Павел Первый - Виталий Свадьбин

Демобилизацию нижних чинов, кто отслужил более десяти лет, я остановил. Как-никак война на южных рубежах. Тем не менее три тысячи солдат отправил в Южную Африку к Ларину. Чем больше золота вывезут, тем лучше. В этом году пришёл очередной караван с Аляски с золотыми самородками и золотым песком. Написал письмо Аракчееву, чтобы отливал слитки золота и начинал развивать металлургию. Благо, есть где купить, Америка рядом. На занятые территории Кавказа планирую расселять казаков. Места там благодатные, так что казачки приживутся быстро. Мой указ о материнском капитале действует, повысилась рождаемость. Кроме этого, активно привлекаем народ с запада. Даже с Восточной Пруссии уже строятся поселения, будущих немцев на Волге. Много приехало народу из Голландии и Дании. Я всех принимаю, мне нужен людской ресурс. Через пару поколений они будут считаться русскими. Со шведами начинается беспокойство, как бы до войны не дошло. Думаю, показателем будет, как мы расправимся с персами. Во Франции Наполеона Первого Бонапарта провозгласили императором. Сейчас он начнёт готовится ставить в позу всю Европу, а мне это на руку. Мой посол во Франции уже намекнул Бонапарту, что мы вмешиваться на чьей-либо стороне пока не планируем. Пусть резвится Боня, а там видно будет. У меня пока своих войн и прочих забот хватает. Что касается моих личных отношений. С императрицей я держу нейтралитет. Мария Фёдоровна не лезет ко мне в кровать и в политику, а я ей позволяю заниматься благотворительностью и сиротскими домами. А вот моя подружка, княгиня Нарышкина, залетела. Рожать ей в конце осени. Она сейчас живёт в Гатчине, а моя жёнушка в Михайловском замке. Сам я обретаюсь в резиденции мамаши моего тела, Екатерины Второй. Надеюсь, через пару лет уеду в Москву, там строительство ведётся полным ходом. Будет Москва столицей или нет решу позже. Привык я как-то считать именно Москву главным городом. А в Питере пусть развиваются театры, университеты и прочие институты. Пока Нарышкина ходит пузатая, я завёл новую любовницу. В конце 1801-го года в Россию вернулся князь Сергей Михайлович Голицын. С моим телом, ещё до моего попадания, у него произошёл раздор с императором и Голицын свалил в Дрезден. И вот вернулся. Человек он неглупый и мы с ним помирились, точнее я его простил. Когда-то, до меня Павлик женил его на Евдокии Ивановне Измайловой, считается красоткой для этого времени. В общем Голицын вернулся, а жена не хочет. Он обратился ко мне, для поддержки. Я, кстати, назначил его министром Образования. В общем к Евдокии Голицыной съездили мои канцеляристы, поговорили, объяснили «политику партии». В общем она вернулась в Россию, я к ней присмотрелся. Ну и она мне глазки строила. Как только Нарышкина залетела, я сразу провёл проверку, как говорят сапёры «мин нет». В общем в кровати мне княгиня понравилась. А то я уже начал засматриваться на прислугу. Тело мне досталось чрезвычайно темпераментное. Каждое утро мой организм женщину требует. С этим надо бороться? Правильно, меры принимать следует. А то был случай в прошлом году, с устатку нахлебался вина и задрал подол горничной. Молодая, ядрёная девка, короче не сдержался. Она через месяц залетела. Пришлось отдать замуж за тульского купца первой гильдии. Сейчас там благополучная семья, муж жену любит и лелеет. К тому же получил преференции от меня, на кое-какое производство. Но я отвлёкся. В данный момент роль любовницы играет княжна Голицына. С Нарышкиной поговорил, что я её не бросаю, а как только разродится, так сразу обратно в свиту. Вот такие амурные дела.

1804-ый год. Кавказ. Взятие Эривани и Баку.

Князь, генерал-лейтенант Павел Дмитриевич Цицианов ещё весной выезжал в столицу в Генеральный Штаб. Планы по присоединении территорий Кавказа были разработаны. Государь Павел Первый рассчитывал закончить с присоединениями в 1804 году. Никто не ожидал что Персия объявит войну, но это нисколько не смутило Императора Российской Империи. Он дал неоднозначные распоряжения. Цицианов по возвращению тщательно готовился к войсковым операциям. Сражение у крепости Шахбулаг батальонов быстрого реагирования Керна и Савоини только сыграло на руку Командующему Южной группой войск. Егеря Керна и Савоини практически уполовинили группу персидских войск под командованием Сулейман-хана и Шах-заде Аббас Мирзы. Фетх Али-шах сосредоточил свои войска в основном в районе Эривани. К Баку должен был выдвинуться Сулейман-хан вместе с Шах-заде, но непредвиденное сражение задержало персов. Уполовиненные и деморализованные войска вернулись к Фетх Али-шаху. Баку остался защищать в одиночестве правитель Бакинского ханства Хусейн-Кули-хан. Цицианов пробовал усмирить его переговорами, но, к сожалению, безуспешно.

На Бакинскую операцию Цицианов решил использовать Каспийскую флотилию, под командованием капитан-лейтенанта Егора Васильевича Веселаго. Опытный флотоводец вполне может справиться со своей задачей. В его подчинении два фрегата, одна яхта, которая выполняет роль флагмана. Наземные войска представляли 17-ый егерский полк под командованием подполковника Дмитрия Тихоновича Лисаневича, также опытного офицера, участника взятия Дербента и Гянджи. В усиление егерскому полку дан 9-ый батальон быстрого реагирования, под командованием ротмистра Петра Степановича Котляревского, который отличился в битве на реке Иори, когда разбили лезгин в 1800-ом году. Прошёл обучение в Академии Генштаба и получил под командование летучий отряд. В июле капитан-лейтенант Веселаго, по заданию Ставки Южной группы войск, зашёл в Бакинскую бухту и обстрелял Баку с фрегатов. Хусейн-Кули-хан уже знал, что войско Сулейман-хана и Шах-заде Аббас Мирзы застряло возле крепости Шахбулаг. Правитель Бакинского ханства приказал вывезти сокровища и ценности из Баку в горы. Но он даже не подозревал, что в округе крутится ротмистр Котляровский, просеивая все формирования, которые встречает. Командир 9-го ББР перехватил караван с сокровищами и ценностями Бакинского правителя и порадовался. С таких трофеев для батальона будет очень хорошая премия. В начале августа, когда стало понятно, что Сулейман-хан не подойдёт на помощь Хусейн-Кули-хану, к городу приблизился 17-ый егерский полк и занял временную оборону. Павел Дмитриевич Цицианов, вспоминая по деталям войсковые операции, вспомнил свой разговор с государем Павлом Петровичем, ещё весной, перед отправкой обратно на Кавказ.

— Павел Дмитриевич, мне нужны все кавказские республики и ханства, как территории Российской империи. Потому в случае невозможности договориться с правителями по-хорошему, вы должны понимать, что мне не нужны высокопоставленные пленники, а также у них не должно быть возможности скрыться в Персии. Будут потом из-за бугра горцев мутить, мне такой подарок не нужен, — говорил Павел Первый в отдельной комнате, где присутствовал только император и Цицианов.

— Но если они сдадутся в плен, то…, — начал было Цицианов, однако государь его прервал.

— Погибли, оказав сопротивление. Надеюсь, вы меня правильно поняли, мне