Монстр - Л. Дж. Шэн

а потому я с ранних лет научилась вести себя в его присутствии деловито, словно робот. Не позволяла себе проявлять слишком много эмоций. И не впервые поймала себя на том, что завидую Перси и Астору. Он смотрел на них с таким обожанием, будто неизменно жаждал то, что и так уже обрел.

Я гадала, доведется ли мне когда-нибудь испытать то, что испытали мои подруги. Такую любовь, которая меняет человека изнутри.

– Давайте составим список! – предложила я и щелкнула пальцами, вспомнив о том, как Сэм планировал разобраться с секс-скандалом вокруг отца. – Всех присутствовавших. Потом пройдемся по нему и копнем глубже.

– Хорошо, Шерлок. – Хантер развалился на диване возле окна, из которого открывался вид на сад Киллиана. – Ну-ка. Там были Ксандер, Руни и Астор – всем им нет и трех лет…

– У Астора режутся зубки. В такие моменты он порой превращается в маленького злодея, – язвительно заметил Киллиан, отчего Хантер расхохотался, а я закатила глаза.

– У Руни тоже дурной характер. Но обычно она писает на ковер, когда хочет нам отомстить. Еще присутствовали мы с Сейлор, – сказал Хантер. – Ни у кого из нас нет разногласий с отцом. Да и у тебя, Эш, нет мотива.

– О нас с Персефоной не может быть и речи. Моя жена и мухи не смогла бы обидеть, даже если бы захотела, а я уже получил от Джеральда все, что мне нужно, – продолжил Киллиан. – Еще Эммабелль. Она, конечно, отвратительное подобие человека, но я бы не решился назвать ее убийцей.

– Тот, кто это сделал, не пытался его убить. Только напугать, – заметила я. – Но я согласна, что Эммабелль вообще не имеет к отцу никакого отношения. А что насчет Троя? Спэрроу?

– Насколько мне известно, у Троя и Спэрроу нет никаких дел с athair. И нет причин ему угрожать. – Хантер покачал головой.

– Дэвон? – вслух размышляла я.

Киллиан даже сидя умудрился посмотреть на меня свысока.

– У него нет мотива.

– Так-то оно так, но он не член семьи.

– Как и Сэм. – Киллиан затянулся сигарой.

– Думаю, за ним тоже стоит приглядывать, – искренне призналась я, а внутри зародилось неприятное чувство от одной только мысли о том, чтобы доставить ему неприятности.

Хантер подскочил.

– Попридержи коней. Это каким же образом? Мы тут шутки шутим, но… он мой шурин.

– А еще самый порочный человек на земле. – Киллиан выпустил в воздух кольца дыма. – Я с ним разберусь. Разнюхаю. Выясню, что он задумал.

– Нет… – Я повернулась к обоим братьям. – Это сделаю я. Он меня не заподозрит.

– А вот я тебя подозреваю. – В глазах Хантера вспыхнула тревога. – Без обид, сестренка, но даже Руни знает, что тетя Эш влюю-биина в дядю Сэма. И я сейчас не о том, что ты патриотка Соединенных Штатов[28].

– Но послушай, именно поэтому вариант идеальный, – в отчаянии возразила я. – Он никогда не увидит во мне угрозу и не подумает, что я могу причинить ему вред.

– Я хочу, чтобы он даже близко к тебе не подходил, – процедил Киллиан.

– Вот незадача, старший братец. Мне двадцать семь. Ты не можешь вечно меня оберегать.

– Поспорим? – ухмыльнулся Киллиан.

Я смерила его взглядом. Брат вздохнул. Мы все хотели поскорее закончить и заняться своими делами.

– Ладно. Можешь проследить за Сэмом, Эш. Только не забывай, что спать со своим объектом зазорно, – резко сказал Киллиан. – Я пробью возможные мотивы Дэвона.

– А я помолюсь за ваши души. – Хантер перекрестился и закатил глаза. – Потому что вы оба тупицы, которые пересмотрели «Место преступления». Это сделала Джейн. Хотела отомстить отцу за то, что сунул член не в ту киску, но слегка перестаралась. Она не впервой идет на крайние меры и устраивает истерику. Помните, как отец подарил ей сад бабочек, когда она узнала, что он трахал ее сестру? Мне, конечно, эта тетка никогда особо не нравилась, но тогда мать бросила всю его коллекцию часов Rolex в кухонный комбайн и врубила на полную мощность.

У нас дома был сад бабочек, который построил отец, чтобы продемонстрировать Джейн Фитцпатрик свою вечную любовь. Любовь, которая стоила ему коллекции роскошных винтажных часов в шестьсот семьдесят тысяч долларов.

– Спасибо, что возродил эти славные воспоминания и напомнил мне о том, что я потомок двух самых отвратительных людей, когда-либо живших на этом свете. А теперь, если на этом все, я бы хотел вернуться к управлению своей компанией. – Киллиан потушил сигару, встал и стремительно подошел к окну, возле которого я стояла. – Пусть победит сильнейший, Эшлинг. Ты думаешь, что это Сэм, Хантер считает, что мама, а я думаю, что Джеральд проводил слишком много времени возле шкафчика с лекарствами и вышел прокол.

Но это не было случайностью. Я знаю.

Потому что athair никогда бы не совершил такую ошибку. Он слишком сильно любил себя, чтобы допустить передозировку лекарствами. Живя с ним под одной крышей, я прекрасно знала, что он принимал рецептурные лекарства с большой осторожностью.

Это было сделано намеренно.

За столом собрались исключительно хитрые, умные и проворные люди, но, насколько мне известно, только один из них уже совершал убийства и мог с подобной легкостью пойти на крайние меры.

Сэм.

Шестая

Сэм

Джеральд Фитцпатрик был в отвратительном состоянии.

Весь его внешний вид говорил о депрессии. Он похудел, причем сильно, – как минимум килограммов на двадцать. Под глазами выступили темные круги, и в целом он выглядел так, будто не спал и не мылся несколько дней.

Он был похож на человека на грани смерти, и я наслаждался каждым мгновением, что видел его таким.

– Недружественное поглощение «ФМК Петролеум» идет полным ходом. – Киллиан расхаживал по кабинету Джеральда, сложив руки за спиной. – Осталось только доработать дополнительные положения мелким шрифтом.

«ФМК Петролеум» уже несколько месяцев кряду скупали нефтяные месторождения, которые заприметила компания «Королевские трубопроводы». Фитцпатрики принадлежали именно к тому типу людей, которые пресекали любую конкуренцию, пока она не начала представлять угрозу. Они предпочитали играть в монополию, и в этом не было никаких сомнений.

Я знал, что среди конгрессменов были те, кто хотел видеть крах Джеральда и его сыновей за то, что они задавали темп и правила игры всей нефтяной промышленности. Особенно ребята из Техаса. Никто не питал большей ненависти к Фитцпатрикам.

Ирландцам, чужакам в Новой Англии, которые захватили всю отрасль.

– Сэмюэл, ты готов приступать? – спросил Джеральд.

Я отрывисто кивнул.

– Их генеральный директор не откажется от сделки. Я собрал слишком много компромата на него. Когда я закончу,