Приключения Конана-варвара (сборник) - Роберт Говард

– Мы поели, попили и отдохнули, – заявила она. – Давай уйдем отсюда, Конан. Здесь притаилось зло. Я чувствую его.

– Ну, пока что нам не причинили вреда, – начал он, когда вдруг негромкий зловещий шум привлек его внимание.

Быстро ссадив девушку с колен, он вскочил на ноги легким звериным прыжком, одновременно выхватывая саблю из ножен, и развернулся лицом к двери, из которой, похоже, и доносился звук. Тот не повторился, и Конан, бесшумно ступая, направился к ней. Натала последовала за ним, затаив дыхание и дрожа всем телом. Она поняла, что он заподозрил чье-то недоброе присутствие. Конан втянул голову в плечи и слегка присел, став похожим на крадущегося тигра. И шума он производил не больше.

В дверном проеме он замер, и Натала робко выглянула из-за его плеча. В помещении было темно, и его освещало лишь слабое сияние, проникавшее в следующую комнату. А в ней на приподнятом помосте лежал какой-то человек. Мягкий свет ласково омывал его, и он показался им двойником того мужчины, которого Конан убил у наружных ворот, разве что одежда его была намного богаче да вдобавок усыпана драгоценными камнями, мерцавшими в таинственном свете. Был ли он мертв или просто спал? Вновь раздался тот же самый зловещий звук, как будто кто-то откинул в сторону портьеру. Конан отпрянул, увлекая Наталу за собой. Он успел зажать ей рот ладонью до того, как пронзительный крик сорвался с ее губ.

Со своего места они больше не видели помоста, зато им была видна тень, которую он отбрасывал на стену позади. Но теперь там появилась еще одна тень – огромная бесформенная клякса – и она двигалась! Конан почувствовал, как волосы у него на затылке встали дыбом. Какой бы изломанной она ни выглядела, он вдруг понял, что ему неизвестен зверь или человек, который мог бы отбрасывать ее. Его разбирало любопытство, но какое-то шестое чувство заставило его замереть на месте. Он слышал, как рядом часто дышит Натала, глядя округлившимися глазами на происходящее. Более в напряженной тишине не раздавалось ни звука. Огромная клякса накрыла тень от помоста и долгое время оставалась неподвижной на гладкой стене. А потом она медленно отступила и пропала, и вновь на стене была видна лишь тень от возвышения. Вот только человек, спавший на ней, исчез.

Натала истерически всхлипнула, и Конан яростным взглядом заставил девушку замолчать, хотя и почувствовал, как у него самого по коже пробежали мурашки. Врагов из плоти и крови он не боялся; то, что можно было понять, не вызывало в нем душевного трепета. Но сейчас на его глазах случилось нечто такое, чему он не мог найти объяснения.

В конце концов любопытство возобладало над осторожностью, и он вновь вошел в неосвещенную комнату, готовый встретить любую опасность. Заглянув в соседнее помещение, он увидел, что там никого нет. Помост все так же возвышался на прежнем месте, вот только на нем больше не спал мужчина в украшенной драгоценными камнями одежде. На атласном покрывале темнела одна-единственная капелька крови, похожая на алый самоцвет. Натала тоже заметила ее и сдавленно охнула, и Конан не стал упрекать ее за это. Он вдруг снова ощутил, как липкий страх волной пробежал у него по спине. Вот на этом самом возвышении только что спал мужчина; нечто вползло в комнату и забрало его с собой. Что именно это было, Конан не представлял, но в этих тускло освещенных помещениях буквально физически ощущалось присутствие потустороннего ужаса.

Более им нечего было здесь делать. Взяв Наталу за руку и повернувшись, чтобы уходить, он вдруг заколебался. Из тех комнат, по которым они прошли, направляясь сюда, до него донесся звук шагов. Это были шаги человека, обутого или босого, но человека, и Конан, напряженный, как волк в засаде, быстро отступил в сторону. Он не сомневался, что сможет отыскать дорогу во внутренний двор и при этом обойти комнату, из которой, как ему казалось, и доносились шаги.

Но не успели они пересечь первое помещение, оказавшееся у них на пути, как шорох шелковой портьеры заставил их резко обернуться. Перед задернутым занавеской альковом стоял мужчина и пристально смотрел на них.

Он был очень похож на тех, кого они уже встречали раньше, – такой же высокий и хорошо сложенный, в пурпурных одеждах, с украшенным драгоценными камнями поясом на талии. В его янтарных глазах не было и следа удивления или враждебности. Зато в них клубилась мечтательность, как у оторванного от жизни сибарита, злоупотребляющего цветками лотоса. Он не стал обнажать короткий меч, висевший у него на поясе. Еще через мгновение он заговорил отстраненным и невыразительным голосом, на языке, которого его слушатели не понимали.

По наитию Конан произнес несколько слов по-стигийски, и незнакомец ответил ему на том же наречии:

– Кто вы такие?

