше от тюремного коридора и Сытина. Хер его знает этого колдуна — сколько времени ему понадобится, чтобы отыскать меня в этой камере! А мне ещё с демонами надо поговорить.

Вдали, у самого горизонта показалась чахлая пыльная зелень. Ветер переменился и дунул в морду прохладной влажной свежестью. Я почуял запах чистой воды и со свежими силами побежал дальше.

Зелень превратилась в высокие пальмы. Толстые чешуйчатые стволы еле заметно раскачивались на ветру. Широкие ажурные листья, казалось, царапали высокий небесный свод.

Под корнями одной из пальм пробивался родник и превращался в ручей с прозрачной водой. Я с разгону забежал в воду, лизнул её, и принялся жадно лакать. Вода была чистой и свежей. Не то, что тухлятина в пустыне!

Напившись, я выбрался на берег и завалился прямо в жёсткую траву. Лапы после пробежки гудели.

Шелестевшая на ветру пальма давала приятную тень. В этой тени лежали выбеленные солнцем кости какого-то рогатого чудовища. Судя по виду костей, при жизни оно было размером со слона, не меньше!

Жёстка трава так оплела кости, что они еле проглядывали под буро-зелёным покровом.

Я потянулся было языком, чтобы вылизать натёртые подошвы, но вовремя опомнился. Бля, так и одичать недолго!

Перекидываемся, Немой!

В голове звонко щёлкнуло.

Я с удовольствием потянулся, ощущая во всём теле приятную лёгкость. Последствия долгой пробежки исчезли бесследно. Значит, колдовство не только раны лечит!

Вот только жрать хотелось неимоверно. Попадись мне сейчас облезлая крыса, или лягушка — съел бы и не поморщился. Но вся местная живность куда-то попряталась.

Я с тоской взглянул на пальмы. Высоко под самыми листьями висели огромные грозди плодов, похожих на финики.

Похоже, придётся опять перекидываться в кота. Ну, а хер ли? Влезу на пальму, отгрызу гроздь плодов поаппетитнее. Потом слезу, перекинусь обратно и пообедаю. А на сытый желудок и демонов искать приятнее!