Надломленный крест - Влад Поляков

Одновременно и Всеволод попробовал аккуратненько так надавить на своем фланге. Аккуратно – это в том смысле, что задачей явно было не ввязаться в кровавый бой, а всего лишь оттеснить противника назад. Инициатива… зато разумная. Чувствует, что есть силы теснить противника? Вот и замечательно, это еще сильнее опустит вниз нашу чашу весов.

Вот так этак! Центр вражеского войска распадался на две неравные части. Большая, состоящая из имперцев, отступала, ощетинившись клинками и всем своим видом показывая, что ее единственная цель – убраться куда подальше. Зато меньшая, «польская», явно намеревалась пойти на соединение с избиваемыми Оттаром и прочими соплеменниками.

Что, имперцы больше не хотят «тесно сотрудничать» с Мешко Пястом? Ну, не будем им в этом мешать.

– Германцев не трогать, если сами не полезут! – чуть подумав, вношу уточнение. – Пока не трогать, добьем потом, после поляков. Магнусу – ударить по полякам из центра, но тогда, когда это не приведет к удару по германцам.

И вновь во весь опор понеслись гонцы, передавая приказы. Сигналами тут не обойтись, слишком сложно. Да и время сейчас… не столь критично. По большому счету все ясно – битва выиграна. Только хочется сделать этот выигрыш более значимым для себя и совсем уж разгромным для противника.

А поляки-то, поляки! Опять дробятся на составные части. Это я все про тех же, которые в центре. Часть бросилась обратно к германцам, ну а другая продолжила идти на выручку своему левому крылу. Войско же Конрада Швабского отступало и подавало сигналы правому крылу, побуждая сделать то же самое.

– Не разобьет Всеволод поляков, Хальфдан, – промурлыкала Елена. – И помочь ему, укрепить, тебе уже нечем… Ведь Магнус ослаблять себя не станет.

– Да и я ему этого не позволю. Наша сейчас главная добыча справа трепыхается, словно вытаскиваемая из воды большая, жирная рыбина. Во-от, сейчас мой побратим еще часть варягов туда бросит. Убедился, что удирающим не до него. Приятное зрелище…

Оно и впрямь было приятным. Издалека, поскольку вблизи были далеко не любимые мною кровь, стоны раненых и умирающих, да и просто атмосфера словно бы разлившейся в воздухе смерти, но издалека, да с точки зрения полководца – это совсем другое дело.

– Ратмиру – отход! Германцы откатываются к лагерю, ему там будет… неуютно.

Сигналы на сей раз чисто дымовые. Их ни с чем не спутаешь и видно далеко-далеко. Ну, теперь только ждать. Пусть удирает большая часть войск центра и оставшиеся поляки «правого крыла». Всеволод последних преследовать в одиночку не станет, хотя удержать пруссов от естественного душевного порыва – то еще занятие. Зато в другой стороне поляков откровенно избивают, пользуясь как тактическим преимуществом, так и большим числом стрелков, и уже отсутствующим у врага численным перевесом. Более того, теперь он, количественный перевес, на нашей стороне.

Бежать будут? Нет, не бегут, но усиленно отступают, хотят прорваться. Поздно… И даже самоотверженная попытка части войск из центра, прорвавшись к вам, усилиться и тем самым получить возможность нормального отхода… Провальная попытка. Недооценили вы нас, панове.

Спустя некоторое время, когда соединенными усилиями левое крыло и примкнувшая к ним часть войск из центра были взяты в кольцо и добивались, появилась конница Ратмира Карнаухого. Задержались… И вряд ли потому, что не заметили сигнал или не могли вырваться. Скорее всего, Карнаухий просто счел, что можно еще какое-то время пакостить противнику там, не особо при этом рискуя. Впрочем, это я и сам могу у него узнать. Вон, от конной массы отделяется небольшая группка и мчится в нашу сторону.

– Ну что, варяг, никак слава богатырей, а то и самих богов спать спокойно не дает? – спросил я у Ратмира после того, как поприветствовал бродягу.

– Ну а как тут оторваться, Мрачный, если стрелы еще не кончились, а эти то на месте топчутся, то пытаются пешими до нас добраться, делать того не умея. Вот я и это…

– Пока колчаны не опустошил, сюда прискакать даже и не мыслил. Пользовался тем, что дымы передавали, что ты здесь желателен поскорее, но не срочно нужен. Понимаю. Говори, чего там учинил?

Тут Карнаухого дважды просить не пришлось. Похвалиться своими достижениями он всегда был рад. А они, достижения, и впрямь были существенными. Лишение ворогов почти всех лошадей, разгром двух конных тысяч, что были в резерве. Ну а затем то самое издевательство над пехотой, закончившееся для противника немалыми потерями и снижением боевого духа. Карнаухий, при деятельном участии своих помощников, закрутил «хоровод» перед их боевыми порядками. Ну и пока стрелы не закончились, не прекращал сего полезного занятия. Собственные потери… С ним пришло без малого четыре тысячи из пяти. Приемлемо.

