Раб сердец - Александр Лукьянов

      Он заявил, что лично возглавит размещённые в городе войска и стражу, что поведёт их в бой, и разгромит «свору трусливых вонючих мятежников» еще на подступах к Поползаевску.

      Ошеломлённые воеводы мгновенно представили все жуткие последствия полководческих устремлений «старого придурка», как они за глаза именовали Поползая.

      -Это невозможно! -вскричал, бренча наградами тысячник Словуня. –Милостивый господин волостной голова, ваше присутствие необходимо здесь, палатах, дабы все предвидеть, всем озаботиться и распорядиться! Мы рады воевать под вашим мудрым руководством и будем послушно выполнять все ваши приказы и повеления, присланные из города с конными гонцами. Но рисковать драгоценной жизнью господина волостного головы на поле битвы с мятежниками... Нет, нет! Горестная случайность, шальная стрела... Даже думать о таком не хочу.

      Остальные воеводы дружным гулом поддержали Словуню.

      -Я так же, как наш проницательный и дальновидный господин волостной голова считаю, что есть только одна возможность избавиться от взбунтовавшейся черни. А именно - стеречь и защищать подступы к городу, запереть все ворота Поползаевска и охранять их. Об этом я уже отдал распоряжения.

      -Ты предугадал мои намерения, доблестный Словуня. -покровительственно заметил Поползай. Тысячник поклонился, едва сдерживая ядовитую ухмылку.

      -Теперь о походе навстречу мятежникам. -продолжил тысячник Словуня. -Можно выставить около восьмисот полевых бойцов. Соединив их с храбрыми городскими стражниками, я мог бы выступить против бунтовщиков, и даже без боя заставить их сдаться на милость суда господина волостного головы. А в случае отказа - уничтожить до последнего.

      -Что ж, прекрасно. -важно заметил Лень Поползай. -Я рад, что вы поняли и оценили все стороны моего замысла.

      -«Его замысла». -почти беззвучно прошептал один из сотников на ухо другому. -Надо же, какая скотина! В конце-концов он и впрямь присвоит себе все заслуги!

      …Поползаевск готовился к зимней осаде. Город кишел вооружёнными людьми, зачастую весьма подозрительного вида. Закрывались лавки, выставлялись караулы у складов. Приведение в порядок полвека не чинившегося вала и чистка заваленного мусором рва подвигались с черепашьей скоростью, хотя на труды выгнали сотни горожанок. Поползай решил лично с главными чиновниками объехать вокруг города в крытом утеплённом возке. Он мнил, что его появление заставит работающих резвее шевелить лопатами.

      -Ныне надо трудиться сума.. сму... са-мо-от-вер-женно. -заметил он с державной озабоченностью. -Эй, Грызь!

      -Я, господин волостной голова!

      -Бабы, чего, не кормлены?

      –Как можно, даём лепёшки, молоко, сыр, яйца, овощи и мясо. -не моргнув глазом, соврал старший надсмотрщик.

      –Так отчего же ползают, словно сонные мухи? Не любят Большерунье и свободу, как их любим мы? Не возмущены бунтом чёрных недобитков? Народовластие в опасности. Каждый горожанин обязан самоотверженной работой помочь мне одолеть грязных мятежников!

      –Святая правда, милостивец наш!

      –А, быть может они предатели и втайне мечтают со своими мужиками переметнуться к этому... как его... Врану... Вруну? Тогда нужна с... с... строгость!

      -Понял, господин волостной голова!

      Cтарший надсмотрщик поотстал от возка. Пегая лошадь под ним захрапела и попробовала встать на дыбы. Подбежавшие младшие надсмотрщики едва увернулись от копыт.

      –Ну всё, бездельники, допрыгались! -прошипел Грызь. -Дурака валяете, а Поползай на меня псов спускает!

      –Батюшка, да только укажи, в чем мы провинились, исправим.

      –Почему бабьё работает из рук вон плохо? Я вас самих заставлю носами землю рыть !

      Надсмотрщики мговенно приободрились, сообразив, что не будет речи о воровстве продовольствия и ночных шалостях с согнанными на работу девками.

      –Не извольте гневаться, сударь, –бодро рявкнули они, –Сейчас зашустрят!

      Грызь с места в галоп рванул лошадь и, забрызгав ледяной грязью надсмотрщиков, понёсся догонять возок Поползая.

      Надсмотрщики повернулись к копошащимся во рву горожанкам и дружно отстегнули от поясов толстые ивовые прутья с обмотанными ремешками рукоятями, которые между собой называли «народоправками».

      -Чё, не хочете получать удовольствие от труда, стервы? -радостно заорали они. -А зря, ленивых мы любить не будем.

      2.

      -Учитель, -Мста выглядела ошарашенной, -даже не знаю, как сказать...

      -Как всегда. -посоветовал Бран. -То есть чётко и по существу. Присаживайся, перекусим вместе.

      -Спасибо, сыта.

      -А, ну если так, то извини, начну есть. А то сил нет, как проголодался, три часа в седле трясясь.

      -Доброго вкуса! -пожелала Мста. -Тогда лучше после еды загляну, а то кусок в горло не полезет...

      -Не томи! -рассердился Бран. -Что стряслось?

      -Дозорные четвёрку чертей задержали. Настоящих, представляешь?!

      -Потери? -встревоженно спросил Бран.

      -В том-то и дело, что никаких. Остроухие едва завидели дозорных, тут же побросали оружие, задрали лапы вверх и сказали, что ищут тебя. А старший заявил, что он сын вожака... Шорох... Шухер... Шуршур... Тьфу, имечко - не вышептать. В общем, с важным устным посланием от папаши. Что делать?

      -Сюда его! -встрепенулся Бран. -Немедля!

      -Может быть всё-таки поешь сначала? - усомнилась Мста. -А то впрямь потом не захочется. Рыла у них - ой-ой-ой! Да и запашок тоже...

      -Зови-зови!

      -Гм, ладно. Но наедине с нелюдью не оставлю, не надейся. Мы с Внятой здесь посидим, а за чертовой спиной пару лучших охранников поставим.

      Бран кивнул. Мста вышла.

      Потом в шатёр неслышной тенью скользнула Внята, села на ларь с бумагами в углу, с обманчивой небрежностью положила рядом моргульский клинок. Ещё через минуту Мста откинула полог и впустила необычного гостя в сопровождении двух ратников с кинжалами наголо.

      Некоторое время Бран и чёрт с нескрываемым взаимным любопытством рассматривали друг друга.

      Чёрт был на голову ниже среднего человеческого роста, зато широкоплеч, коренаст и жилист. Он слегка горбился, длинные крепкие руки почти достигали колен. Матовая кожа поражала серо-зеленоватым оттенком. На толстой шее красовалась круглая голова с торчащими острыми ушами, маленькими глазками, большим курносым носом и массивной челюстью.