Жизнь забугорная - Татьяна Окоменюк

«капюшонов» взмахнул рукой. Приветствует его, что ли… Бабах! Треск, дыра в лобовом стекле, удар бампера о разделительное ограждение встречных полос, скрежет металла, яркая вспышка и полная темнота…

Павел стремительно полетел вниз, прямо как в парке, где смельчаков катапультируют на шестидесятипятиметровую высоту, а оттуда со страшной скоростью сбрасывают в пропасть.

Сейчас этот полёт был в точности повторён Павлом, только длился намного дольше. Он даже успел разглядеть нутро трубы – шероховатое, как будто сделанное из пенопласта. В самом конце узкого тоннеля брезжил удивительной красоты золотистый свет. Именно на него и несло Павла всё быстрее и быстрее, аж уши заложило.

Наконец его выбросило из трубы прямо на огромный светящийся шар, из недр которого раздался Голос:

– Выполнил ли ты свою земную программу?

– Выполнил! – выпалил Павел, не желая возвращаться обратно и что-то там доделывать.

Ему было так хорошо в пелене этого света, так спокойно и уютно, что захотелось сию же секунду раствориться во всеобъемлющей любви, исходящей от золотого шара.

– Так ли это? – усомнился всё тот же Голос.

– Не так, – ответила неожиданно возникшая рядом с Павлом женщина в белом.

Да это ж его давно умершая бабулька, любимая няня Аня!

Женщина взяла внука за руку, велев идти следом за ней. Павел опасливо «шагнул» в пустоту и оказался аккурат у моста над автобаном. Он видел мокрое дорожное покрытие, груду металла, в которую превратился его новенький Мерседес, что-то замеряющую рулеткой дорожную полицию, «скорую помощь», пробку, образовавшуюся на трассе из-за аварии. Слышал, как чертыхаются торопящиеся по своим делам водители.

Некоторые из них пытались выяснить у стражей порядка, когда восстановится движение. Но продолжали заниматься своим будничным делом.

«Сила удара булыжника на полной скорости – две тонны, не меньше», – громко произнёс один из полицейских, фиксируя что-то в своём блокноте. Другой в это время фотографировал большой гладкий камень, лежавший на переднем пассажирском сидении.

«Так вот оно что, – дошло до Павла. – Урод в капюшоне вовсе не приветствовал его, а бросил в лобовое стекло булыжник!». Почему именно в его машину? Они ведь вовсе не знакомы. Скорее всего он, Павел, стал случайной жертвой.

Когда-то в детстве он тоже хулиганил: бросал с крыши пятиэтажного дома наполненные водой воздушные шарики. Это игрище называлась у них: «На кого Бог пошлёт». Ой, как же они веселились, когда умудрялись попасть в какую-нибудь тётку, сбив с её головы парик. Вернулось, стало быть, бумерангом. На этот раз Бог послал на него.

Павел рванул за «капюшонами». За долю секунды оказался рядом с ними. Те мчались на велосипедах в направлении ближайшей деревни. Своего убийцу он вычислил сразу. Парень был наголо обрит, на лице его выступали острые скулы, под глазами чернели тени. Из кармана его подбитого ватином жилета свисала крупная железная цепь с подвеской-черепом. В сетчатой багажной корзинке велосипеда лежал пакет из магазина ALDI. Именно в нём и прибыл на место преступления тот самый булыжник.

Павел попытался ухватить подонка за капюшон. Не вышло. Тогда ударил ногой по велосипеду – тот же эффект. Какая досада! Рядом вдруг снова возникла бабуля.

– Оставь его, – приказала она. – Ты ещё не умер и должен находиться рядом со своим телом. Марш к носилкам! Этот, – она кивнула в сторону бритоголового, – сам повесится через год во время «ломки». А напарник его уже этой весной умрёт от передозировки. Абсолют обойдётся без твоей помощи, подметёт человеческий мусор и развеет его по ветру.

