Целую, мистер Ротшильд - Ви Киланд

Хадсон бросил взгляд на часы.

— Почти одиннадцать. Я и не знал, что уже так поздно. Неудивительно, что официантка уже трижды интересовалась, не хотим ли мы расплатиться. Ей, должно быть, не терпится уйти домой.

— Похоже, ты прав.

Мы вышли из ресторана, и Хадсон повез меня домой. Как обычно, перед моим домом не оказалось свободных мест, так что парковаться пришлось чуть дальше, у тротуара.

— Я провожу тебя.

— Да ладно, тут близко.

— Не спорь.

Он выбрался из машины, а затем помог выйти мне.

— Спасибо.

Мы молча зашагали к моему дому. Я шла и думала, стоит ли приглашать его к себе, но так ничего и не решила. Мы остановились у лифта. Обычно мне приходилось ждать минут десять, пока эта чертова штуковина не спустится вниз. Но сегодня двери открылись практически сразу. Хадсон немного отступил, чтобы я могла войти, но сам остался у лифта.

— Еще раз поздравляю с сегодняшним дебютом. Ты здо́рово держалась перед камерой.

— Это тебе за все спасибо, — улыбнулась я. — Если бы не ты, ничего такого в моей жизни не произошло бы. Знаешь, мне все еще не верится, что я была сегодня в студии самого известного телемагазина и рекламировала «Персональный аромат». Всем этим я обязана только тебе.

Он покачал головой:

— Я просто приоткрыл кое-какие двери. Остальное — твоя заслуга.

Мы смотрели друг на друга, пока двери лифта не стали закрываться. Хадсон придержал их, однако воспринял это как намек на то, что пора прощаться.

— Спокойной ночи, Стелла.

— Спокойной ночи, Хадсон.

Последовали самые длинные в моей жизни пятнадцать секунд, пока я стояла и ждала, чтобы двери лифта закрылись. И в тот момент, когда створки начали сходиться, меня вдруг охватила паника. Я сунула руку в щель между дверями, и те снова открылись.

Хадсон уже повернулся, чтобы уйти, но звук распахнувшихся дверей заставил его оглянуться.

— Не хочешь подняться? Выпить кофе…

Сердце у меня бешено колотилось, пока я ждала его ответа.

— Кофе? — переспросил он наконец.

Я кивнула.

— Ты действительно хочешь, чтобы я поднялся? — Хадсон не сводил с меня испытующего взгляда.

Когда я замешкалась с ответом, он печально улыбнулся.

— Я так и думал.

Я облегченно выдохнула и покачала головой:

— Прости ради бога.

— Тебе не за что извиняться. Я люблю шутить насчет того, что жду, когда ты пригласишь меня на свидание. Но дело не в том, чтобы ты сделала первый шаг. Мне важно, чтобы ты сама разобралась в том, чего хочешь. Я жду, когда шепоток в твоей голове станет настолько громким, что ты начнешь к нему прислушиваться.

— Какой шепоток?

— Тот самый, который говорит, что, невзирая на все твои опасения и недоверие к мужчинам, ты хочешь меня не меньше, чем я тебя.

Я слабо улыбнулась, а Хадсон сжал мои руки и кивнул на пустую кабину лифта.

— А теперь иди, пока я не потерял остатки самообладания.

Я кивнула и шагнула внутрь.

— Спасибо тебе, — сказала я, нажимая кнопку своего этажа.

Двери лифта начали закрываться, но я успела увидеть, как Хадсон подмигнул мне.

— Передавай привет Тео.

17

Остаток недели пролетел незаметно. Мы с Оливией старались упорядочить маркетинговый процесс, тогда как Хадсон сосредоточился на финансовой стороне вопроса. К утру субботы нам успели доставить лишь часть заказанных грузов, а уже в три часа должна была выйти в эфир программа, дав старт потоку заказов. По крайней мере, я надеялась, что так оно и произойдет. Мы работали день и ночь, но я знала, что смогу вздохнуть с облегчением лишь после того, как на складе окажутся все материалы, необходимые для создания парфюмерии.

Мало того: я начала беспокоиться, что телезрители просто отмахнутся от идеи «Персонального аромата». Я знала, что с началом шоу на экране загорится таймер с обратным отсчетом, так что все будут видеть, сколько коробок продано и сколько осталось. И вот ночь за ночью я стала просыпаться от кошмара, в котором видела, что из партии в 50 тысяч мы сумели продать всего лишь три штуки. Больше всего мне хотелось остаться дома и посмотреть это шоу в одиночку, чтобы никто не видел моих переживаний. Но Оливия пригласила нас всех к себе. И после той поддержки, которую она оказала мне, просто немыслимо было отказаться.

Вот я и ехала к ней с коробкой домашних кексов, чтобы посмотреть шоу в компании других сотрудников нашего офиса.

Я, конечно, знала, что семейство Ротшильдов не из бедных, раз уж они ссужали средствами начинающих бизнесменов. И все же у меня перехватило дыхание, когда мы подъехали к дому Оливии на Маррей-стрит. Ух ты! Она жила в одном из новеньких небоскребов — изящной башне из стекла, которая плавно расширялась кверху. Такой дизайн можно было встретить в «Архитектурном обозрении» или в каком-нибудь другом модном журнале. Выбравшись из такси и окинув взглядом это величественное творение, я вдруг пожалела, что сама испекла кексы, а не купила что-нибудь поизысканней в одной из модных кондитерских. И Фишеру, как назло, пришлось уехать из города по делам — с ним бы я чувствовала себя здесь не так одиноко.

Вздохнув, я постаралась взбодриться и не чувствовать себя неудачницей только потому, что не могла позволить себе даже декоративные пальмы, украшавшие главный вход. Квартира Оливии находилась на 53-м этаже, но для начала мне пришлось сообщить охранникам, к кому я пришла. Мне вручили специальную карточку, которую следовало вставить в панель на стене лифта. Как только я сделала это, зажглась кнопка с номером «53». Лифт заспешил вверх. С каждым этажом мои нервы давали о себе знать все больше и больше. Я рассчитывала немного отдышаться в коридоре, но двери лифта распахнулись прямо в квартире Оливии.

Та радостно сжала меня в объятиях.

— Ура! Жду не дождусь, когда наступит время передачи! Ты, кстати, первая.

— Ты молодец. А у