Отель - Олег Андреев

– Вот и хорошо, вот и прекрасно, – сказал Карченко. – Так… За разгром придется платить.

– Слушай, начальник… – начал поднимающийся с кресла Махмат.

– Я тебе не начальник. А вот твоему начальнику, я думаю, очень не понравится выкупать тебя у ментов.

– Но это не мы, – быстро сообразил, что ситуация складывается явно не в их пользу, Махмат. – Это… – он посмотрел на горничную, которая стояла с невинным видом ребенка, – они…

Карченко посмотрел на стонущего на паласе иностранца. Рэт начал приходить в себя после удара по затылку. Тут же у него случился приступ рвоты. Наташа бросилась с полотенцем к нему.

– Хотите сказать, что эти два безобидных педика разгромили номер и набили вам рожи? Чуть не выбили глаз… Вот этот коротышка? Так, что ли?

– Да, да!

Оба чеченца предпочли, чтобы думали на педиков, нежели на девочку-горничную.

На пороге возник наряд милиции.

– Валер, время… – старший показал на часы.

– Да-да, – кивнул Карченко знакомому наряду. – Разберитесь с ними. Опись ущерба мы пришлем с нарочным.

– И иностранцев?

– И иностранцев. Чтобы скучно не было и жизнь медом не казалась.

– Может, не надо? Они нам всю камеру заблюют, – попросил старший наряда.

– А вы не знаете, как поступить? Тряпку в руки – и вперед. Не дипломаты.

– Ну, соколики, поднимайтесь… Не хорошо, ой не хорошо вы себя ведете… Вроде цивилизованные люди. А туда же… Свидетели есть? – обратился старший к присутствующим.

Горничная опустила глаза.

– Нет никаких свидетелей.

Старший наряда понимающе кивнул.

– Пожалеешь… – прошипел Махмат Карченко перед уходом.

– Жалею, что не сдал вас раньше… А ты, сержант, проследи. Чтобы все было тип-топ. И камеры чистые.

– Господа, постойте, куда нас ведут? Я никуда не хочу… Почему мы не можем разобраться на месте? На нас напали! Здесь был шум… мы просто зашли в номер узнать, не нужна ли помощь… – попытался объяснить Пэт.

– Ага. И рожу чечену офаршмачил тоже не ты?

С таким же успехом он мог объяснять это розовой кукле из секс-шопа. Всех увели.

– Может, не стоило американцев в милицию? – как бы про себя произнесла Наташа.

– Ничего. Невелики гуси. Пусть они там на чеченцев жалобу подадут. Давно пора этих говнюков прижать. Распоясались – дальше некуда. Жалоба иностранца что-то да значит. Тут «зелеными» так просто не отделаешься. Верно? Держите хвост… Как надо держать хвост?

– Пистолетом, – улыбнулась горничная.

– В наше время пистолета, пожалуй, маловато будет. Гаубицей-пушкой ста пятидесяти двух миллиметров. Запомнила?!

Горничная кивнула.

Как это он раньше не разглядел эту девицу среди остального персонала, ведь все их личные дела при приеме, так или иначе, проходят через его руки. Что он пропустил? Валерий начал вспоминать. Но кроме того, что девушка пять лет отработала в колледже, откуда ушла с прекрасной характеристикой по собственному желанию, ничто на ум не шло. С сожалением он подумал о своей обычно не подводящей памяти. Сейчас он никак не мог вспомнить, какой предмет преподавала в колледже пигалица. По всему выходило, что физическую подготовку. А что? Сейчас все может быть. Он вспомнил соседку, которая попросила достать модную одно время книжку по обучению приемам самообороны для домохозяек. Насмотревшись картинок, через две недели чуть не лишила глаза электрика, которого угораздило сесть с ней вместе в лифт, а лифт остановился между этажами. Посчитав, что все это проделки насильника, стоящего рядом, дама без лишних разговоров, как и рекомендовалось в пособии, ткнула несчастному авторучкой в глаз. Нет, пожалуй, горничная не из пугливых домохозяек. Но так вмазать чеченцу могла только квалифицированная рука. Только профессионал высшей пробы. А не пригласить ли ее на работу в секьюрити? Свободных мест, правда, нет, но что-нибудь можно придумать.

Пока Карченко таким образом размышлял, иностранцев и чеченцев вывели через служебный выход и затолкали в микроавтобус.

В отделении задержанных встретили с веселым интересом. И отнюдь не чеченцы его вызвали. Этого добра приводили от метро чуть ли не каждый час. Интересовали милиционеров американцы. При изъятии документов у одного из них обнаружилась записная книжка с непонятными значками. Милиционеры сгруппировались вокруг стола начальника, и каждый высказал свое мнение. Среди свободных от наряда были татарин, грузин, армянин, молдаванин, вепс и несколько представителей малых народов. Никто не идентифицировал загадочные закорючки, которыми были заполнены странички блокнота. Было о чем задуматься полковнику милиции Сычеву. Он решил пустить информацию в верха. А пока решали, куда определить загадочных драчунов.