Павел опустился на землю и стал наблюдать за своим неподвижным телом. В этот момент прямо в мозгу прозвучал знакомый Голос: «Не торопись, ты завершил не все земные дела».

Павел опешил: вроде, все. Хотя… Конечно, он же соседу Стёпке две тысячи должен – на Мерседес у него занимал! Долговую расписку не писал. А оно вон как получилось…

– Это мелочь, – сообщил Голос. – У тебя есть долги поважнее.

Перед кем, интересно? Небось, перед Андрюхой-балбесом.

В мгновение ока Павел оказался рядом с сыном. Тот, голый, лежал в постели с какой-то обкуренной девицей. Парочка смотрела по ноутбуку порнофильм. Вот свинтус!

Павел попытался сбросить ноутбук на пол – тщетно. Хотел за ногу вытянуть Андрюху из постели – никак. Тот в его сторону и головы не повернул. Да что ж это происходит? Неужели он перешёл в разряд призраков, которых видят лишь экстрасенсы? Неужели Андрей не чувствует, что отец рядом?

– Ну что, ещё по косячку? – поинтересовался Андрюха у татуированной девицы.

– А старуха твоя не припрётся? – прохрипела та в ответ.

– Нет. Маман сейчас не до нас. Она у бойфренда своего… отрывается сейчас по полной.

От неожиданности Павел аж на кровать присел, прямо на ноги сына. Тот даже не дёрнулся.

– А старик твой совсем не в курсе? – привстала девица на локте.

– Батя – классический лох, – щёлкнул зажигалкой Андрей. – Его уши выдерживают запредельное количество лапши: и моей, и мамкиной, и дружбана его закадычного – мамкиного любовника. Чё с него взять, с малахольного?

Вот так новости! Павел стремглав бросился к супруге. Та вместе с Венькой кувыркалась в смятой постели придорожного мотеля. Он, идиот, голову ломает, куда его «святое» семейство подевалось. А они, оказывается, все при деле.

Павел подскочил к приятелю и засадил ему кулаком по загривку. Тот, как ни в чём не бывало, продолжал пыхтеть над партнёршей. Вероломство Веньки возмутило Павла куда больше, чем поведение супруги. Он ведь тоже позволил себе однажды «прыжок в гречку». Правда, было это давно, ещё в той, доиммигрантской жизни.

«Но Венька-то каков! – психовал Павел. – Я всегда из кожи лез, чтоб ему помочь: на работу устроил, помог сдать экзамен на водительские права, в строительстве его дома участвовал. Разве б я позволил себе переспать с его Ленкой? Да никогда в жизни!».

– Нет сил терпеть его присутствие в доме, слушать занудные нравоучения, ложиться с ним в одну постель, – томно мурлыкала Инка, прижимаясь к Венькиному плечу. – От его правильности нас с Андрюхой уже тошнит. Если б не Пашкины регулярные командировки, мы б уже с ума сдвинулись. Слушай, а познакомь его с какой-нибудь прошмандовкой. Пусть на выходные к ней мотается, типа, «на рыбалку».

– Будет сделано, мадам! – пообещал Вениамин, по-шутовски взяв под козырёк.

Вот, значит, как его любят и ждут. Потрясающе! Попробуй не поверить народной мудрости: «Хочешь узнать, как к тебе относятся, умри!», что он, собственно, и сделал. Всё, пора обратно, к покою, свету, теплу. Хотя стоп! Он же с родителями ещё не повидался. Может, хоть им он ещё нужен.

Не успел Павел додумать эту мысль, как оказался на завалинке родительской хаты. Там мать с отцом в компании соседей Барсуковых перебирали собранные утром грибы.

– Как ваш-то в заграницах своих поживает? – поинтересовалась Барсучиха, доставая из лукошка плотный мясистый груздь.

– Хрен его знает! – плюнул под ноги отец. – Иуда –