Золото. Назад в СССР 1 - Адам Хлебов

— Чувствую что, это будет та еще поездочка, — сказал такой же как и я, рыжебородый бородач и протянул мне руку, — Степан, Это Андрей и Володя, мы из отдельного горноспасательного отряда Минцветмета из Копейска, слыхал такой город?

— Здравствуйте, мужики. С Урала? Знаю, знаю. Уральская центральная горноспасательная станция? Как вас к нам сюда на Севера занесло?

— А нас вот сюда прислали в командировку, обучать горноспасательному делу. А тут такая оказия с вашим товарищем. Попросили помочь, ну как тут откажешь? Ты есть тот самый, Илья Бурцев?

— Всё верно, — я каждому пожал руки, — тот самый. Не знаю, что вам про меня рассказали.

— Не дрейфь, ничего плохого про тебя не говорили, Куницын лично за тебя вчера на совещании поручился.

Это хорошо что мужики не «местные», значит соотношение сил пока еще не установилось. Вполне к концу похода может получиться — четыре к двум.

Мы отправились на улицу, где нас ждал еще один сюрприз. Рядом с Ямазовым стоял, молодой паренек, лет девятнадцати. Гунько пытался спорить с Султыгом у раскрытой двери вчерашнего «УАЗа»

— У нас все места рассчитны, Султыг Ямазович, не можем мы вашего парня с собой взять. Ну ни как. Понимаете?

— Пусть, кто-то из них остается, — он кивком указал в нашу сторону, — я сказал, он идет с нами.

— Да, так не получиться. Я отдельно спасателей выбивал, командировочные, приказы, звонки в министерства.

Гунько вспотев, достал носовой платок вытирал капли пота со лба.

Вы даже не представляете, сколько людей пришлось на ноги поднять, чтобы их задействовать. Мы же разным министерствам подчиняемся. Как так, я скажу, что кто-то из них не летит. Нет это решительно невозможно.

Юноша видя наши взгляды, грозно сверкнул злыми, как у волчонка, глазами в нашу сторону. Так, этот непонятно откуда взявшийся «пассажир» ещё и свои условия диктовал.

Мы ждали разрешения ситуации. Наконец Гунько сдался,

— Ну хорошо, доберемся до вертолетчиков, если они откажутся брать на борт семь человек, то не обессудьте — придется вашего юношу оставить.

— Не откажутся, — уверенно заявил Ямазов и что-то сказал юноше на своем языке.

Тот подхватил два рюкзака, свой и Ямазова и полез в «буханку»

— Что встали? — Гунько был раздражен тем, что мы видели, как только что его прогнули, — Грузимся в машину. Вам что? Особое приглашение нужно?

Молодой гаглай размашисто разложил свои вещи и устроился на сидении-скамье спиной к водителю, широко расставив ноги.

Он не только занял слишком много места, но еще и мешал остальным забираться салон.

— Ты бы чуть чуть подсобрал вещи и себя, чтобы другим места хватило. Друг, ты же не один едешь? — сказал я парню спокойно, совершенно без агрессии.

Тот подался вперед, почти оскалился, вытаращил на меня безумные глаза, будто был готов грызться за занятые позиции зубами и хотел, что-то ответить, но его старший прицокнул, что-то коротко произнес.

Поведение молодого человека резко изменилось. Он опустил голову, явно стыдясь полученного замечания.

Подтащил к себе оба своих рюкзака и сдвинулся на сидении таким образом, что рядом освободилось место еще для одного человека.

Мы один за другим поднялись со снарягой и оружием в салон «УАЗика».

Гунько полез вслед за нами.

— Может вперед? — поинтересовался Ямазов, указывая на пустое пассажирское место рядом с водителем.

— Да садитесь уже, — Гунько махнул рукой, — я в салоне с ребятами поеду.

Ага, теперь мы ребята. Недавно, «Что встали?», «Вам что? Особое приглашение нужно?», а теперь «с ребятами».

Выходит, что руководитель нашей поисково-спасательной группы особой дружбы с Ямазовым не водил, и каким-то дружеским расположением или уважением у него не пользовался.

«Только бизнес, ничего личного» в каком-то фильме произносили мысль, характеризующую отношения между Гунько и Ямазовым.

По-большому счету, мне это на руку. Ямазов будет расставлять свои приоритеты, исходя из простой и понятной системы «выгодно — невыгодно».

А вот мне предстояла куда более сложная задача. Вне зависимости от того, найдем ли мы Гибаряна, его записи. Нельзя было допустить, чтобы координаты золотоносной провинции узнал наш непрошенный «пассажир» и его подручный Гунько.

Добравшись до летного поля, Ямазов каким-то образом уговорил пилотов доставить одного лишнего пассажира.

Нельзя было сказать, что вертолеты все время летали с перегрузом, но в этот раз в управлении решили объединить переброску группы с доставкой запаса на прииск.

Выходило, что примерно девяносто-сто килограмм груза, придется оставить. Не критично, но кто-то останется с меньшими съестными запасами или с недостающим снаряжением.

Так и не понял: полетели мы перегрузом или нет. Судя по тому как бодро взлетала винтокрылая машина, часть груза решили оставить на повторный рейс.

Удивительно, как некоторым легко договариваться и добиваться своих целей, и как сложно другим. Кстати, я из первых.

Мне повезло, я сидел около иллюминатора и напевал. Люблю смотреть сверху на Землю.

Там внизу люди живут, работают, хозяйствуют, дети машут поднимающейся ввысь машине, а ты как бы отстраняешься на короткое время от всего этого, как философ.

Поднимаясь вверх на время, душа сбрасывает все сложное и неважное. В иллюминатор видно, какие мы маленькие и хрупкие.

«Адиос мучачос… компаньерос де ми вита».

Вертолет безрезультатно летал в течении трех часов, почесывая квадрат за квадратом над местом предполагаемого проведения поисковых работ.

Пилоты сообщили, что нужно определяться с точкой нашей высадки, до того, как выработается объем топлива необходимый для возвращения на базу в Поселок.

Гунько приказал идти на Верхний прииск.

На прииске мы приземлились без приключений через чуть больше чем час, и отмахов больше двухсот верст.

Мне с самого начала не очень нравилась идея этого маршрута, потому что она отдала нас от точки, где был разбит наш с Гибаряном последний лагерь.