Павел Первый - Виталий Свадьбин

от общего числа. Керн поставил заметку для себя, что ещё не меньше трёх тысяч персов покалечены или убиты под завалом. После акции подрыва, оба эскадрона конных егерей отошли и затаились в одном из ущелий, коих было много в этой местности. Штабс-ротмистр Керн, ломал голову, как помочь защитникам крепости отойти без потерь, но умного ничего в голову не приходило. Оставалось продолжать нападения на войско Аббас Мирзы, не давая им покоя ни днём, ни ночью.

Ротмистр Еремей Яковлевич Савоини сидел за столом в комнате, которую ему отвели, как командиру, и рисовал карандашом схему обороны крепости. Но главные мысли у него метались в том, как оборонять далее крепость. Патроны к новым винтовкам катастрофически заканчивались. Он уже дал указание собрать все дульнозарядные ружья, что нашлись в крепости и приготовить их к бою. Егеря уже сегодня нашли таким гладкоствольным ружьям применение, когда персы приблизились совсем близко к стенам крепости. Всё трудней и трудней получается отбивать атаки неприятеля. Как-никак обороняются шестой день. Есть раненые среди личного состава, благо научили егерей прятаться во время обстрела, но убитых пока нет. Савоини подумал над тем, сколько бы он продержался без нового обучения и нового оружия. Вспомнились прошлые годы. Нет, совсем не зря император Павел Первый делает реформу в армии. Размышления ротмистра прервал вошедший поручик Борисов, а вместе с ним вроде как горец. Но приглядевшись Савоини понял, что это переодетый егерь.

— Ваше благородие, прибыл разведчик от штабс-ротмистра Керна. Бойцы услышали из темноты сигнал, оказался наш, ну и подняли его по верёвке, — доложил Борисов.

— Кто таков? — спросил ротмистр у переодетого егеря.

— Унтер-офицер конного эскадрона егерей 7-го батальона быстрого реагирования Иван Кожемяка, ваше благородие, — представился пришедший.

— Разведка? — спросил ротмистр и пришедший егерь кивнул, а ротмистр продолжил, — Говори, братец, что за нужда тебя привела.

— Велено передать, — Кожемяка снял сапог и подал завернутую в тряпицу записку и лист бумаги, с нарисованной схемой.

Савоини взял послание и прочитал его. Потом внимательно рассмотрел схему на листе и глянул вопросительно на унтера из эскадрона. Унтер правильно понял взгляд ротмистра.

— Мы лагерь обнаружили в пяти верстах на юг от крепости, лагерь большой. Господин штабс-ротмистр считает, что 107-ми вы дотянетесь. Если смотреть со стены в сторону запада, то в зрительную трубу будет хорошо виден утёс. Мы оттуда наблюдаем за крепостью иногда. Когда начнёте обстрел лагеря, мы скорректируем огонь. Штабс-ротмистр говорит, что артиллеристов обучали азбуке флажков, — пояснил Кожемяка.

Савоини знал, что миномётчиков учили флажками передавать сообщения. Учили для того, чтобы корректировщика поднимать на новомодном воздушном шаре. Сам воздушный шар они не получили, идут испытания. Недоделки с керосиновой горелкой. В общем не дали при убытии на Кавказ.

— Унтер, штабс-ротмистр пишет в записке, что организует отход. Знаешь что-нибудь про это?

— Так точно, ваше благородие. Разведали путь отхода. Есть крепость Мухрат, ближе к Гяндже. Там сейчас наши стоят. Крепость неприступная из-за рельефа местности. Командир так и сказал из-за рельефа местности. А там глядишь и помощь подойдёт. Вы как отстреляетесь миномёты разбирайте, вывозить будем, увязав поклажей на лошадей. Мы позавчера три сотни лошадок отбили у персов. Начинайте обстрел утром, после восхода солнца, а потом собираемся и отходим, пока у персов суматоха, — доложил Кожемяка.

Ротмистр Савоини кивнул и велел проводить егеря, спустить по верёвке со стены, пусть отходит пока темно. Еремей Яковлевич ещё раз внимательно рассмотрел схему обстрела вражеского лагеря. Керн молодец, всё расписал грамотно. В Академии Генштаба их обучали артиллерийскому делу. Как промерили расстояние до лагеря бойцы Керна, Савоини мог только догадываться. Но пора готовится, ротмистр поднял всех миномётчиков и велел устанавливать миномёты. Выстрел будет на максимальную дальность, но достать вполне возможно. В эту ночь егеря почти не спали, готовились к отходу. На рассвете Савоини сам поднялся на крепостную стену и посмотрел на утёс в западном направлении в подзорную трубу он рассмотрел на утёсе егерей, там же был и Керн. Он тоже смотрел в свою оптику в сторону крепости. Менее чем через полчаса они начали обстрел из миномётов по координатам. С утёса корректировали огонь двух батарей. Стреляли десятком миномётов, остальные уже разобрали и приготовили к транспортировке. К 107-ым оставалось сто мин, однако Савоини улыбался, представляя какой лунный пейзаж получится на месте вражеского лагеря. Учитывая время на корректировку выстрелов, обстрел вёлся не больше пяти минут. А потом быстрые сборы, встреча бойцов Керна и отход. По горным тропам быстро не разбежишься. Да и погоня была, но командиры летучих отрядов грамотно организовали заслон и ещё потрепали персов. К вечеру, за дневной переход, они добрались до крепости Мухрат. Уже в самой крепости подвели итоги рейда. В двух эскадронах три десятка раненых, и шесть бойцов убитыми. В пехоте раненых тридцать человек, убитых не было. Миномётчики не пострадали совсем, сохранили полный состав. Точных потерь неприятеля Савоини и Керн не знали, но прикидывали, что тысяч двадцать они положили. Оба составили рапорты и отчёты на имя Командующего Южной группы войск, при появившейся оказии позже отправили Цицианову.

Шах-заде Аббас Мирза чуть не погиб при обстреле русскими большого лагеря. Он не понимал, как пушки русских дотянулись на такое большое расстояние. Ему не верилось, что обстрел происходил от крепости. Проверив местность, вокруг не обнаружили даже следов пушек. Через три часа после обстрела большого лагеря, где погибло пять тысяч солдат, Аббас Мирза приказал вновь атаковать крепость. Каково же было его удивление, когда он узнал, что русские покинули крепость. Он приказал организовать погоню, отрядив на это три тысячи всадников. Однако на следующий день воины вернулись ни с чем. Русским удалось скрыться в другой неприступной крепости, а вот лёгкая конница, его лёгкая конница, понесла потери. Почти треть ранеными и убитыми. Шах-заде провалил задание отца, потерял доверие. Сейчас он не знал, что делать дальше. Идти на Гянджу с деморализованным войском нет смысла. Потому он принял решение двигаться к Эривани, а там он повинится отцу и пусть шах решает, что ему делать дальше.

Глава 4

1804-ый год. События на Кавказе. Павел Первый.

Война с персами совсем не вовремя началась. Пришлось надавить на промышленников, армию перевооружать надо. Только не успевают промышленные мощности за моими хотелками. Новой тактике всех учить надо. Здесь правда проще, командиров в Академию при Генштабе, унтеров в военные школы на ускоренные курсы. От Цицианова пришло представление на офицеров и солдат из летучих отрядов. Егерские ББР[39], батальоны быстрого