Золото. Назад в СССР 1 - Адам Хлебов

Глава 12

По данным Всемирного совета по золоту (WGC),

в 2022 году Россия стала вторым по величине

производителем золота в мире, на долю которой

пришлось около 9% мирового производства, после

Китая и опередив Австралию. И пока по состоянию на

весну 2024 году удерживает это положение, добывая более

300 тонн этого драгоценного металла в год.

Большинство российских производителей

золота, в том числе крупнейшие российские

предприятия, такие как «Полюс Золото», «Полиметалл»

в настоящее время находятся под западными санкциями.

В июне 2023 года Великобритания, Канада,

Япония и США запретили импорт российского

золота. Россия успешно перенаправила экспорт с Запада

в страны, которые не ввели санкции против Москвы, такие как

Китай, Турция Саудовская Аравия и Объединенные Арабские Эмираты.

— Хорошо, я, конечно, сдам. Но хотя бы объясните по-человечески в чем причина? — начал возмущаться Сёма.

— Причина? У нас замена, Спицын. Вместо тебя с нами пойдет Султыг Ямазович Ямазов.

Приехали. В голове зазвучали слова и мелодия аргентинского танго: «Адиос мучачос… компаньерос де ми вита»

— Нам только еще этого «пассажира» не хватало, — процедил сквозь зубы Сёма, так, что это услышал только я.

А я анализировал услышанное.

По-моему Гунько просто потерял берега. Он желает, чтобы я один провел его к месторождениям не имея в команде соратников. Трое спасателей не в счет.

Еще не известно по какому принципу он их подбирал. Нас шестеро и возможен расклад пять против одного.

Я не знал Ямазова лично, но прекрасно понимал его цели и мотивы в предстоящем спасательном походе. Заполучить доступ к месторождениям раньше конкурирующей преступной группировки.

Отказаться от похода я не мог. Тогда меня можно было бы упрекать в чем угодно. В малодушии,в трусости, в предательстве Гибаряна и Куницына, в желании скрыть информацию об открытых месторождениях. В чем угодно

Гунько это прекрасно знал и всё рассчитал. Надо отдать ему должное. Он знал, что у меня нет выбора. Я почти не сомневался в том, что он приложил руку к отчету, отправленному в Москву.

Мои мысли никак не отразились на моем лице. Сёма вопросительно посмотрел на меня. Я легонько кивнул головой. Мой друг молча встал собрал свой рюкзак и оружие.

На выходе он столкнулся с Ямозовым входившим в зал. Оба не желали уступать друг другу, они смотрели друг другу в глаза секунду, но зная воспитание Сёмы, нетрудно было предугадать что он уступил дорогу старшему по возрасту.

Так и случилось, мой друг отступил на шаг и пропустил Ямазова внутрь вопреки правилам этикета.

Входивший принял это как должное. Он молча кивнул нам не снимая шапки, видимо так было принято в его окружении здороваться с незнакомыми людьми.

Гунько с улыбкой кинулся ему навстречу с протянутой для рукопожатия рукой, выдавая таким поведением, кого он считает важной персоной.

— Султыг Ямазович, доброе утро. Проходите.

Сема посмотрев презрительно на Гунько и пропустив мимо себя вошедшего, удалился из актового зала.

Ямазов в ответ тоже протянул руку Гунько, но торопился идти ему навстречу, а церемонно остановился поближе у дверей.

Они поздоровались, а затем пришедший распахнул быстрым движением курку и поправил ремень на штанах на спине. Я увидел большой нож, висящий у него на бедре. Я вспомнил про страсть к любому оружию у народа, к которому он принадлежал.

Хозяин ножа, Султыг Ямазов, был высоком человеком лет сорока пяти, с аккуратно подстриженной короткой иссиня-черной бородкой, длинным тонким носом и белой кожей.

Его миндалевидный, скорее иранский, нежели азиатский, разрез глаз с такими же черными, как спелая смородина, зрачками, выдавал в нем острый ум, надменность и высокомерие.

Шахматы расставлены на доске. Теперь понятно, что Гунько всего лишь фигура на ней.

Султыг имел широкую кость и плечи, говорившие о его физической силе и здоровье.

В той короткой поездке в «буханке», я был крайне утомлен и мне не было интереса разглядывать Ямазова, я запомнил только черты и хмурое выражение лица.

Теперь же мой мозг за доли секунды определил характерные особенности внешности. «Противника нужно знать в лицо, а бить в морду»: как говорил китайский полководец Сунь Дзы.

— Султыг Ямазович, а где ваша поклажа? — заглядывая с глаза и продолжая улыбаться, спросил Гунько.

— Там, — махнул куда-то в сторону выхода из здания управления Ямазов.

— Ну хорошо. План у нас такой…

Гунько пространно объяснял, как наш отряд планирует добраться до начальной точки поискового маршрута, но не договорил, потому что Ямазов перебил его.

— Хорошо, — сказал новоиспеченный член спасательной группы. — Веревка хороша длинная, а речь короткая. Ну что? Поехали?

— Да, да, — торопливо отметил Гунько и направился к креслу в первом ряду. Мне было неприятно наблюдать за его суетой. В этом было что-то лакейское, уничижительное, — давайте присядем на дорожку.

Ямазов не стал садится

— Мы не садимся, — он развернулся и пошел на улицу.

Трое спасателей с осуждением посмотрели ему вслед, а потом перевели взгляд на руководителя.

Тот развел руками, поднял брови, отклонил назад голову, приподняв подбородок, и тихо сказал:

— Ну не принято у них, ну не могу же я его заставить. Всё! Встали! — он показательно бодрился, хлопнул ладонями себя по бедрам и поднял свой рюкзак и оружие.

Трое мужчин смотревших на него, не сговариваясь между собой, посмотрели на меня в попытке уловить мое отношение к происходящему.

Я пожал плечами. Мне с вами, ребята, минимум две недели придется в тайге провести я не хотел начинать с раздора и раскола отряда. Не мой это метод.

Поэтому молча встал следом за Николаем Гунько и