Сумеречный судья - Денис Чекалов

Не важно. Леди Аларонд больше не дорожила ими — мерзкими, красными наростами, бледной безжизненной кожей. Омерзительным пучком шерсти на голове — волосами, ногтями. Ей было противно и дальше оставаться в облике дворфа.

Фойли забеспокоился.

— Эй, леди, да у вас кровь изо рта идет. Вы, случаем, не больны?

— Мне нужен керосин, — повторила леди Аларонд.

— Э, нет, — выбормотал Фойли свою излюбленную присказку. — Вы уж лучше сядьте.

Тело Каролины изогнулось, хвост щелкнул, заставляя подгибаться ноги. Белая вязкая жидкость, заменявшая ей кровь, стала пульсировать быстрее и сочилась из дыр, пробитых пулями в теле.

— Мне нужен керосин, — сказала она.

— Я лучше вызову вам доктора, — решил Фойли.

Он повернулся спиной.

— Наш док — может, и не бог весть какая знаменитость, — бормотал старик себе под нос, — но дело свое знает. Это я вам говорю.

Дворф не видел, как вздрогнуло тело Каролины.

Голова старой женщины начала подниматься над плечами.

Сперва на шее появилась узкая полоска, потом расширилась, и вниз опала окровавленная бахрома. Червь вытягивался, стремясь сбросить с себя мерзкий человеческий череп. Глаза леди Аларонд исчезли, и сквозь пустые глазницы виднелась задняя стенка черепа.

Кожа вокруг всей шеи начала хрустеть — она разрывалась. Пальцы женщины стали ватными, ноги подогнулись, но все еще держали ее.

— Сейчас я позвоню доктору, — не оборачиваясь, пробормотал дворф.

Каролина смотрела на него сзади — там, где из воротника рубашки поднималась шея. Пена вздувалась между острых жвал.

— Она здесь, — бросила Франсуаз. — Теперь я ее чувствую.

— Еще бы, — подтвердил я, сбрасывая скорость. — Это единственное место в округе, где продают керосин. Он нужен ей, чтобы сжечь коконы червей. Ты взяла с собой что-нибудь большое и острое?

Наш автомобиль уткнулся носом в обочину.

— Ей нужно тело гномицы, чтобы донести канистры.

Из домика раздался выстрел.

— Э, нет, — прокряхтел старый Фойли.

Он держал в руках охотничье ружье — бывали дни, когда дворф ходил с ним в лес, да только давно бросил это занятие.

Пуля пробила насквозь круглую голову червя. Правый глаз Каролины остановился, потом повернулся в другую сторону. Она изогнулась, переворачивая канистру с керосином.

Старик стоял у стены, у той, что украшала голова осетра. Жесткие усы Фойли встопорщились.

Он выстрелил снова.

Тварь перед ним двигалась медленно, словно никуда не спешила. Червяк взмахнул хвостом, сбрасывая гномьи останки, и устремился вперед.

— Так что ж это, тебя пули не берут, — тихо сказал старик.

Он вставил в ствол новый патрон, его пальцы не дрожали.

Огромный червь перевернул столик, на пол со звоном упала вазочка, предназначенная для цветов.

Она разбилась.

— Мне нужен керосин, — сказала Каролина.

Фойли не мог понять гулкого, клекочущего скрежета, вырывавшегося из глотки монстра.

— Не нравятся пульки, — пробормотал он.

Старик прикидывал — успеет ли он выстрелить снова, или лучше спрятаться в доме и закрыть дверь.

Каролина смотрела, как дергается кадык человека, когда тот разговаривал. Вот куда она вопьется.

Фойли прицелился и спустил курок.

Пуля вошла в правый глаз червяка, вогнав его глубоко в мягкие ткани головы. Каролина наполовину ослепла, резкая боль заставила ее остановиться.

— Керосин, — сказала она.

Дворф достал следующий патрон и послал в ствол.

Наверное, это было ошибкой.

Каролина сжалась, потом ее голова нырнула вперед. Острые жвалы сомкнулись на ноге Фойли.

Ружье выпало из пальцев старика.

— Мастер Фойли! — крикнул я, подбегая к двери. — Что с вами?

Громко зазвенел колокольчик.

Дворф пытался подняться, чтобы дотянуться до ружья. Если эта тварь станет грызть ногу — он успеет выбить ей и второй глаз. В упор.

Леди Аларонд приподняла голову. Вязкая струя мозгового вещества выливалась из черепа. Несколько капель закатились между распахнутых жвал, и Каролина попробовала на вкус собственные мозги.

Ей понравилось.

Она переползла дальше, прижимая старика к полу, не давая подняться. Его кадык резко дернулся, дворф попытался прикрыть шею руками.

Тварь открыла рот.

— Каролина!

Франсуаз размахнулась. Острое прямое лезвие мелькнуло в воздухе. Оно прошло сквозь голову Каролины, сшибая добрую треть.

Лезвие вонзилось в деревянную стену, узорчатая рукоятка задрожала.

Водопад агонии залил огромного червя. Волна боли, родившись во взрезанном мозгу, обрушивалась вниз, пронзая каждую клетку мягкого розоватого тела.

Она вытянулась во всю длину, потом опала. Жвалы распахнулись — но не затем, чтобы сомкнуться на горле старика. Каролина издала глухой клекот, второй глаз начал вращаться в два раза быстрее.

Гномья кожа лежала под моими ногами. Череп был полностью отделен от тела, седые волосы спутались.

Старик вывернулся из-под жирного тела твари и откатился в сторону, опрокидывая стулья.

— Каролина, — позвала Франсуаз.

Я перехватил тяжелый баллон так, чтобы мне было удобнее его держать.

— Надеюсь, это не очень больно, Каролина? — ласково осведомилась Френки.

Тонкие длинные пальцы девушки легли на спусковой крючок.

Каролина извернулась, глядя на нас с ненавистью, какую к эльфу может питать только его неудавшееся творение.

Маленькое синеватое пламя хрипело и давилось кислородом, колеблясь над широким стволом огнемета.

— Каролина, — позвала Франсуаз. — А тебе не очень холодно?

Огромный червь свернулся клубком, и мозговая жидкость вытекала из рассеченной головы. Все тело было изранено, и бледноватые пятна устилали пол в том месте, где ползла Каролина.

Ее хвост мелко дрожал, кожа на теле вздувалась нарывами, и сразу опадала.

— Пойдем домой, Каролина, — сказала Франсуаз.

Червяк нагнул голову, жвалы раскрылись. Я услышал резкий клекочущий звук — звук, который никогда не издавали настоящие черви. Речь была тем, что Каролина получила от людей.

А еще ненависть.

— Тебе окажут помощь, Каролина, — продолжала Френки. — Вылечат. А потом ты тоже сможешь полететь в Циарру. Только больше не надо никого убивать. Ладно?

Старый Фойли отходил к дальней стене своего ресторанчика. Он так не решался повернуться спиной.

— Тебе больно, — мягко произнесла Франсуаз. — Ты устала. Все пошло не так, как ты хотела. Но это не страшно. Все можно исправить. Только пойдем с нами. Выползай из своего угла, и все будет хорошо.