Тайна Алмаза - Константин Нефедьев

— Степан Гаврилович, маловато нас, — чуть слышно прошептал Архипов, точно угадывая его мысли. — Надо бы еще кое-кого прихватить.

— Обойдемся.

Кувалдин послал Темина и Шалыгина охранять окна со стороны сада.

— Ну, Архипов, пошли…

Архипов поднял маузер и негромко постучал в дверь. На стук сразу ответил голос.

— Кто стучит?

— От господина Саржинского.

— От кого? — переспросил удивленный голос.

— От Саржинского, — повторил Кувалдин.

За дверью завозились, щелкнул замок, забренчала цепочка. Дверь слегка приоткрылась, в образовавшуюся щель показалось настороженное лицо лакея. Подняв свечу, он секунду рассматривал Кувалдина. Внешность Кувалдина показалась ему подозрительной.

— Вы ошибаетесь, господина Саржинского в России нет, — лакей попытался закрыть дверь.

Дальнейшее промедление грозило сорвать весь план.

Кувалдин с Архиповым изо всех сил нажали плечом, цепочка со звоном лопнула, и они оба едва не упали под ноги лакея. Он было издал какой-то звук.

Архипов зажал ему рот и скрутил руки.

— Молчи…

— Где хозяин?

— П…п-п-очивает…

— Чей это дом?

Лакей судорожно глотал воздух и силился что-то сказать, но с его губ срывались только бессвязные слова.

— Мак… мак-к-к…

Услыхав ответ, Архипов поставил на ноги окончательно растерявшегося лакея и легонько подтолкнул его.

— Веди!

В доме по-прежнему царила тишина, было ясно, что их вторжение пока не обнаружено.

Дрожащий лакей вел их куда-то во внутренние покои.

Наконец они остановились около широкой двери с массивными бронзовыми ручками.

— Здесь, — чуть слышно шепнул лакей.

Дверь без скрипа открылась. Кувалдин и Архипов вошли в небольшую спальню.

Посредине комнаты стояла огромная кровать, на ней лежал человек. Он не издал ни звука, когда Кувалдин и Архипов навалились на него. Кувалдин быстро скрутил руки и ноги лежащего. «Вынесем без шума», — прошептал он. Кувалдин и Архипов со своей тяжелой ношей вышли из дому. Вскоре они подошли к зданию ревкома.

— Здорово получилось, — первым нарушил молчание Темин и тихо рассмеялся. — Удача, братцы! Без выстрелов и шума удалось взять самого Маккинга.

«Вот и след Софьи отыщется», — подумал Кувалдин, когда они входили в ревком.

Присутствующие с интересом рассматривали полураздетого человека. Он был безобразно толст, жирное тело лоснилось от пота.

— Рад вас видеть, господин Маккинг, — заговорил Кувалдин. — С вашим компаньоном, господином Саржинским, мы уже познакомились и оставили друг о друге самые приятные воспоминания.

Человек медленно осмотрелся.

— Кто вы такие? — глухо спросил он. — Я… я вижу, вы не разбойники.

— Нет, господин Маккинг, мы не разбойники, а честные люди и очень хотим избавиться от таких разбойников, как вы.

Человек поднялся со стула.

— В таком случае произошла ошибка. Вы называете меня каким-то Маккингом. Я Максим Пантелеевич Глухарев.

Начинался рассвет, когда Архипов и Темин подходили к дому профессора.

Они вошли во двор.

— Чапрак! — негромко позвал Архипов.

Им никто не ответил.

Архипов взглянул на Темина, и оба ускорили шаги. Обогнув дом, они остановились, как вкопанные. Дверь в подвал была настежь открыта, на пороге лежал Чапрак и страшно скалил зубы, винтовка валялась рядом. Одним рывком Архипов выхватил маузер и, сбросив предохранитель, в два прыжка очутился у входа в подвал. Он был пуст.

Оба наклонились над убитым. Темин перевернул убитого на бок; под левой лопаткой торчал черенок финского ножа.

Старый лакей делал попытку ослабить волосяной жгут, которым были стянуты его руки и ноги, — все было безуспешно. Наконец он решил, что без посторонней помощи ему не обойтись. Придется ждать утра. Внезапно он вспомнил, что каминная решетка в спальне имеет очень острые края, и если приспособиться, то можно перерезать жгут.

Тогда, извиваясь точно огромный червь, слуга пополз по полу. Больших трудов стоило ему открыть тяжелую дубовую дверь. Помогая себе плечом и ногами, он ее все-таки открыл. Слабый красноватый свет чуть тлевшего камина освещал комнату.

Потребовалось еще много усилий, прежде чем он добрался до него. Он выбрал наиболее удобное положение и осторожно принялся тереть волосяной узел об острый край металлической решетки. Несколько раз ее зубья царапали ему тело, и слуга глухо стонал от боли; передохнув, он снова принимался за работу. Обильный пот заливал глаза, но он с величайшим упорством не прекращал своего занятия.

Прошел час, может быть, и больше. Наконец он освободил затекшие члены. Он был так слаб, что некоторое время находился в прежнем положении, кровь пульсировала в висках. Затем он освободил ноги, поднялся и, качаясь от слабости, зажег свечу.

Нужно было позвать людей, сообщить о похищении хозяина. Но у него совсем не было сил. В изнеможении он сел на стул и осматривал разбросанную кровать.

«Кто эти люди? — медленно соображал он. — Если грабители, то почему они ничего не взяли?» — он окинул взглядом обстановку спальни.

«Значит им нужен только барин, они ему почти не дали одеться». Внезапно легкий шум привлек внимание старого слуги, он посмотрел на дверь. Крик ужаса, готовый сорваться с его уст, замер. Напрасно его судорожно открытый рот хватал воздух, он походил сейчас на рыбу, выброшенную из воды.

В дверях стояли неизвестные люди. При тусклом свете свечи слуга успел заметить темные повязки, закрывающие их нижнюю часть лица. Бесшумно, как тени, метались незнакомые люди, переворачивали одежду, постель. Слугу снова связали и бросили в угол, отсюда он мог видеть все, что происходило в спальне.

Люди что-то настойчиво искали, срывали и разбрасывали висевшую в шкафах одежду, выстукивали пол и тщательно обследовали все карнизы и стены комнаты. В углу стоял тяжелый металлический сейф. Навалившись, они с большим трудом откатили его в сторону. Один из них, тот, который, судя по всему, руководил грабежом, обследовал пол под сейфом. Раздался треск, и сразу же открылась небольшая дверца. Через минуту он держал свернутую трубкой бересту.

— Она, — громко прошептал предводитель грабителей, и они поспешно скрылись.

Старый слуга остался один. На этот раз он был связан гораздо прочнее, чем в первый раз, в рот ему был забит кусок грубой ткани.

«Странно, — соображал он, — в первый раз украли моего барина, во второй — его ограбили. На этот раз были настоящие разбойники». Измученный слуга решил не делать никаких попыток к освобождению и ждать утра.