Гимназия №13 - Андрей Жвалевский

– Ну почему же, – перебил Севка, – уж лучше белые. Они как-то посимпатичнее.

– Интересно, чем? – проворчал Мишка. – Дрались они одинаково злобно.

– Логически рассуждая, – заявила Маша и заслужила одобрительный взгляд Севки, – белый свет символизирует Солнце, то есть жизнь. А черный – ночь, то есть смерть…

– Ага! – насмешливо перебил ее Антоха. – Был я в Египте, так там Солнце не жизнь символизирует, а полный кирдык всему живому!

Но его никто не поддержал. Наоборот, Мишка потянулся с блаженной улыбкой:

– Эх, а я бы сейчас на солнышко с удовольствием глянул…

– Значит, – чуть дрогнувшим голосом закончила Маша, – белые должны победить черных.

Заметив тяжелый взгляд Антохи, она добавила извиняющимся голосом:

– Это просто логика…

Все молчали, глядя на Антоху.

– Дайте мне подумать! – проговорил он, не разжимая зубов.

Севка и Маша чуть ли не с облегчением отвернулись, Мишка пожал плечами и для верности ушел в дальний угол кладовой. Люба приобняла Лёлю и тоже отвела ее в сторону, бормоча что-то успокаивающее на ухо.

Антон начал думать.

Принимать решение ужасно не хотелось, и поэтому в голову лезли всякие посторонние мысли. Например, отчего-то вспомнилось, что Паляндра звала его во время битвы не по имени, а по фамилии. Да еще и странно так, как будто с придыханием… Кто-то еще недавно так же его называл… Не «Волков», а «Волкхоффф»…

– Волкхофф, – в задумчивости повторил Антоха.

– «Волхвы не боятся могучих владык, – неожиданно отчеканила Маша, – и княжеский дар им не нужен…»

– Чего? – удивился Антоха.

– «Правдив и свободен их вещий язык, – продолжила Маша, – и с волей небесною дружен».

Теперь уже все с недоумением уставились на нее.

– Это Пушкин! – пояснила Маша. – «Песнь о Вещем Олеге».

– При чем тут Пушкин? – не понял Антон.

– Ну, ты сказал «Волхв», я сразу и вспомнила!

– Я не «Волхв» сказал, а… – Антоха так и замер с открытым ртом.

– Тебя так вожак стаи называл, – медленно произнесла Лёля. – Ты что… волхв?

– Я? – удивился Антон. – Да с чего бы!

И задумался.

– А кто такие волхвы? – спросил он через минуту.

– Они не боятся могучих владык! – повторила Маша.

Антон поморщился.

– Это мы уже слышали. А еще что-нибудь знаешь?

Маша спряталась за Севку.

– Волхвы на Рождество младенцу Христу дары принесли, – вспомнил Севка.

– А я тут при чем? – удивился Антон.

– Ни при чем, видимо, – сказал Севка. – Знаете что, там уже тихо, наверху. Пошли-ка в библиотеку, пока битва стихла.

– Идите, идите, – проскрипел из угла Кладовой, – и я целее буду.

– А что, для тебя есть опасность? – испугалась Маша.

– Пока не вмешиваюсь – нет, – вздохнул Кладовой, – но я же вмешаюсь, я себя знаю. Так что идите от греха. Идите, идите, – продолжил он, видя замешательство гостей, – в коридорах чисто. Все сидят по домам, раны зализывают. Так что пару часов ничего не бойтесь.

В библиотеке было тихо, уютно и очень спокойно.

– Давайте здесь спать останемся, – сказала Маша, – а то в спортзал возвращаться неохота.

Антон кивнул. Ему тоже было неохота возвращаться в зал. Ему вообще передвигаться было неохота – сесть бы и тихо сидеть где-нибудь в уголочке.

– Севка, ты найдешь книжку про волхвов? – спросил он.

– Ага! – радостно ответил Севка и исчез в проходе между шкафами.

– Я тоже поищу! – в тон Севке воскликнула Маша и скрылась в другом проходе.

Остальные не разделяли энтузиазма «серой» парочки и терпеливо ждали, чем закончатся изыскания. Антон, чтобы не смотреть ни на кого, уселся за стол библиотекарши и уронил голову на руки.

– О! – воскликнула Маша через несколько минут. – Как интересно!

– Что? – спросил Антон, не поднимая головы.

Машка вернулась с очередной энциклопедией и грохнула ее на стол.

– Оказывается, была такая богиня – Лёля. Богиня весны, любви, красоты…

– Я просил про волхвов найти, – перебил Машу Антон.

– Да, да, да, я помню, – зачастила Маша, – но тут так интересно! Оказывается, она дочь Матери Богов, и тут такие красивые обряды! Ее роль всегда исполняла самая красивая девушка…

– Достаточно! – рыкнул Антон.

Почему-то было невыносимо слушать, как расхваливают Лёлю.

– А руна «Лёля», – продолжала Маша, – связана с водой. То есть в ней сила воды.

