Беги, Франни! - Полина Люро

Внутрь зашёл Фредди и, судя по его весёлой физиономии, как обычно собирался пошутить. Однако, увидев меня, подбежал, и, не говоря ни слова, резко дёрнул за руку. Я так закричала, что следом за Шутом ворвался рыцарь, с зажатым в ладони ножом.

― Успокойся, бешеный! У девочки при падении выбило плечо, но я всё исправил, ― торопливо говорил Фредди, испуганно отступая от друга и вытянув руки в защитном жесте. Впрочем, на этот раз ловкости ему не хватило, и на запястье образовалась тоненькая красная полоса, из которой одна за другой, набухая, росли яркие капли. Они быстро сливались в небольшой кровавый ручеёк…

Все замерли. И только я словно сошла с ума: вскочив с пола, жадно припала губами к этой алой, такой манящей влаге. Арчи мгновенно произнёс какое-то слово, оттащив меня в сторону. Руки и ноги скрутило не хуже толстой верёвки, не давая пошевелиться. А во рту образовался солёный комок, который я никак не могла выплюнуть, поскольку и губы стянуло проклятое, неизвестное заклинание.

Оставалось только смотреть выпученными от напряжения глазами, как Арчи мазал рану друга густой мазью и туго перетягивал лентой, прося прощения за свою несдержанность. А Фредди посмеивался, говоря, мол, это не страшно, а вот что теперь делать с маленьким «вампиром», вопрос…

В голове не укладывалось:

― О ком это он? ― пока внутренний голос не прошептал:

― О тебе, Франни-кровопийца. У Арчи, как оказалось, сумасшедший нрав. Смотри, прирежет он тебя, и не как дружка ― слегка и с извинениями, а по-настоящему, и ещё кол в грудь вобьёт, чтобы не воскресла…

Стало страшно до дрожи, и тут как раз заклинание отпустило: меня вывернуло тем немногим, что «вампирша» успела добыть из раны Фредди. Рыцарь развернулся ко мне, и я начала от него отползать, лихорадочно шаря рукой по полу в поисках хоть какого-нибудь оружия.

― Успокойся, прекрасная дама ― и в мыслях не было тебя обижать. Напротив, хочу помочь, а для этого нужно внимательно осмотреть твои глаза. Не прячься, пожалуйста, Франни! Как давно у тебя появилась тяга к крови, и почему сразу об этом не сказала?

Я остановилась и, тяжело вздыхая, позволила Арчи рассмотреть свои глаза и руки, но отвечать на вопросы не торопилась. У него был удивлённый и растерянный вид:

― Странно, посмотри, Фредди ― никаких внешних признаков вампира, что же тогда с Франни происходит? Может, это какая-то неизвестная болезнь, такое дело?

Шут достал из-за пазухи серебряную ложку и зачем-то приложил её к моему лбу, затем порылся в грязном кармане и вытащил ещё более отвратительного вида головку чеснока.

― На-ка, укуси! ― протянул он мне эту пакость.

― Сам кусай такую грязищу! Я чеснок могу только в соусе терпеть…

Нахмурившись, Фредди задумчиво посмотрел на Арчи:

― Не любит чеснок, это подозрительно…

Рыцарь дал ему подзатыльник:

― Довольно дурацких шуток, не пугай девочку. Я сам чеснок не переношу, и что? Говори по делу.

Шут почесал лохматый затылок, пожав плечами:

― Прости, не знаю, что сказать. Франни, может, тебя недавно кто-то покусал, а? Птица или зверь… неужели, человек?

Я вспыхнула, со всей дури наступив ему на ногу так, что от неожиданности он подпрыгнул и начал скакать, жалобно хныча:

― Твоя подружка решила оставить меня без ноги, а ведь я ей помог. Какая же несправедливость, ― и при этом строил уморительные рожи.

― Никто меня не кусал. Это всё из-за пустошей ― как только въехали в них, так и появилось желание попробовать кровь на вкус. Я хотела тебе всё рассказать, Арчи, но не до того было…

Арчи молчал, привычно покусывая губу:

― Что ж, раз всё началось в пустошах, значит, и кончиться должно здесь, как только мы их покинем. А пока будем за тобой присматривать, другого выхода нет. Говорили же мне, что эти места плохо влияют на людей, такое дело.

Я покорно кивнула и, наконец, спросила, что там у них случилось на дороге, раз повозка так резко остановилась. Арчи и Фредди вдруг испуганно посмотрели друг на друга, а затем, толкаясь и бранясь, практически одновременно ломанулись к выходу. Не удержавшись, я высунулась за ними. Дорога была совершенно пуста, что, кажется, удивило не только меня.

― А что там было-то? ― спросила, переводя взгляд с одного спутника на другого.

Оба казались смущёнными, не торопясь отвечать, пришлось дать каждому по тычку в спину. Арчи неохотно пробормотал:

― Там кто-то стоял на дороге и махал нам рукой, вроде человек…

― Человек? Ну ты сказал! Это была красотка, такая эффектная штучка… ― не удержался Фредди.

― Что ещё за «штучка» на дороге посреди пустоши? Вы с утра, пока я спала, по кувшинчику пропустили, что ли? ― у меня засосало под ложечкой ― верный признак грядущих неприятностей.

― Франни права, откуда здесь взяться человеку? Наверняка это был морок пустоши, и как мы с тобой сами не догадались, стыдно, ― попытался выкрутиться Арчи.

Но меня не так легко было провести:

― А ну-ка, живо рассказывай, что за морок такой. Может, и мне красавец привидится?

Задумчивый рыцарь повернулся, и его лицо выглядело крайне озабоченно:

― Это не шутки, Франни. В народе поговаривают, что мороки ― предвестники беды. Я, конечно, не суеверный человек, но мы сейчас в такой ситуации, что надо постоянно быть настороже.

― Да уж, и куда смотрели мои глаза, ― влез в разговор Фредди, ― ведь к нашему бывшему знакомому, Пери, умудрившемуся несколько лет назад благополучно вернуться из пустошей и не заболеть, приходил тутошний морок. За день до его смерти. Он видел старуху, похожую на его покойную бабку. Та ещё была ведьма. Бедняга тогда оступился на лестнице и пересчитал головой все ступеньки, а их было немало.

Я ухмыльнулась:

― Значит, каждый видит свою смерть в том образе, которого боится? Интересно, чем вас двоих напугали женщины?

Мои спутники смутились, и я задумалась, как бы над ними ещё пошутить. Но тут увидела на дороге его ― прекрасно сложенного, длинноногого, с развевающимися волосами, хотя ветра сегодня совсем не было, в дорогой чёрной одежде ― Арчи, его бы я ни с кем не спутала. Он стоял, придерживая рукой шпагу, такой красивый и недосягаемый. Не фокусник, не циркач, не карлик ― благородный дворянин. В его глазах стояли слёзы, а плащ за спиной развевался подобно крыльям ангела.

Одно мгновение ― и он исчез. Морок, несущий