Как потерять друзей & заставить всех тебя ненавидеть - Тоби Янг

Неожиданно я увидел Дэррила Брентли, бывшего в то время помощником Сары Маркс. Этот видный чернокожий мужчина был знаменит в редакции «Вэнити фэр» ярким исполнением эпизодической роли в полудокументальном фильме «В постели с Мадонной». Он всегда хорошо ко мне относился, и я решил, что это мой единственный шанс.

— Привет, Дэррил. — Я ослепил его своей самой победной улыбкой а-ля Хью Грант.

— У тебя ничего не выйдет, Тоби, — ответил он, погрозив пальцем. — Мне даны строгие инструкции не пускать тебя раньше 23.30. Ты плохой, очень плохой мальчик.

— Грейдон сказал, что ничего страшного не произойдет, если я приду чуть-чуть пораньше.

— Чуть-чуть пораньше? — посмотрев на свои часы, переспросил Дэррил. — Сейчас еще нет и 22.05.

— Послушай, Дэррил, войди в мое положение. Мне надо написать статью о приеме для «Ивнинг стандарт» и отослать ее до семи утра по лондонскому времени. То есть у меня осталось меньше часа. Если я не попаду туда до 23.30, мне придется писать статью, даже не побывав на вечеринке и выдумывая все от начала и до конца.

Я не врал. Просто не сказал ему, что статья уже написана и лежит у меня в нагрудном кармане.

Дэррил украдкой оглянулся по сторонам:

— У меня могут быть проблемы из-за этого.

— Если ты никому не скажешь, я тем более буду молчать.

— Если тебя поймают, я тебя не видел, — прошептал Дэррил.

Первым из знаменитостей я заметил Джима Кэрри, стоящего возле бара. Я был его большим поклонником с тех самых пор, как посмотрел фильм «Тупой и еще тупее». Он один из тех, кто добился успеха вопреки правилам. Не красавец и никогда не получал Оскара, его трудно назвать сексуальным, но он так здорово умел смешить, что зрители его просто обожали. Всего пару часов назад на церемонии вручения золотой статуэтки ему хватило двух минут, чтобы украсть это шоу у остальных участвующих там звезд. Он, кто заставлял смеяться сотни миллионов людей по всему миру, стоял от меня в каких-то десяти футах. Такого шанса я упустить не мог.

— Тоби Янг, — представился я, — из журнала.

— Привет. — Он пожал мою руку без энтузиазма.

— Уверен, вам уже все уши прожужжали, что если бы у Академии была номинация «Лучший презентатор на церемонии Оскара», вы бы побеждали в ней каждый год.

Он просиял:

— Честно говоря, вы первый, кто мне это говорит. — Он ткнул пальцем в мою грудь. — Что вы пьете?

— «Черную метку на камнях». Благодарю.

Заказав выпивку, он вновь повернулся ко мне. О да, это обещало стать моей самой удачной встречей со знаменитостью!

— Вообще-то, — добавил я, — я считаю, что вы должны были получить Оскар еще и за фильм «Тупой и еще тупее».

Он снова повернулся к бармену:

— Лучше сделай его двойным.

Вручив мне виски, он принялся рассказывать историю о Тони Роббинсе, американском поп-гуру, посетившем его на съемочной площадке фильма «Кабельщик». От смеха я не мог сделать ни единого глоточка целых пять минут. Я просто не мог в это поверить. Джим Кэрри — сам Джим Кэрри! — отмачивал шуточки перед аудиторией из одного человека, и этот человек я! Я пребывал на седьмом небе от счастья.

И тут нас неожиданно прервали.

— Привет! Что за дела?

Алекс. Что он здесь делает? Его не должно здесь быть по крайней мере ближайшие 15 минут. Конечно, я доволен, что он застал меня беседующим с Джимом Кэрри — разве это не здорово? — но если он надеялся примазаться к моему самому незабываемому моменту с моей любимой кинозвездой — зря!

— Извините, но, кажется, мы с вами не знакомы. — Я одарил Алекса ледяным взглядом. — Джим, вы знаете этого человека?

— Конечно, — ответил Кэрри. — Алекса знают все!

К моему изумлению, они начали дурачиться как лучшие друзья, в шутку боксируя друг с другом. Откуда, черт побери, они знакомы? Может, это было что-то из разряда штучек Общества анонимных алкоголиков? Скорее всего так оно и есть. Я заметил, что Кэрри, заказав выпивку для меня, себе не взял ничего. На самом деле они, возможно, даже и не знакомы. Уф, ну конечно!

— И как продвигается твой сценарий про Уильяма Шатнера? — спросил Кэрри у Алекса.

Черт!

— Нормально. Скажи, как тебе идея сыграть Джеймса Духана?[114]

Кэрри тут же принялся безупречно имитировать Скотти:

— He знаю, сколько она еще потянет, капитан.