– Меня зовут Конан по прозванию Киммериец, – сказал варвар. – А это – Натала из Бритунии. Что это за город?

Мужчина помедлил, прежде чем ответить. Его мечтательный и исполненный сладострастия взгляд задержался на Натале, после чего он проговорил, медленно растягивая слова:

– Из всех моих знойных видений это самое странное! Эй, девушка с золотистыми кудрями, из какой страны снов ты пришла? Из Андарры, или Тотры, или звездного пояса Кута?

– Что за ерунду ты мелешь? – прорычал Конан, которому не понравились ни слова незнакомца, ни его манеры.

Но тот не обратил на него ни малейшего внимания.

– Мне снилось множество роскошных красоток, – пробормотал он, – с волосами темными, как ночь, и бездонными загадочными глазами. Но у тебя кожа белая, как молоко, и глаза твои чисты, как рассвет, и в тебе чувствуется свежесть и изящество, которые манят к себе, как мед. Раздели со мной ложе, маленькая девушка из снов!

Он шагнул вперед и потянулся к ней, но Конан отбросил его руку в сторону с такой силой, что мужчина отлетел назад, держась за онемевшую конечность. Глаза его затуманились.

– Это что же, бунт призраков? – пробормотал он. – Варвар, я приказываю тебе – сгинь! Пропади! Исчезни!

– Сейчас я сделаю так, что твоя башка исчезнет с плеч! – прорычал разъяренный киммериец, и в его руке блеснула сабля. – Вот, значит, как вы привечаете гостей? Клянусь Кромом, я напою эти занавески кровью!

Мечтательное выражение исчезло из глаз незнакомца, и он несказанно удивился.

– Тхог! – воскликнул он. – Вы – настоящие! Откуда вы взялись? Кто вы такие? Что вы делаете в Ксутале?

– Мы пришли из пустыни, – проворчал Конан. – В город мы забрели поздно вечером и умирали от голода. Здесь мы нашли стол, накрытый на одного, и устроили себе пиршество. У меня не денег, чтобы заплатить за угощение. В моей стране голодному человеку не отказывают в еде, но вы – люди цивилизованные и непременно требуете плату, если вы такие же, как те, кого я встречал. Мы никому не причинили вреда и уже собрались уходить. Клянусь Кромом, мне не нравится это место, где мертвецы воскресают, а спящие исчезают в животе бродячих теней!

Услышав его последние слова, мужчина задрожал всем телом, и его желтое лицо посерело.

– Что ты сказал? Теней? В животе бродячих теней?

– Ну, – осторожно ответил Конан, – чем бы оно ни было, но оно забрало с собой спящего человека, оставив лишь капельку крови.

– Вы видели? Видели? – Мужчина затрясся как осиновый лист, и голос его поднялся на невообразимую высоту.

– Мы видели лишь мужчину, спящего на возвышении, и тень, поглотившую его, – пояснил Конан.

Его слова возымели неожиданный и ужасающий эффект. Дико вскрикнув, мужчина повернулся и выскочил вон из комнаты. В безумной спешке он налетел на дверь, больно ударившись об нее, но устоял на ногах и принялся бегать по комнатам, оглашая их истошными воплями. Изумленный Конан глядел ему вслед. Девушка, дрожа всем телом, вцепилась в руку варвара. Фигура убегающего со всех ног человека уже скрылась из глаз, но до них еще долетало эхо его испуганных криков, отражавшееся от сводчатых потолков и становившееся все слабее. Внезапно воздух прорезал громкий вопль, который тут же оборвался, и в комнатах воцарилась звенящая тишина.

– Кром!

Конан отер пот со лба тыльной стороной ладони, которую никак нельзя было назвать твердой.

– Это город сумасшедших! Давай убираться отсюда, пока мы не встретили еще какого-нибудь полоумного!

– Я сплю, и мне снятся кошмары! – горячечно забормотала Натала. – Мы умерли и прокляты! Мы умерли в пустыне и попали в ад! Мы превратились в бестелесных призраков… ой! – Ее причитания оборвала звонкая пощечина, которую отвесил ей Конан.

– Нет, ты не призрак, если легкий удар способен заставить тебя заткнуться, – заявил киммериец, демонстрируя черный юмор, который просыпался в нем в самые неподходящие моменты. – Мы еще живы, хотя и ненадолго, если задержимся в этом проклятом месте. Идем!

Но не успели они пройти через эту комнату, как вновь были вынуждены остановиться. К ним опять приближалось кто-то или что-то. Они развернулись лицом к дверному проходу, из которого доносились звуки, ожидая неведомого. Ноздри Конана затрепетали, а глаза удивленно расширились. Он уловил слабый запах духов, который показался ему знакомым, – да, именно его он почувствовал, едва они вошли в здание сегодня вечером. В дверном проеме возникла чья-то фигура. Конан негромко выругался; Натала открыла от удивления рот.