– Да, – встрепенулась Лёля, – я помню, тогда, в подземелье, меня как будто свежей водой напоили…

– Послушай, – сказала Маша, замирая от восторга, – а вдруг ты на самом деле Лёля? Не зря же тебе руна открылась!

– Маш, ну что ты придумываешь, – отмахнулась Лёля.

– Я не придумываю! – стала настаивать Маша, идя за Лёлей по комнате. – Послушай, все же логично! Даже если ты не богиня, то какой-то ее далекий потомок…

– Конечно, богиня, – съязвил Антон. – Ну неужели кто-то еще в этом сомневается? Белая кость, все дела… Перун ее к себе в гости зовет. Не то что мы все…

Лёля отвернулась к стенке и изо всех сил старалась не заплакать.

– Антон, ты чего? – удивилась Маша. – Зачем ты на нее нападаешь? Что она тебе сделала?

– Ничего! – бросил Антон. – В том-то и дело, что ничего! Она богиня, давайте теперь все будем вокруг нее скакать. Куда уж нам, волхвам каким-то занюханным, с ней тягаться!

– Антон, ты неправ! – вступила в разговор Люба.

– Да, я неправ! Я всегда неправ! Я во всем неправ! Я все время все порчу! Я – черный! И мое место в подвале, с Кощеем.

– А еще ты – Гарри Поттер, – хихикнул Мишка.

Скандал, который чуть было не вспыхнул, пресек Севка. Он тащил запыленный том с таким видом, что сразу стало ясно – нашел! Даже Антоха и Лёля сразу забыли обиды.

– «Волхвы, – прочитал гордый Севка, – это особый класс людей, пользовавшийся большим влиянием в древности. Это были мудрецы или так называемые маги, мудрость и сила которых заключалась в знании ими тайн, недоступных обыкновенным людям».

– А почему я, волхв, черный? – спросил Антон. – А не серый, как вы… мудрецы?

Севка не обиделся, его слишком распирала гордость за найденный ответ на трудный вопрос.

– Да потому что! Читай! – Севка сунул Антохе под нос раскрытую книгу.

Горячее желание помочь товарищу сыграло с Севкой злую шутку, он едва не заехал Антону по носу. Пришлось отбирать у гордого исследователя книгу (это оказался «Мифологический словарь») и читать. Причем речь шла не совсем о волхве, а о каком-то Волхе.

– «Волх, – прочитал Антон торопливо, – мифологизированный персонаж русских былин, обладатель чудодейственных оборотнических свойств».

Дальше шла запутанная история о некоем Волхе Всеславьевиче, которого иногда называли для разнообразия Вольгой. Этот ВВ оказался ловким малым, рожденным от змея…

Когда Антон дочитал до этого места, Мишка не удержался и прошептал:

– Гарри, ты понимаешшшь язык ззззмеййй?

Антон решил не тратить на шутника время и дальше читал уже про себя. В общем, ему этот Волх даже понравился: настоящий вожак, с двенадцати лет уже дружиной командовал, на Индию в поход хаживал. И превращаться умел не только в волка, но и в сокола, а также в какого-то тура – золотые рога. «В быка, что ли?» – удивился Антон.

Дальше словарь рассказывал о всяких подвигах Волха – тоже, в целом, богатырских. Правда, в конце Волх зачем-то объявил себя равным Перуну и, как писали в книге, «противопоставил себя ему». Кончилось это плохо. Некие таинственные «речные бесы» утопили Волха в реке.

Антон захлопнул книгу и мрачно протянул ее сияющему Севке.

– И чему ты так рад?

– Так ведь разобрались же! – вот тут Севка обиделся.

– В чем? – Машка принялась рвать словарь из его рук.

– Сейчас расскажу! – не сдавался тот.

Антон, которому меньше всего хотелось принимать участие в обсуждениях давних терок своего «однофамильца» с Перуном, развернулся и вышел из библиотеки.

В коридоре стояла неустойчивая тишина. Если не прислушиваться – вроде просто тихо. Но когда Антон «включил» волчий слух, тишина наполнилась шорохами и скрипами. В конце коридора Кабинетный чинил колченогий стул. Чуть дальше чьи-то мягкие лапы осторожно несли своего обладателя по проторенному маршруту. «Наверное, дозорный, – подумал Антоха. – Ночной дозор!» – и усмехнулся.

«Куда же мне пойти…» – подумал Антон, а ноги сами несли его вниз, в подвал.

На этот раз он встретил Паляндру, раскладывающую пасьянс на старых, отправленных на свалку школьных столах.

– Привет! – сказал он.

– Привет, – не поднимая головы, ответила Паляндра.

Антон немного потоптался на пороге, а потом вошел и уселся на свободный угол стола. Паляндра молча раскладывала карты, Антон пытался сформулировать кучу вопросов, которые у него накопились. Формулировки ускользали, потому что рядом с этой красивой молодой женщиной совершенно не думалось о том, что она имеет отношение к темным силам.