Отель на краю ночи - Ринат Рифович Валиуллин

– В том что всегда все испортит какой-нибудь мужик.

«Еще одна испорченная жизнь», – подумал я.

– Нет, это не то, что ты подумал. Рассказываю. Еду я в поезде. В купе я, парочка пенсионеров и девушка. Все как обычно: курица, яйца, чай из пакетиков. Старики, понятное дело. У них этот праздник в крови, но девушка. О, боже. Она достает то же самое. И тут все трое посмотрели на меня. Хитро улыбаясь.

Я понимаю, что все они ждут от меня, что я достану то же самое. Курицы у меня не было. Не комплект.

Поэтому я сразу зашел с козырей:

– Девушка, может быть, лучше в ресторан?

– Я люблю решительных мужчин.

– Потому что они знают, чего хотят?

– Они знают, чего хочу я.

– А куда вы хотите?

– С вами – никуда.

– Я такой никудышный?

– Да нет, – посмотрела она на меня оценивающе. В ее жирных губах была куриная голень.

На минутку она мне показалась самкой богомола, которая уже начала меня есть. Но минута прошла быстро, я снова пошел в атаку.

– Ну так что, значит, в ресторан?

– Нет, я же вам сказала, что люблю решительных.

– А я, значит, нерешительный?

– Решительные ведут сразу в загс. А вы, видимо, уже сходили туда без меня.

Откуда она узнала, что я женат. У меня даже курицы с собой нет.

Согласен, что загс это лучшая проверка на решительность. Хочешь узнать человека поближе, приди к нему сразу с вещами. Но я не хотел в загс, я хотел просто поесть. Можно человеку сначала поесть? Без церемоний.

Да, я женат, но это не значит, что я нерешительный. Мужчина передает всю свою решительность женщине. Просто все лучшее для любимой. Она еще более решительная. Если бы моя жена услышала, что я кому-то предложил пойти в ресторан, убила бы прямо на этом месте, прямо этой курицей, а я предпочел бы ее съесть сначала. Я был решительно голоден.

– Я сыта.

– В смысле?

– Я уже наелась вас и больше не хочу.

Старики тоже посмотрели на меня как на изгоя.

«Подозрительный тип».

«У него даже курицы нет».

Вы правы, женат и нерешителен – это синонимы. Потому что надо подумать за себя и за свою жену. А лучше даже ей позвонить.

«Дорогая, тут в купе девушка. Она совсем одна, у нее, кроме курицы, ничего нет, можно, я схожу с ней в ресторан».

«Что ты сказал?»

Наверное, в этот момент я сразу подумал о подаренном ей айфоне. Потому что он уже мчится навстречу своей стене. Он проходит краштест. Айфон было жалко. Я так любил с ним поговорить.

Женщины – они более решительные. Им некогда думать, у них все время убегает молоко. Но если они примут решение, то все, прием окончен, следующий.

В общем, я звонить не стал, тем более девушка идти в ресторан отказалась.

Иногда я действительно нерешительный, даже мысленно. Это меня спасает. Поэтому даже не буду пытаться понять ее, дам ей просто покапризничать. Пусть обе капризничают, а я пошел. Я решительно дернул дверь, та отъехала, подтверждая, что выход всегда есть, а где выход там и успех. Я вышел на красную дорожку. Разочарование, вот что меня настигло. Бабочки. В моем животе сдохли все, от голода. Я думал выйти, пройтись по красной дорожке с девушкой, отвести ее прямо к успеху. Накормить. Ресторан – это хороший знак на пути к успеху.

Вагон-ресторан

После такого поражения организму нужно восстановиться. Ничто лучше не восстанавливает задетое самолюбие, как новая победа. Я не привык проигрывать. По пути, проходя вагоны насквозь, я сделал еще несколько холостых предложений встречным девушкам. Везде отказ.

Пройдя состав наполовину, я оказался в сумрачном лесу столов. Наконец, я вышел к ресторану, занял единственный свободный столик, кручу в руках листок меню. В уголке у графы, напитки, кто-то очень нерешительный нацарапал ручкой еле заметное: «Пить или не пить?»

Для меня вопрос уже не стоял. Я знал, что вечером полезно выпить бокал вина, если не с кем, тогда два, мне было не с кем от слова совсем. Я был оптимистом, я знал, что после третьего обязательно кто-нибудь появится.

– Девушка, какое вино у вас есть? – спросил я официантку, которая подошла ко мне медленно покачивая бедрами, которые явно были уже пьяны.

– А какое вы хотите – белое, красное, игристое? – игриво спросил она.

– Давайте всех по бутылке.

– Что-нибудь случилось?

– Нет, но очень хочется, чтобы случилось.

– Понимаю, первый раз поездом и без жены?

– Откуда вы взяли, что я женат.

– Я не брала, это вы пытаетесь всех взять.

– Откуда вы знаете?

– Читаю по глазам.

– И что там написано?

– Голодный.

– И что это значит?

– Что под белое советую взять курицу.

– Вот и вы туда же. Я понимаю, что с курицами легче, но я хочется найти идеальную женщину.

– В любом случае, начинайте с белого.

– Умеете вы успокаивать. Как вас зовут?

– Афобазол.

– Прямо отпустило сразу. Белого бутылочку принесите, пожалуйста. – А вы замужем?

Девушка покачала головой.

– Вы никогда не были замужем?

– Была.

– Сразу видно девушку, которая ушла от нелюбви и ничего от этого не потеряла.

– Эх, видели бы вы меня двадцать килограммов назад, – вздохнула она романтично и двинулась в бар, за моим вином, а в глазах огромный букет моих слов. Приятно видеть девушек с букетами цветов.

Скоро мне принесли бутылку вина и бокал, после третьего за мой столик подсела девушка. Идеальная – бросил я на нее взгляд, потом другой, третий. Надо было чем-то закусывать вино.

– Кофе будете? – решил я разрушить молчание.

– Нет, – взяла она со стола свой веер, будто собралась им защищаться.

– А вино?

Здесь я был решительным, но жена меня все равно бы убила, прямо вот этой бутылкой вина, а потом кремация. И я ощутил ее испепеляющий взгляд.

– Нет, – раскрыла она его и закрыла губы.

– Совсем не нравлюсь?

– Я же сказала, – раздражал я ее.

В общем, только мы «разговорились», как рядом вырос мужик. Чем дольше я смотрел на официанта, тем больше мне казалось, что он все еще растет. Стоит только познакомиться с женщиной, как всегда все испортит какой-то мужик.

– Оливочки еще принесите, пожалуйста.

– Пошли домой, – крикнул он идеальной женщине. Та отвернулась к окну. Девушка явно не хотела жить в купе. Я прямо представил, как мужик приводит ее в свой дом, а дом его купе, знакомит с родителями, которые выглядывают с верхних полок. Разве об этом она мечтала, разве для этого стала идеальной. Она никак не рассчитывала жить