Вражеский же лагерь оставался по большей части нетронутым. Ну, помимо лишения почти всех лошадей… Вот только целость лагеря меня ничуть не беспокоила. Действительно, теперь с него какой прок что Конраду Швабскому, что Мешко Пясту? Если проявят дурь редкостную и попробуют там закрепиться – мы туда скоро нагрянем и устроим осаду по всем правилам. Не осаду крепости, а осаду временных укреплений, что очень и очень различается. В худшую для осаждаемых сторону, разумеется. Поэтому… вряд ли они преподнесут нам такой подарок. Сейчас у них есть небольшая фора по времени – пока добиваем окруженных поляков. Зато потом вырисовываются совсем интересные перспективы.

– Ратмир, твои воины как, еще не слишком устали?

– Следовать за ними и обстреливать, не давая ни мига покоя?

– Все верно, – кивнул я. – Я к тебе еще Мала с его конными стрелками добавлю. Их осталось меньше, чем мне хотелось бы. Но уж что есть, то и есть. Больше всадников добавить тебе неоткуда. Не в лошадях же дело, а в том, кто на них восседает.

– Когда?

Карнаухий задал лишь этот вопрос. Краткий, четкий… И такой же ответ получил.

– Час. Сообщить Малу, пополнить запас стрел, сменить коней на заводных. Ну и у нас запас этих животин есть. Достаточно?

– Да, Хальфдан. Мы им устроим «низвержение в Навь»!

– Воинов сбереги, Карнаухий. Они важнее многого прочего, особенно сейчас.

– Сейчас?

– Именно. Если ослабнем – на окраинах всякие разные зашевелятся, до конца нами недобитые.

– Понял тебя, конунг. Все сделаю и воинов сберегу.

– Боги с тобой, Ратмир. Удачи…

– И боги, и удача. Они всегда рядом. Вернемся со славой!

Сказав это, бывший вольный ярл развернулся и быстрым шагом направился к своему коню. Это все сделает и даже сверх того. Слава полководца для него очень важна. Знает, что с таким «багажом» не просто сядет на свободный престол, но и легко там удержится. Ну а я помогу. Благо уже есть определенные… варианты.

А ведь сражение, по сути, почти закончилось. Поле боя за нами, враг отступает, будучи не в силах уже доставить серьезные неприятности. Да и потери у противника ой какие тяжелые! Что ни говори, а левое крыло почти что «на ноль помножено», потому как пленников приказа брать не было. Разве что возьмут кого-то в особо богатых доспехах, да и то больше с целью приволочь ко мне на предмет порасспросить как следует. Впрочем, насчет того, взяли ли кого-то из действительно ценных пленников, я узнаю несколько позже.

Сейчас же надо озаботиться еще одним нюансом… Но для этого нужен кто-то из полководцев. И более всего подходит именно Магнус. Все едино сейчас он ничем толком и не занят. Поэтому именно к нему летит гонец с приказом осторожно продвигаться к лагерю противника. На кой? Да просто наложить руки на все то, что там осталось, что отступающее войско не успело утащить с собой. То, что не удастся спалить в кострах, конечно. Сомневаюсь я, что вражеские командующие не устроят «аутодафе» части имущества, чтобы оно нам не досталось.

Всеволоду же иное занятие предстоит. Разбить пруссов на небольшие отряды – пусть те прочешут окрестности, повыловят возможных недобитков и подранков. Мне подобные «подарочки» в окрестностях нафиг не требуются.

Ну а сам я… Просто посижу, немного отдохну от нервного перенапряжения. Нервы, они словно выгорают, когда приходится командовать таким вот сражением. Устаешь как бы не сильнее, чем когда машешь мечом в первых рядах хирда. К тому же чую, что очень скоро начнется иная головная боль: донесения о потерях своих и вражеских, об общем состоянии войска, о хлопотах с ранеными, допросы пленных опять же, результаты которых нужно будет обговорить и принять определенные решения. А иначе никак!

Полчаса или чуть больше… Именно столько времени мне удалось просто посидеть с закрытыми глазами. Да и то лишь по причине заблаговременного предупреждения, чтобы по всяким мелочам не беспокоили. Видимо, появились и действительно серьезные дела, которые требовалось решать без промедления, причем требовалось именно мое участие.

Ну да. Достаточно было бросить единственный взгляд на недавнее поле битвы, чтобы понять – теперь действительно все. Уничтожены последние искры сопротивления, зато начался сбор добычи, которую стаскивали в заранее обговоренные места, да сбор трупов. Их, вестимо, тоже разделили. Своих ждали погребальные костры. Ну а врагов… тех просто закопают, предварительно очистив тела от всего ценного. Все как всегда. Хм… Конницы уже не было, успела умчаться преследовать противника. Ратмир и Мал точно не дадут им чувствовать себя в безопасности! Ну а Магнус повел большой хирд туда. где находился лагерь… точнее, уже не сам лагерь, а то, что от него осталось. Это хорошо.