– Куда сунем? – живо спросил сержант у дежурного. – Свободных камер нет.

– Давай к Егорычу. Он тихий.

Почему наши отделения всегда красят масляной краской и цвет выбирают самый мрачный? Либо угрюмо-коричневый, либо грязно-зеленый. Ответ не вызывает затруднений. Какая краска была на складе, такой и покрасили. Другой вопрос, почему на складе только такие колера? И тут можно ответить без промедления. Потому что светлые, теплые цвета идут на заборы дачных участков.

Толком не сталкивавшиеся и в Америке с органами правосудия и наказания, оба американца были буквально раздавлены мрачностью «застенка», в котором очутились. Площадью четыре на четыре, с общим коробом нар и запахом, который можно очень приблизительно описать одним словом: тяжелый.

Дверь за иностранцами захлопнулась, и они осмотрелись. Единственное, на чем можно было остановить взор, – бесформенная куча тряпья в углу. Из кучи торчали грязные зимние ботинки. Следовательно, там должен находиться человек. Но человек спал, а будить его ни Пэту, ни Рэту не хотелось. Кто знает, что будет, если разбудить русского медведя? Они разделились и двинулись вдоль стен, покрытых шершавой бетонной крошкой.

– Пэт… – тихо позвал Рэт, указывая пальцем на маленькое пятнышко темно-красного цвета, – кто это?

Пэт поправил очки и приблизил лицо вплотную к стене.

– Не знаю. Очевидно, насекомое.

– Оно кусается? Это не опасно?

– Я думаю, если бы было опасно, русские продезинфицировали бы помещение, прежде чем помещать сюда людей.

– Разумно.

Но в голосе товарища не чувствовалось уверенности.

Рэт попробовал снять насекомое для более детального осмотра, но оно заползло в неровности покрытия, и операция не удалась. Собственно, насекомое погибло, оставив после себя каплю крови на стене. Рэт поднес палец к носу и понюхал.

– Бренди… – Изумлению его не было предела.

Пэт понюхал палец товарища и согласился с ним.

– Если это кровососущее, а это кровососущее, то… откуда в его крови бренди?

– И неплохой?..

Оба иностранца с сомнением посмотрели на кучу тряпья. Куча зашевелилась.

– Отряд полужесткокрылых, паразит-хищник. В России до двух с половиной тысяч видов. Перед вами «клоп постельный»… Собака… – на чистейшем английском сказал небритый человек неопределенного возраста и раздавил что-то на рукаве.

Ни Пэт, ни Рэт даже не задались вопросом, откуда этот небритый бродяга знает язык. Удивляться они перестали почти сразу по приезде в страну.

– Но они могут быть переносчиками СПИДа? – встревожился Рэт.

– Могут, – равнодушно согласился бродяга. – Теоретически. Практически я таких случаев не встречал.

– Но ведь нужно бороться. Проводить дезинфекцию.

– О борьбе с насекомыми читайте у Джерома. Единственное, чего он добился химическим путем, – вывел совершенно обесцвеченного, прозрачного таракана, который на обоях был практически не виден. А бренди бы сейчас неплохо… У вас случайно нет при себе? Иностранцев обычно не обыскивают. Вот и шнурки вам оставили.

Действительно, шнурки остались у обоих. Иностранцы развели руками. Им было жаль, что они не прихватили с собой плоскую фляжку.

Выяснив, что выпивки не предвидится, Егорыч поинтересовался о причинах первого российского привода в биографии иностранцев.

Перебивая друг друга, Пэт и Рэт изложили более или менее стройную историю своего грехопадения. Егорыч пошевелил растрескавшимися от недостатка влаги губами и принялся разъяснять им ситуацию с точки зрения современного законодательства. Причем Егорыч обсасывал каждую фразу, каждый сообщенный факт, словно любовался не историей, а античной статуэткой.

– Так что дело ваше, с одной стороны, гиблое, но с другой – вам крупно повезло. Могут и доплатить за неудобства, и в герои назначить. История, достойная пера Гомера. Вот, к примеру, «Саксонское зерцало» – свод средневековых законов. Мы говорим: Средневековье – и сразу перед мысленным взором встают костры инквизиции. Но была же мирная жизнь, согласитесь? Кроме воинов, грабителей и церковников существовала огромная масса простых граждан. И ею надо было управлять. Из всей массы деликтов… Прошу прощения, фактов, объединенных общим названием – злодеяния, выделим только те, что относятся к правонарушениям, состоящим в причинении вреда или нанесении обиды. Или нарушениям «Общего мира». Имперский земский мир 1152 года впервые включил в их число убийство и телесные повреждения. Дальше там было о нарушении пошлин, чеканке монеты, изнасилованиях, но к вам это не относится…