— Дайте максимальную мощность, мистер Скотт, — подыграл ему Алекс, и они оба зашлись в смехе.

И разумеется, все это время Алекс и вида не подал, что знаком со мной. Но я первый, кто отказался его узнавать, поэтому я сам виноват в том, что он решил отплатить мне той же монетой.

В этот момент в ресторане появился Николас Кейдж, сжимающий в руке Оскара, полученного им только что за фильм «Покидая Лас-Вегас». Он поднял его над головой, и толпа взорвалась аплодисментами. Вообще-то я заготовил остроту про этот фильм и решил, что сейчас наступил подходящий момент, чтобы воспользоваться ею. И кто знает, может, тем самым мне удастся вернуть перехваченную Алексом инициативу.

— Глупый фильм. — Я ткнул большим пальцем в сторону Кейджа. — Ну у кого может появиться желание покинуть Лас-Вегас?

Я ожидал, что все засмеются, но они лишь непонимающе на меня уставились.

— А мне показалось, потрясающая работа, — пожал плечами Алекс, поворачиваясь к Кэрри. — Майк Фиггис должен был получить Оскар как «Лучший режиссер».

— Точно, — поддержал его Кэрри, закивав с энтузиазмом.

Минуточку! Разве ты не тот парень, что весь прошлый год снимался в продолжении «Эйс Вентура: детективное агентство по розыску животных»? Я решил, пора ретироваться, иначе он камня на камне не оставит от моих иллюзий на свой счет.

Пока я стоял в стороне, не спеша попивая коктейль, у меня было время поразмышлять о том, почему Алекс превосходит меня в общении со знаменитыми людьми. Они не приводили его в священный трепет. Он не боялся смотреть им в глаза и не терял уверенности в их присутствии, в то время как мне было трудно переварить сам факт, что я общаюсь с кинозвездой первой величины. Разница в статусе между мной и Джимом Кэрри была слишком серьезной, чтобы закрыть на нее глаза, — она целиком накладывала отпечаток на мое отношение к нему. Уверен, Алекс тоже осознавал ее, но умел хорошо это скрывать. В Лос-Анджелесе большим табу было даже негласное напоминание о звездном статусе своего собеседника. Это называлось «выйти за рамки». И если ты позволил себе это, можешь считать себя конченым человеком. Ты автоматически становишься «фанатом», одним из «них».

Алекс же считал, что нет никакого секрета в том, чтобы наладить отношения со знаменитостями — главное обращаться с ними как с «обычными» людьми. Он не раз говорил мне: «Приятель, они такие же человеческие существа, как мы с тобой, никакой разницы». Но не думаю, чтобы все было так просто. В конце концов, кто из кинозвезд захочет, чтобы вы ничего не слышали о нем или о ней. Скорее фокус в том, чтобы самому притвориться ненормальным, потому что ни один обычный человек не сможет устоять перед звездой. Ведь если вам удается скрыть свое восхищение ими, они автоматически принимают вас за кого-то важного. Вы словно даете им понять, что равны им по положению. Искусство Алекса заключалось не в том, чтобы обращаться с ними как с «нормальными» людьми, а в том, чтобы заставить их обращаться с ним как с приятелем.

— Черт бы тебя побрал, как ты сюда попал?

Грейдон…

— О, э-э… привет, Грейдон. Понимаешь…

— А это не тебя я только что видел болтающим с Джимом Кэрри?

— Вообще-то да. Я сказал ему, что если бы Оскар вручали…

— Что я тебе говорил насчет того, чтобы ты не приставал к гостям? Послушай, можешь остаться, но не смей разговаривать с кинозвездами, понятно?

— Вас понял, капитан.

Он ткнул пальцем мне в лицо:

— Я серьезно.

Чтобы отправить свою историю в «Ивнинг стандарт», я должен был продиктовать ее стенографисту в Лондоне. Как назло, в «Мортонс» было всего два телефона, и перед каждым выстроилась очередь из пяти-шести человек. Ничего другого не оставалось, и я встал в ту, что покороче. Когда через десять минут я наконец добрался до телефона, за мной уже снова собралась небольшая очередь. Согласятся ли эти люди подождать 15 минут, которые мне нужны, чтобы пообщаться со стенографистом? Поживем — увидим.

Когда меня соединили по одному из номеров, я принялся диктовать первый абзац своей статьи: «В прошлый уик-энд я прибыл в Лос-Анджелес ради церемонии вручения Оскара, запятая, и каково же было мое удивление, запятая, когда я узнал, запятая, что все мои друзья-англичане уехали из города, точка. Почему, вопросительный знак. По-видимому, запятая, чтобы избежать конфуза из-за того, запятая, что их не пригласили на прием «Вэнити фэр», точка».

Попытавшись извиниться, я улыбнулся стоящим позади меня людям, мол, простите, но что я могу сделать? В ответ они лишь с нетерпением на меня посмотрели.