Соблазненный граф - Барнс Софи

– Моя дорогая, ни для кого не секрет, что Люсьен без ума от тебя. Он всегда был в тебя влюблен, и хотя скрывал это, в нашей семье о его чувствах все знали. – Она усмехнулась, нежно пожимая руку Кэтрин. – Почему же ты думаешь, что он вдруг сочтет тебя неполноценной? Ведь ты красавица!

Нижняя губа Кэтрин предательски задрожала, а глаза наполнились слезами. Ее душили рыдания, но она не хотела устраивать здесь, в гостиной Патриции, спектакль со слезами и истерикой, хотя Кэтрин было очень трудно сдержать себя. Тем не менее она взяла себя в руки.

– Я не нравилась Кросби, – прошептала она.

– Как же так? Ведь он сделал все, чтобы жениться на тебе, и мне казалось, что он очарован тобой.

– Все изменилось в первую брачную ночь, – призналась Кэтрин, смахивая скупую слезу. – Он в одночасье стал другим. До свадьбы Чарльз был внимательным и обходительным, а после свадьбы стал холоден как лед. И когда мы… ну, ты понимаешь… он сказал, что я отвратительна, что его тошнит от меня. Ему было противно смотреть на меня. Ни спиртное, ни опиум не помогали. Чарльз постоянно находился в скверном расположении духа и вымещал свою злость на мне.

– О, Кейт, мне так жаль, – прошептала Патриция, сжимая руку Кэтрин, – я понятия не имела о том, что творится в твоей семье.

Она протянула подруге батистовый носовой платок.

– Я делала все возможное, чтобы скрыть это, – сказала Кэтрин, беря платок. – Хотя вряд ли я смогла бы долго утаивать правду о наших отношениях.

Покачав головой, Патриция поднялась и направилась к буфету, где стоял бренди. Она налила по стаканчику себе и гостье.

– Мне трудно представить твое состояние в годы замужества, наверное, это было ужасно, – сказала она, протянув стакан Кэтрин. – Выпей, это поможет тебе успокоиться.

Кэтрин слабо улыбнулась:

– Спасибо.

Усевшись, Патриция подождала, пока Кэтрин сделает глоток, а потом снова заговорила:

– Я не собираюсь ничего говорить Люсьену, это твоя тайна, и я не вправе раскрывать ее другому человеку, если ты этого не хочешь. Но мне кажется, что ты должна довериться моему брату. Тебе нужно распрощаться с прошлым. Пока оно подпитывает твои страхи, ты никогда не будешь по-настоящему счастлива.

– Но что, если…

– Ты можешь построить всю свою жизнь на этом «что, если…» и состариться, так ничего и не предприняв. У тебя есть шанс обрести свое счастье, Кэтрин, не упусти его. – Она озорно улыбнулась. – Не забывай, что вы будете спать под одной крышей, в непосредственной близости друг от друга.

– Патриция! – одернула ее Кэтрин.

Сестра Люсьена хмыкнула.

– Только не говори мне, что ты никогда не хотела оказаться с ним ночью в одном доме. Признайся, что тайно в душе ты лелеяла эту мечту.

Кэтрин вспыхнула до корней волос.

– Признаюсь, мысль об этом и пугает, и манит меня.

Патриция понимающе кивнула:

– Если Люсьен поцеловал тебя, значит, у него есть намерение жениться на тебе. Я уверена, что брат никогда не поставил бы под угрозу ваши отношения, если бы у него не было веских оснований.

– Ты нашел Донована? – спросила Кэтрин Люсьена, когда они, попрощавшись с Патрицией и поблагодарив ее за гостеприимство, отправились в особняк Роксбери.

Они покинули дом Патриции через черный ход, в проулке их ждал наемный экипаж.

– Пока нет, – мрачно ответил Люсьен. – Я навел о нем справки в клубе «Райли», сославшись на то, что хочу взять у Донована денег в долг. Однако вскоре выяснилось, что никто в этом заведении – ни служащие, ни завсегдатаи – не знают такого человека.

– И ты им поверил?

– Не знаю, можно ли вообще кому бы то ни было верить в данной ситуации. Но я во всеуслышание заявил в клубе, что завтра снова приду, в надежде, что кто-то передаст Доновану известие о моем визите и он заинтересуется мной. Если леди Трембли говорила правду, то Донован не должен упустить случай завлечь в свои сети аристократа.

