Павел Первый - Виталий Свадьбин

что должны справиться с горцами. На месте летучие отряды должны будут взаимодействовать с местными казачьими формированиями.

Полностью сформированный и обкатанный на манёврах оставался ещё один батальон, под командованием ротмистра Еремея Яковлевича Савоини, который был отправлен в распоряжение Цицианова. Формирование батальонов быстрого реагирования продолжалось, но пока не прошли «боевое слаживание»[37] и подготовку офицеров, я не рисковал отправлять такие подразделения на Кавказ. К лету 1804-го года мы успели перевооружить стрелковым оружием не больше половины армии. При этом патроны изготавливались с применением дымного пороха. Бездымный порох уже производили, но в очень малых количествах и использовался для производства патронов для снайперов и батальонов быстрого реагирования. Я инициировал нефтеперерабатывающую отрасль. Но пока нефть привозили в малых объёмах, добывали из нефтяного ключа на реке Ухта, что в Печорском крае. Потому я и рвался освоить Кавказ, зная из своей прошлой жизни о богатых залежах нефти. Казённые мастерские производили керосин, нефтяное масло, густой мазут. Вот именно нефтяное масло поставлялось в армию для чистки оружия от налёта пороховых газов. Нефтяное масло шло на смазку механизмов. На Петербургском литейном изобрели примитивный подшипник. Кстати, я только натолкнул на идею, всё остальное додумали мастера. Подшипники шли в паровозостроение, а также в механизмы с крутящим моментом. Также активно подшипники стали использовать для колёс повозок на лошадиной тяге. Например, армейские возы изготавливали на основе железной рамы. Такая повозка тяжелей обычной деревянной, но прочнее и грузоподъёмность выше. Подшипники в колёсах позволяют иметь у повозки лёгкий ход. Именно такими повозками комплектовали летучие отряды и воинские обозы. Оставалось добавить резиновую шину. Пока в этом направлении шли только испытания, на основе привозимого каучука. Для батальонов быстрого реагирования повозки играли ещё и тактическую цель. Так называемый «гуляй город»[38]. Функциональность такого «гуляй города» заключалась в том, что батальон мог организовать круговую оборону на марше, если подразделение застигнут в пути. Борта повозок укреплены, для защиты пехоты. Удар ядра такая повозка не выдержит, а вот от пули защитит точно. Хорошо эффективно такое полевое укрепление против кавалерии. Начавшаяся война на Кавказе стала значительно отвлекать ресурсы, но пока запасы у меня были. Из Южной Африки шли «золотые конвои», а ещё пришёл первый груз с Аляски, с пушниной и небольшим объёмом золотого песка.

1804 год. Кавказ. Героический рейд Савоини и Керна.

Еремей Яковлевич Савоини родился во Флоренции. Когда ему исполнилось четырнадцать лет, его семья переехала в Россию, в Новороссийский край. Здесь на русской земле Джеронимо стал Еремеем. Свою военную карьеру начал в двадцать два года с нижних чинов, через год за храбрость его производят в офицерский чин прапорщика. Участвовал во взятии Измаила под командованием Суворова, карьера росла. К началу 19-го века дослужился до штабс-капитана. Довелось послужить в пехотных и гренадёрских полках. Темпераментный итальянец старался постоянно повышать свои профессиональные знания. О попытке заговора слышал, конечно, но это его мало коснулось. Зато военная наука начала развиваться семимильными шагами. Появилось новое стрелковое вооружение. Когда прошла информация о том, что формируются новые полки, Еремей написал рапорт о переводе в такой полк. Ему повезло, рапорт был замечен и вскоре Еремей оказался в Академии при Генеральном штабе. Именно здесь он начал узнавать о новых способах ведения войны, новая стратегия, новая тактика, новейшее вооружение. Всё это поражало и восхищало молодого итальянца. А миномёты? Полнейший прорыв в артиллерии. Как участник боевых действий Савоини знал, что такое война. После шестимесячного обучения в Академии, штабс-капитан получил назначение на командира 8-го батальона быстрого реагирования, с присвоением нового чина — ротмистр. Далее началось формирование батальона, потом обучение нижних чинов и унтер-офицеров, манёвры по отработке тактических приёмов в поле. Стрельбы из винтовок, револьверов, рукопашный бой, стрельбы из миномётов. В общем пролито семь потов. И вот наконец получено предписание следовать на Кавказ, где началась русско-персидская война.

Прибыв в ставку Командующего Южной группой войск генерал-лейтенанта Цицианова, ротмистр Савоини получил приказ выдвинуться в Гянджу, там вступить во взаимодействие с 7-ым батальоном, ну или летучим отрядом, командовал которым штабс-ротмистр Ермолай Фёдорович Керн. От Гянджы оба отряда должны выдвинуться навстречу неприятелю. Связать продвижение войск шаха, проводить нападения на обозы, чтобы уничтожать снабжение персидской армии. Вести скоротечные, беспокоящие бои, с отходом, не вступая в затяжной бой с неприятелем. Такую тактику Савоини изучал в Академии, называется тактика диверсионной войны. При встрече с Керном, Савоини обнаружил, что они ранее встречались при взятии Измаила, что увеличило доверие друг к другу. Два дня потратили на разработку боевой задачи, первоначально решили двигаться к крепости Шуша, там остановиться и разведать обстановку, чтобы определить задачи для своих отрядов. Двигались три дня, пройдя почти сто километров. По пути соблюдали все правила предосторожности, боковой дозор, разведка в авангарде и арьергард. Не доходя трёх километров до старой крепости Шахбулага, разведка обнаружила большой передовой отряд персов. Керн и Савоини собрали всех офицеров обоих отрядов, чтобы провести короткий военный совет.

— Еремей Яковлевич, есть какие-нибудь предложения? — первым спросил Керн.

— Отойти уже не успеем, но можем затаиться в ущельях. Но что нам это даст? Поручик, сколько примерно персов? — задумчиво спросил Савоини офицера, который руководил разведкой.

— Не меньше двух полков, а то и побольше. Первыми двигается кавалерия. Я оставил на скале трёх егерей, для наблюдения. Думаю, в крепости Шахбулага они встанут на длительный отдых, ну а потом выдвинуться к Гяндже, — доложил свои соображения командир пехотинцев отряда Савоини, поручик Борисов.

— Тогда это всего лишь передовой отряд, — воскликнул Керн.

— Они на ночь встанут лагерем, может скрадём ночью кого-нибудь и допросим? — подал голос поручик Бошняк, командир конного эскадрона егерей, отряда Керна.

— Никак нельзя пропустить их к Гяндже. Если войско большое, то они раздавят наши полки, тут и гадать не приходится, — заметил штабс-ротмистр Керн.

— Предлагаю, отправить на разведку егерей, что из следопытов, чтобы тихонько кого в плен взяли, но нужен тот, кто понимает язык персов, — выдвинул предложение Савоини.

— У меня в роте такой есть, из вольноопределяющихся. Бывший студент, изучал языки Востока, персидский точно знает, — включился в разговор поручик Борисов.

— Отлично. Ермолай Фёдорович, может создадим совместную команду и ночью проникнем в крепость. Возьмём этот городок на раз, тем более на манёврах отрабатывали такую тактику, рискнём? — спросил Савоини у Керна.

— Можно попробовать. Если получится, мы здесь надолго задержим персов, а к нашим пошлём донесение, чтобы готовились к встрече, — задумчиво проговорил Керн.

— Так и порешим, — подвёл итог Савоини.

Вне всяких сомнений удача следовала по пятам за ротмистром и штабс-ротмистром. Разведчикам