Искатель, 1998 №7 - Даниэль Мусеевич Клугер

по очереди, были найдены мертвыми, а перед ними лежала книга «Сефер ха-Цваим». Раскрытая, заметь, на последней странице. Тогда-то и поползли слухи о том, что, якобы, на книгу свою Давид Сеньор перед уходом наложил проклятие, так что тот, кто прочтет эту книгу целиком, немедленно умрет.

— Бред, — фыркнул Розовски. Он был явно разочарован рассказом.

— Тем не менее именно эту книгу читал позавчера ночью мой лаборант, — упрямо сказал Давид Гофман. — И он мертв. А книга лежала перед ним на столе, раскрытая, как о том и рассказывает эта легенда, на последней странице.

На этот раз пауза, последовавшая за словами профессора Гофмана, оказалась достаточно долгой — видимо, Давид сказал все, что счел нужным, а сам Натаниэль не знал, что ему отвечать. Наконец, потянувшись с деланной ленцой, Розовски зевнул и нехотя проговорил:

— Не обижайся, Дуду, но если это все, что ты можешь мне рассказать, то… — Он покачал головой. — Я не вижу здесь никаких оснований для подозрений… если, конечно, не превращаться в дремучего мистика. Ну неужели ты сам не видишь всей нелепости своих построений?

Гофман по-прежнему хранил молчание.

— Ладно, — с досадой сказал Розовски. — Раз уж ты все равно испортил мне вечер, ответь на несколько моих вопросов. Договорились?

— Договорились.

— Та-ак… Насколько я понимаю, с книгой связана еще какая-то история. Верно?

Гофман молча кивнул. Розовски подумал немного, пожал плечами с некоторым недоумением.

— Кстати, ты не объяснил, каким образом эта книга оказалась у тебя, — сказал детектив.

— Нам ее прислали на экспертизу из Института изучения еврейской культуры в диаспоре.

— Что, и такой есть? — Натаниэль удивился. — И где же он находится?

— В Иерусалиме.

— Понятно. Что за экспертиза?

— Элементарная — установить возраст книги. Радиоуглеродный анализ. Спектроскопия. В общем, ничего сложного.

В глазах Розовски вновь появился слабый проблеск интереса.

— Установили? — спросил он.

— Конечно. — Давид Гофман поднял голову. — Вот тут-то и таится самая главная загадка, — сказал он с непонятной усмешкой. — Книга Давида Сеньора хранилась у Ицхака Лев Царфати. Вскоре после его смерти книга исчезла, не исключено, что ее похитил кто-то из учеников рабби. Ее следы обнаружились только через полтора столетия, в Германии. Книга была куплена одним теософом, интересовавшимся Каббалой и даже изучившим для этого лашон-кодеш[3]. Теософа звали Генрих фон Хаммер-шильд. Он заплатил за книгу огромные по тем временам деньги — семь тысяч франков. Однажды утром фон Хаммершильд был найден у себя в библиотеке мертвым. Книга «Сефер ха-Цваим» лежала на письменном столе, раскрытая на последней странице. — Профессор замолчал.

— Это и есть вторая история, связанная с книгой? — спросил Розовски.

— Или, если хочешь, продолжение первой, — сказал Гофман.

— И все-таки — что показала ваша экспертиза?

— Книга — не подлинная, — Давид развел руками. — Это факсимильное издание, точно воспроизводящее рукописный оригинал, но время ее изготовления — 30-е годы прошлого столетия.

— Иными словами…

— Иными словами, по-видимому, мы располагаем книгой из библиотеки Генриха фон Хаммершильда. Во всяком случае, время совпадает. И попала книга в Израиль из Европы.

— О-хо-хо… — вздохнул Натаниэль, на этот раз еще грустнее. — Это все?

— Все.

— Замечательно, — Розовски ехидно улыбнулся. — Располагая такими, с позволения сказать, фактами, я, конечно же, в два счета найду тебе преступника… Ах да, я забыл, что его искать незачем — мы же уже знаем, кто он. Что до ареста, то, — Натаниэль развел руками, — поскольку он погиб, в этом нет ни смысла, ни необходимости. Опять-таки и орудие преступления налицо — наложенное на книгу магическое проклятие. Впрочем, с проклятием тоже не все понятно, поскольку книга — не подлинник. Интересно, если ее размножить типографским способом, много народу поумирает? Больше, чем при ядерном взрыве, или меньше? — Розовски покачал головой. — Ну и дела… А в чем ты видишь мою роль? Я ее, честно говоря, вообще не вижу.

— Ты прекрасно понимаешь, Натан, что я, так же, как и ты, не верю ни в какие древние заклятия, — спокойно сказал Гофман. — Или проклятия. Я верю в последовательность изложенных мною фактов. Кроме того, я считаю, что существует — должно существовать — естественное объяснение этого феномена.

— Если сам феномен существует, — тихонько заметил Розовски.

— Да, разумеется. И, наконец, я хочу, чтобы это естественное объяснение — установление причин — помогло предотвратить подобные трагедии.

— Последовательность фактов! — Натаниэль рассмеялся. — Да каких же фактов? Попробуем изложить их без цветистостей и эмоций. Есть книга, о которой кто-то когда-то пустил слух, будто она заколдованная. Есть лаборант, прочитавший эту книгу и умерший. Совпадение. Таких совпадений я могу, не сходя с места, привести миллион. И любой другой на моем месте — тоже.

— Натан, — сказал Давид Гофман по-прежнему спокойным голосом. — Михаэль Корн спокойно сидел и читал. Понимаешь? Врачи не отрицают этого. Неужели ты думаешь, что он настолько увлекся чтением этой, судя по отзыву уважаемого Ицхака Лев Царфати, чепухи, что даже не почувствовал начинающегося сердечного приступа? А ведь абсолютно точно можно сказать: он спокойно сидел за моим столом и читал книгу (заметь, телефон стоит рядом, он не пытался им воспользоваться). Он дочитывает книгу — и как будто кто-то дает его сердцу команду: «Стоп!» — и сердце тотчас останавливается. Словно не было ни малейших признаков приближающегося сердечного приступа, да еще такого, который привел к смертельному исходу!

Натаниэль нахмурился.

— Н-да, некоторая странность есть… — Он замолчал. Давид тоже молчал некоторое время, потом тихо сказал:

— Я не прошу тебя подтверждать мою версию. Дело не в версии. Я не прошу тебя и о том, чтобы ты поверил в легенду о проклятии, в которую я, еще раз повторяю, и сам не верю. Я прошу об одном: подумай. Ты же профессионал! Проверь еще раз. Докажи мне — тоже без эмоций, — что все это совпадение. И я со спокойным сердцем признаю, что неправ и что в медицинском диагнозе врачи просто чего-то недописали. Или я чего-то не заметил, когда утром вошел в кабинет… — Он поднялся из своего кресла. — А теперь — мне пора. Да и тебе, я вижу, пора отдыхать.

— Отдыхать… — Натаниэль тоже поднялся. — После всего этого ты лицемерно предлагаешь мне отдохнуть? Что мне с тобой делать? — Он усмехнулся. — Тем более что по формальным признакам это дело как раз для меня.

— По формальным признакам? — На лице Гофмана появилось недоуменное выражение. — Что ты имеешь в виду?

— Как это — что? — Розовски засмеялся. — Я ведь специализируюсь на случаях с новыми репатриантами из России. А умерший был новым репатриантом, верно?

— Да, верно. Откуда-то с Северного Кавказа, — ответил Гофман.

— Ну, вот. А если серьезно, — Розовски помрачнел, — есть тут