Когда экипаж остановился у особняка Роксбери, Кэтрин надела капюшон плаща и бросила на Люсьена решительный взгляд.

– Ты войдешь позже, как договорились, – сказала она и вышла из экипажа.

Быстро поднявшись по ступеням, Кэтрин громко постучала в деревянную дверь. Вскоре на пороге появился лакей.

– Кто вы? – спросил он незнакомую ему женщину в низко надвинутом на лицо капюшоне.

– Я новая горничная, – сказала Кэтрин, – впустите меня.

Кивнув, лакей шире распахнул дверь и впустил ее внутрь. Как только она оказалась в холле, парень закрыл дверь и запер ее на засов. С улицы послышался цокот копыт, наемный экипаж проехал дальше. Люсьен должен был оставить его в соседнем квартале и добраться до дома пешком.

– Вы, должно быть, та самая леди, которую нам было приказано ждать, – промолвила вышедшая в холл пожилая женщина. – Я миссис Эллис, экономка.

– Рада познакомиться, – промолвила Кэтрин, вежливо улыбнувшись.

– О, поверьте, мне тоже очень приятно познакомиться с вами. А сейчас, если вам будет угодно, миледи, я проведу вас в гостиную. Следуйте за мной. Судя по тому, что было написано в письме его светлости, которое я получила недавно, он скоро прибудет, чтобы встретиться с вами. – Миссис Эллис шла впереди по длинному коридору и говорила через плечо, обращаясь к следовавшей за ней Кэтрин: – Нам надо прояснить некоторые детали, миледи. Вы, конечно, понимаете, о чем я говорю. У мистера Паркера, нашего дворецкого, есть кое-какие вопросы, на которые он хотел бы обратить внимание его светлости.

Кэтрин прекрасно понимала озабоченность экономки и дворецкого. Люсьен, конечно, был хозяином в доме, но это не означало, что прислуга безропотно снесет присутствие в особняке незамужней дамы. Ее догадки подтвердились, когда она встретила Паркера у дверей гостиной.

Он сдержанно поклонился, даже не улыбнувшись гостье, хотя приветливость обычно – неотъемлемая черта дворецких… Паркер был явно чем-то сильно недоволен.

– Шторы в гостиной плотно задернуты, миссис Эллис, – доложил он. – Вы можете провести туда миледи.

Экономка молча провела Кэтрин в элегантно обставленную комнату, выдержанную в бежево-бордовых тонах. Она бывала здесь раньше, много лет назад, вместе с родителями, когда отец Люсьена был еще жив. С тех пор гостиная мало изменилась. Кэтрин улыбнулась, заметив на стеллаже знакомый том «Арифметических исследований» К. Гаусса, стоявший на прежнем месте.

Кэтрин пересекла комнату и села на мягкий стул, обтянутый красивым шелком в полоску. Миссис Эллис осталась стоять у двери. На каминной полке громко тикали часы, нарушая тишину. Кэтрин дотянулась до чайника, стоявшего на подносе на круглом столике, и налила себе чашечку чая. Ей хотелось не столько пить, сколько занять себя хоть чем-то до прихода Люсьена. Время тянулось ужасно медленно.

Наконец в холле хлопнула дверь, а затем в коридоре раздались голоса. Кэтрин приосанилась и поставила чашку на столик.

Люсьен быстро вошел в гостиную, сияя мужественной красотой. На его губах играла улыбка. Кэтрин с облегчением вздохнула, радуясь, что он наконец-то приехал и теперь уладит все недоразумения.

– Ты, как никогда, прекрасна, – промолвил он, подмигнув Кэтрин, а затем обратился к экономке и дворецкому, который вслед за своим господином вошел в комнату: – Леди Кросби будет жить в моем особняке на правах гостьи. Вы должны относиться к ней в соответствии с ее статусом и безоговорочно выполнять все ее распоряжения.

Паркер позеленел после этих слов, однако Люсьен не обращал на него никакого внимания.

– Кроме того, никто за пределами этого дома не должен знать о присутствии леди Кросби, – продолжал он. – Вся прислуга получит по двадцать фунтов вознаграждения за молчание. Но тот, кто даже случайно проговорится, что леди Кросби находится здесь, будет уволен без выходного пособия и рекомендаций. Вам все понятно?

– Да, милорд, – в один голос ответили миссис Эллис и Паркер.

– Прекрасно, – бросив на слуг суровый взгляд, произнес Люсьен. – У вас есть вопросы?