Пурград (СИ) - Артем Рудик
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Занятые на баррикадах половых войн и решающие, кто же прав, люди сами себя ограничивали в самосовершенствовании. Женщины, обвинявшие общество в недостаточном равенстве, едва ли были готовы посвятить свою жизнь науке, войне или иному почётному ремеслу. А мужчины, не способные завести отношения лишь ввиду собственных радикальных взглядов на противоположный пол, хоть и иногда посвящали жизнь общему благу, но едва ли были приятными людьми.
Благо, ныне всё не так. С появлением Мимезиса, мы наконец познали тот факт, что разницы между полами нет. Что всё изменчиво, неустойчиво и сыворотка может легко изменить любую биологическую морфологию. Такова уж суть Мимезиса, он способен превратить человека в кого и что угодно. Так какая разница, кто ты сейчас, если завтра ты можешь стать кем хочешь?
Это уничтожило и расизм, и национализм, и вообще все возможные различия между людьми. Кого ненавидеть, когда исчезла сама идея наций и культур? Мы стали действительно равными и свободными от всего былого. Лишь бесшёрстные выпадали из этой стройной системы, но они сами виноваты, что не хотят меняться. Врагам нашего лучшего мира, в нём места не будет. Я свято в это верила и пошла охранять свои ценности с оружием в руках.
Пусть некоторые считают меня аристократкой-белоручкой, слабой девушкой, низкорослой или какие там у них самих комплексы? Мой путь в небо выложен телами моих врагов. А всё, что меня заботит — мнение моего командира. Просто потому, что он, Мистраль, хороший зверь. Милый, добрый и заботливый — командир сочетает в себе лучшие качества достойного представителя нашего общества будущего. И мне он симпатичен, потому что я вижу в нём не только эти качества.
Ещё он дурашливый, неуверенный и позволяющий себе временами быть слабым. Ему нужен кто-то сильный и верный, чтобы он мог стать цельным. Ему нужен кто-то, кто будет ему вечно советовать и помогать принять решения. А мне нужен кто-то, о ком можно заботиться и за кого нужно будет умереть. Потому что и то, и то, поможет мне вырасти над собой. А значит и самой стать наконец целой.
Познав это, я снова сменила облик и снова была девушкой, но на этот раз енотом. Procyon lotor. И снова я была отброшена с верхнего города в средний. Однако и на сей раз у меня были хорошие родители. Мой отец был директором в Пурполимере, но далеко не самым главным. Матери же я не знала. Моя жизнь началась не столь обычно, как прошлые. Ибо я была той ещё уличной девчонкой и постоянно пропадала из дому. Отец много работал, а потому я могла не возвращаться хоть несколько дней, находясь в компании другой уличной шпаны.
Мы проводили лучшие годы жизни, занимаясь мелким хулиганством, воруя кошельки у невнимательных прохожих, проигрывая украденные деньги в игровых автоматах, срывая глотки в караоке и даже слегка пьянствуя. Мне было весело, хоть я не раз попадала в поле зрения законников. Правда, всё это хулиганство ни к чему хорошему в итоге не привело. Мои друзья, перешагнув порог начала подросткового возраста, попали в корпоративную банду.
Как самых молодых рекрутов, бандиты использовали их для самой грязной работы: воровства, торговли наркотиками, вышибанию долгов и прочих неблагодарных занятий. Некоторым повезло даже меньше, и они пополнили ассортимент борделей, аффилированных с мафией. Я была достаточно умна, чтобы не вступить на эту скользкую дорожку. Да и в отличие от своих друзей, я не происходила из бедноты и была не настолько стеснена в деньгах, чтобы уйти в криминал.
Но мне, разумеется, было крайне неприятно в один момент лишиться всех своих знакомых. Да ещё и стать персоной нон грата в их обществе. Пришлось искать себе других друзей. Благо, улица даровала мне способность быстро заводить друзей. Былая общительность была очень кстати, когда я устроилась работать за барную стойку. Да и рассказать пару баек, вусмерть пьяным клиентам я могла, а потому быстро стала одним из главных факторов притяжения в своём баре.
Тем не менее друзей я так особо и не завела. Мне вечно казалось, что меня все бросят и предадут. А потому, будучи для всех душой компании, у себя в душе я чувствовала тотальное одиночество. И смогла найти что-то общее лишь в таком же одиноком и преданном, как и я сама. Но он был бесшёрстным, так что мы не могли быть вместе. Не потому, что общество могло нас осудить. А потому что я сама стала бояться этого осуждения. И я опять всё испортила…
И это уже было ни черта не хорошо и совсем неправильно.
Но эта мрачная картина вскоре сменилась другой. Я вдруг стал самим собой, Мистралем, арктическим волком. Тем, кем и был изначально. Только я был не взрослым и уверенным в себе командиром Гончих, а совсем маленьким щенком. Я рос без родительского тепла и в не самой роскошной части Аркадии. Может быть даже, как раз в самой бедной. Кто-то скажет, что быть последним, среди людей первого сорта — довольно неплохая учесть. Но только не для ребёнка в агрессивной детской среде. И ведь меня даже некому было защитить!
Едва ли персоналу детского дома, пусть и весьма элитного, было дело до того, что их подопечного избивают в школе за низкое социальное положение. Я терпел издёвки и не мог дать сдачи. Моих сил просто было недостаточно для того, чтобы навалять задирам по первое число. Да и язык у меня был недостаточно длинный, чтобы уметь со всеми договориться и каждого заболтать. Приходилось сносить удар за ударом, окунания в унитаз, обидные прозвища и прочие "радости" жизни во время самого "счастливого" периода жизни.
Но даже у меня нашлись заступники. Некто, к сожалению, не помню, кто именно это был, как-то сказал мне: "Никому неинтересно пинать мёртвого волка!" И в этой фразе я увидел наконец свою силу. Ибо я не был мёртвым волком, у меня был потенциал, который во мне пытались убить из зависти. Я был далеко не так слаб, как считал. И язык мой был искусен, как во лжи, так и в правде. Мне оставалось только прогрызть себе путь через злопыхателей, пройти по их головам. Так, чтобы они остались позади, упиваться
