Нф-100: Тень Молоха - Сергей Емелин

- И что? Побежишь стучать Жарскому? Да ты первый в штаны наложишь, когда его увидишь... А про то, что Фохт и наркота - синонимы, только ленивый не знает...

- Наркота? - Алекс невольно напрягся; неужели он вновь ухватил конец ускользающей нити?

Но Макс, видимо, и сам понял, что сказал лишнего, потому что взгляд его резко сфокусировался и стал осмысленным.

- А ты прав, не стоит об этом, - он одним глотком допил остававшееся на дне пиво, потом, не дожидаясь согласия Алекса, сделал новый заказ. - Лучше послушай одну пьяную безобидную историю... Ты-то, небось, не сталкивался с таким, а у меня это всё на глазах происходило...

Он надолго замолчал, словно собираясь с мыслями, но стажёр не торопил его - чем чёрт не шутит, вдруг хмельного океанолога пробьёт на очередное откровение? И лишь когда кибер доставил ещё пару кружек, Макс отрешённо заговорил, ухитряясь глядеть при этом сквозь Алекса:

- У меня ж сестрёнка была младшая, Кристина... Умница-разумница, следом за мной поступила в наш местный универ, училась просто блестяще - я-то был просто усидчивый середнячок, а её всем в пример ставили... Нагрузки у них на факультете были бешеные... Перед выпускными экзаменами Кристинка жутко волновалась, спала по три часа, практически нервный срыв заработала... И тут какой-то гад предложил ей таблеточки. Мол, примешь, и сразу заряд бодрости на двое суток, голова ясная, тра-та-та, все дела...

Макс вновь замолчал, но Алекс и так уже догадывался, что услышит дальше. Видно, у парня в самом деле были веские причины ненавидеть всё, что связано с наркотиками... Вот только при чём тут Фохт? И разве могло быть такое, чтобы капитан Веласко ни сном ни духом не ведал о делишках своего штурмана?

- Таблеточки и впрямь оказались чудесные, - Макс продолжал словно через силу. - Кристинка сдала экзамены, с блеском сдала... А через пару недель выяснилось, что без этих пилюлек она уже жить не может. Мы с матерью на ушах стояли, отец вообще слёг с инфарктом, а Кристинка со смехом рассказывала нам про волшебные миры, в которые её уносит... Где вода изумрудная, солнце рубиновое, чудные звери говорят как люди, и всё это такое реальное, что можно ощутить вкус, запах, даже будто бы рукой потрогать можно...

- Лизин-бета, - невольно вырвалось у Алекса - классическое описание, будто из учебника; тотчас он прикусил язык, но, к счастью, Макс его не услышал.

- Кончилось всё тем, что она в таком состоянии ушла вечером из дома, - монотонно рассказывал он. - А пришла в себя на верхней площадке Серебряной Иглы... это самое высокое здание у нас, если ты не в курсе - восемьсот метров с гаком... Кристинка всегда до ужаса боялась высоты, бедная. Я много раз пытался представить, каково это - очутиться вдруг ночью между небом и землёй... когда под тобой, чудовищно далеко внизу, городские огни, а над головой только звёзды. Для Кристинки это оказалось более реальным, чем говорящие звери...

Макс вновь приник к кружке и на этот раз не отрывался от неё до тех пор, пока она не опустела, а потом на удивление трезвым голосом произнёс:

- Вот, а ты говоришь, при чём здесь Фохт. Ладно, Ал, на сегодня я дневную норму перевыполнил, так что бывай. База тесная, увидимся ещё.

Встав из-за стола, он едва не упал, лишь чудом сохранив равновесие, а потом побрёл к выходу из "Вавилона". Проводив взглядом его длинную фигуру, Алекс с сомнением посмотрел на нетронутую кружку пива, стоящую перед ним, и решил, что ему на сегодня тоже хватит. Хоть он и не такой хлюпик, как этот Макс, который еле уполз после третьей, но меру надо знать.

А вообще-то, ему сказочно повезло, что океанолог так налакался. Небось, как протрезвеет, будет бояться встречи с Алексом как огня... И официальным свидетелем в случае чего он не согласится быть ни за какие коврижки. Но, как бы то ни было, слова Макса вполне укладываются в версию Аны о том, что на базе нелегально производят наркотики. И Фольбер, коль был дружен с Фохтом, вполне мог случайно узнать о том, чем занимается его приятель. Узнать - и поплатиться за это головой...

Впрочем, новые открытия, как обычно, тянули за собой множество новых вопросов. Например, был ли всё-таки взрыв двигателя несчастным случаем или... Только Алекс решил не учитывать его в своих выкладках, и вот на тебе! А почему сам он угодил прямиком в команду R-175? Случайность? Везение? Или, наоборот, провал в самом начале операции?

Но размышлять об этом у Алекса уже не было ни сил, ни желания. В конце концов, Матецки не раз говорил ему, что умение отключать голову - одно из наиболее важных для оперативника. Поэтому остаток дня Алекс потратил на просмотр низкопробного боевичка в стереозале по соседству, а потом поднялся наверх, чтобы подышать свежим воздухом и полюбоваться бескрайним океаном Новой Атлантики. Погода уже начала меняться - небо понемногу затягивало облаками, по воде бежала сильная рябь, и океан, уже начавший светиться, переливался в сумерках, словно новогодняя ёлка. Алексу вспомнилось, как Фохт предупреждал его о капризах здешней погоды. Неужели скоро ему доведётся увидеть настоящий шторм?

Лишь поздно вечером, перед самым сном, стажёр залез со своего комнатного терминала в локальную сеть. Привычку проверять любую, даже самую достоверную информацию, в него вбили ещё в Академии, но на сей раз результат оказался более чем предсказуемым. Макс Деррик, уроженец Прато, действительно числился океанологом в одной из лабораторий Новой Атлантики.

* * *

Утром Алекс проснулся от попискивания коммуникатора. В первую секунду он решил, что его вновь дожидается весточка от Аны, но действительность оказалась куда прозаичнее - Веласко хмурым голосом извещал о том, что ждёт всю команду траулера у себя, в десять по местному времени. Тон капитана не предвещал ничего хорошего, и в душу Алекса вновь закрались смутные сомнения. А что, если секуристы решили устроить перекрестный допрос всему экипажу? Расследование-то наверняка ещё продолжается...

Однако выяснилось, что Алекс в очередной раз переоценил здешнюю СБ. Дождавшись, пока за последним членом команды закроется дверь, Веласко сухо, без лишних предисловий, объявил:

- Довожу до вашего сведения официальную информацию, предоставленную мне час назад. Проведённое расследование установило, что взрыв двигателя на R-175 был вызван его износом и самопроизвольным переходом в нештатный режим работы. Хальцер и Фохт, как предполагается, пытались заглушить его вручную, но не успели. Семьям погибших будет выплачена стандартная страховка. Для всех остальных, хвала небесам, никаких штрафных санкций не предусмотрено.

Он со значением помолчал, обводя глазами притихший экипаж, затем произнёс уже другим тоном, с привычным металлом в голосе: