Оккультная хронология - Алексей Игнатов

самые фантастические истории, говорили, что он использует экскременты в качестве причастия или что он принес в жертву Сатане своего сына на алтаре церкви. По сути же, вина Буллана, сделавшая его изгоем — это попытка открыто соединить католицизм и практики сексуальной магии. К тому времени она уже получила некоторое распространение, но как закрытая часть систем и учений отдельных религиозных групп. Буллан же не скрывал неортодоксальности своих взглядов и смешивал их с католической церковью и богослужениями.

Он издавал журнал «Анналы святости», в котором проповедовал новые взгляды на религию, учил, что некоторые святые души должны грешить во имя духовных целей (подобно тому, как Саббатай Цви и его последователи учили, что грех может совершаться во имя неба). Что сексуальный акт, совершаемый в благочестивом расположении духа, сопровождаемый визуализациями Девы Марии, Иисуса и святых, ничем не хуже молитвы и возвышает душу человека. И что состояться этот акт может не только с людьми, он и с духами или ангелами, на астральном плане.

Все это вызвало негодование не только церкви, но и религиозно настроенных оккультистов Франции. Освальд Вирт провел расследование, собирая компромат на Буллана, для чего пришлось втереться к нему в доверие, выдавая себя за последователя его учений. Станислас де Гуайта изучил материалы расследования Вирта и объявил войну Буллану. В своей книге «Храм Сатаны» он обличает Буллана (не называя имени прямо) представляя его в роли типичного адского колдуна — злобного и нечестивого последователя Сатаны, топящего мир в грехе.

Гуайта созвал трибунал из членов своего Ордена, которые, на правах белых магов, посвященных в божественные тайны, должны были осудить Буллана как черного мага и колдуна. Его приговорили к смертной казни в 1887 году. К казни оккультной, через силу магии, что, по сути, ничем не отличается от крайне осуждаемых де Гуайтой же «сатанинских» практик проклятий и наведения порчи. Буллану передали письмо, требующее покаяться и отвергнуть ересь сексуальной магии, иначе его постигнет проклятие, в любой момент готовое принести ему смерть.

Буллан после этого прожил еще четыре года. Если магическая война и шла, то весьма неспешно, но сам Буллан воспринял угрозу вполне серьезно и принял меры для защиты себя и своих последователей от возможных атак де Гуайты. За день до своей смерти он написал письмо, в котором утверждал, что на его жизнь готовится покушение.

На следующий день он умер.

Это напомнило о его давней вражде с де Гуайтой, и на сцену вышел журналист, писатель (и приятель Макгрегора Мазерса) Анри Антуан Жюль-Буа. Он написал множество книг, но прославила его скандальная книга «Сатанизм и магия». Книга эта набита историями о Сатане, о колдунах, продающих ему души, и красочных историй о том, как ведьмы протыкают иглами головы похищенных младенцев или во славу Сатаны закапывают детей по шею в землю, чтобы те умерли от голода, глядя на разложенную вокруг еду. Нашлось в книге место и для Вентры, для Буллана и даже для Наполеона III — автор красочно и в деталях, словно видел все сам, описывал, как тот проводил ритуал вызывания Сатаны и заключал с ним сделку.

Словом, эта книга — отличный образец скандальной бульварной журналистики, выдаваемой за оккультное исследование. И тут сложно сказать, что в словах и поступках Буа было искренним, а что было просто поиском новой скандальной славы, но он поддержал Буллана, и, открыто обвинил де Гуайту в его убийстве. Он также обвинил де Гуайту в занятиях черной магии и назвал знатоком ядов, которые он научился направлять на расстояние, астрально отравляя своих жертв.

В ответ де Гуайта вызвал журналиста на вполне дуэль, реальную и материальную, на пистолетах, а не магии. По дороге на эту дуэль лошадь Буа понесла, он выпал из седла и прибыл на место дуэли изрядно помятым. Перестрелка закончилась промахами, никто не погиб.

Но этой дуэлью дело не ограничилось, Папюс последовал примеру де Гуайты и также вызвал Буа на дуэль. И снова по пути на дуэль у Буа начались проблемы — в дороге сломалась его карета. Разумеется, Буа приписал это транспортные неувязки магическим силам, которые пытались помешать дуэли. Но дуэль состоялась, противники сошлись в схватке на шпагах, но вновь никто не погиб, все кончилось легкими ранениями. А вот финал этих дуэлей оказался довольно неожиданным — после дуэли Папюс и Буа нашли общий язык и стали друзьями.

Де Гуайта же умер в 1897 году. По одной версии — от болезней (он не отличался крепким здоровьем), по другой — от банальной передозировки наркотиков, которые он, подобно многим людям 19 века, считал лечебным средством и принимал по назначению врача, еще не знавшего ничего о привыкании и зависимости. Ну а третья версия, разумеется, приписывает его смерть магической войне с Булланом, представляя ее как месть последователей аббата. Довольно медленная месть, надо заметить — с момента смерти Буллана прошло больше четырех лет.

Орден Каббалистической Розы и Креста продолжал работу после смерти де Гуайты, но позже пережил раскол, разделившись на два, один из которых встал под руководство Папюса, а позже и его сына, Филиппа Анкосса, который стал врачом, масоном, мартинистом и оккультистом. Породил Орден и ряд новых розенкрейцерских групп, существующих по всему миру.

Орден Мартинистов также не избежал внутренних противоречий после смерти Папюса, на его основе возникли новые группы, Традиционный Орден Мартинистов, основанный Филиппом Анкосом и работающий в тесной связи с AMORC, Мартинистский орден Папюса, Союз Орденов Мартинистов и другие.

Судьба российских мартинистов

Русский энтузиаст оккультизма и гипноза Чеслав Иосифович Чинский, оставивший за спиной обучение в Сорбоне, врачебную практику и тюремный срок за двоеженство, познакомился с Папюсом в Париже, вступил в Орден Мартинистов и получил право представлять Орден в России. Так мартинизм пришел на русскую землю, обрел популярность и быстро набрал несколько тысяч последователей. Одним из первых посвященных стал барон Григорий Оттонович Мёбес, позже известный под инициалами ГОМ.

Чинский быстро испортил свою мартинистскую репутацию своей склонностью к аферам и авантюрам, провел некоторое время в психиатрической клинике Варшавы и навлек на себя недовольство многих бывших соратников. Его место занял Мёбес, как глава Санкт-Петербургского Ордена Мартинистов, а также основатель собственного Автономного разряда мартинизма русского послушания.

В 1911 году он начал выступать с открытыми лекциями по оккультизму, основанными на идеях Папюса. Лекции читались исключительно устно, но одна из учениц Мёбеса, скрываясь за псевдонимом Ученица Номер Сорок, записала их, и на основе этих конспектов позже был издан печатный «Курс энциклопедии