Марсала - Olya Miresmaeyli

я ищу вот этот дом, — показываю я листок бумаги с адресом, который мне дал дядя Давид.

— Хм, это же совсем недалеко. Смотри, тебе надо…, — он рассказывает, как мне туда добраться.

Шаг за шагом я приближаюсь к тому самому дому. Дядя Акиф сказал, что рядом с этим домом будет кофейня с каким-то необычным восточным дизайном.

Эта улица действительно оказалась не так далеко, и она довольно оживлённая, несмотря на то, что сейчас 7 утра. Я вижу ту самую кофейню, о которой говорил дядя. Я подхожу к ней ближе и чувствую невероятный аромат кофе и разных масел, как в Иране. Несмотря на прохладную погоду, всё же светит солнце, лучи которого греют людей, сидящих за столиками на улице и попивающими кофе. Я поднимаю глаза выше, чтобы посмотреть название этой кофейни, и моё сердце застывает… Название кофейни «Мечта Мирай». Это точно не может быть совпадением. А что, если эта кофейня принадлежит Мирай, то есть моей настоящей матери, и сейчас внутри?

Подойдя ближе ко входу, дрожащими от волнения руками я открываю дверь. Сделав шаг внутрь, я словно перешагнула порог времени, погрузившись в атмосферу, где каждая деталь выдержана в изысканном восточном стиле. Здесь всё напоминает об Иране. Играет композиция Андре Хоссеин «Караван», на полках с книгами я вижу книги Омара Хайяма, Шемси Тебризи, Рудаки и множество других легендарных писателей Ирана. Древние орнаменты на стенах, тёплые оттенки, стильные ткани и ковры буквально трансформируют это пространство в бесконечный мир иранской культуры.

Внутри людей не так много, как снаружи, и пока я не вижу никого, кто мог бы быть похожим на Мирай или на Митру. Хотя, я не знаю, как они выглядят, но у меня ощущение, что я сразу их узнаю, если увижу.

— Добро пожаловать! Что будете пить? — спрашивает меня бариста, стоя за кассой.

Я обращаю свой взгляд на него. Мужчина среднего роста с тёмными волосами, густой бородой и строгим взглядом.

— Здравствуйте. Ничего, спасибо. Я ищу, может, Вы знаете, Мирай. Ну, или же, Митру. Они здесь?

Думаю, что он заметил моё волнение, это видно по его взгляду. Внезапно его строгий взгляд исчезает, и на его губах рисуется добрая улыбка.

— Прошу прощения, Вы, случайно, не Ария?

Он знает моё имя! Он знает меня! Значит, Мирай и Митра точно здесь. Они не забыли меня, не забыли!

— Да! Я Ария. Где они? Можете их позвать, пожалуйста?

Моё сердце бешено стучит, и я радуюсь, как ребёнок. Я не думала, что буду настолько счастлива от того, что найду их.

— Подождите, минуточку.

Он снимает фартук, подходит ко мне и протягивает руку.

— Я Эрай. Очень много о Вас слышал, на самом деле. Я вырос здесь и с детства знаю вашу бабушку.

— Очень рада знакомству. Можем перейти «на ты»?

— Да, конечно, с удовольствием.

— Ты можешь сказать, Митра живёт по этому адресу? — спрашиваю я, показывая ему тот листок с адресом.

— Да. Тебя провести к ней? Не представляю, как она рада будет тебя видеть. Знаешь, она всегда говорит о тебе и очень тоскует.

После его слов внутри я ощутила такое тепло, словно я скоро воссоединюсь с семьёй, которая меня действительно любит и ждёт.

— Нет, я сама дойду, уже поняла, где это, но спасибо. Нам с тобой надо как-нибудь посидеть за чашкой кофе и поболтать. А сейчас я пойду, не терпится встретиться с ними.

Милая улыбка с его лица спала, и я не совсем понимаю, почему, но не могу сейчас об этом думать. Он просто молча кивает, а я оборачиваюсь и быстрым шагом выхожу из кофейни.

И вот, ощущая своё биения сердца, я подхожу к двери квартиры, в которой живут Мирай и Митра, и начинаю робко стучаться. Внезапно, дверь распахивается, и передо мной стоит пожилая женщина, в глазах которой играют слезы от волнения и радости. Мы встречаемся взглядами, слова уже не нужны. Правильных слов, чтобы описать этот момент, не существует.

— Ария? Внучка моя, доченька…

— Бабушка! — я впервые так сильно плачу от счастья и тоски одновременно.

Мы тепло и нежно обнимаемся, будто нас скрепляет не только крепкое родство, но и упущенные друг без друга года. В этот момент я испытываю то самое чувство, которого мне так не хватало. Я оказалась в объятиях той самой семьи, которой мне всегда не хватало.

Внутри дома Митры каждая деталь рассказывает историю о любви и заботе, о том, что каждый момент в этой жизни имеет смысл. И в это мгновение я понимаю, что наша встреча с бабушкой является не только встречей двух отдельных жизней, но и слиянием двух временных периодов, положивших начало новому главному пути — пути семьи и любви. И я очень надеюсь, мы начнём этот путь вместе, со временем заполнив всю пустоту в наших душах. Наша история только начинается…

Глава 22: Я ощущаю себя частью этой симфонии

Бабушка сказала подождать её на террасе, и я сижу здесь, прищурившись от солнца и обернувшись в плед. Интересно, а где Мирай?

— Хочешь пройти внутрь или посидеть здесь? — спрашивает бабушка, держа в руках толстые фотоальбомы и какие-то конверты.

— Можем посидеть здесь, тут очень хорошо.

Она садится напротив меня и протягивает мне альбом, на котором написано моё имя.

— Я собирала и хранила все эти фотографии для тебя. Посмотри.

— Бабушка, где Мирай? То есть, где моя мама? Когда она придёт?

После упоминания о ней выражение лица бабушки Митры поменялось так же, как и у Эрая. Видимо, её здесь нет.

— Прошу, скажи мне правду. Где она?

— Дочка, я обещаю, что никогда в жизни не буду тебе врать и расскажу всю правду. Поэтому, слушай…

Она берёт меня за руку, и я готова внимательно выслушать всё, что она мне расскажет.

— Джехан, твой отец, был единственной любовью в жизни Мирай. Она всегда любила и выбирала его, но, к огромному сожалению, он не смог любить её так же. Семья твоего отца не хотела видеть рядом с ним мою Мирай, ибо статусом мы были намного ниже, а это было слишком важно для них и их окружения. Когда об этом узнал твой дедушка Карам, узнал об отношениях Мирай и Джехана, он сказал, чтобы они срочно поженились, чтобы не опозорить нашу честь, но семья Джехана категорически отказывалась прийти к нам, и вскоре об этом узнали все наши близкие. Карам не простил этого Джехану и запретил им с Мирай продолжать эти отношения. Они расстались,