Соблазненный граф - Барнс Софи

Люсьен, конечно, был более тактичным, более деликатным человеком, чем Чарльз. Но все равно Кэтрин сразу же поймет, что вызывает у него отвращение, и это заставит ее страдать. Ей будет больно сознавать, что человек, которого она любит всем сердцем, испытывает к ней брезгливость.

– Заезжала леди Грей, миледи, – доложил возникший на пороге дворецкий, – она спрашивала вас.

Кэтрин перестала играть и повернулась к нему.

– Но так как его сиятельства нет дома, я подумал, что было бы неосмотрительно приглашать леди Грей в дом, – продолжал Паркер. – Это могло бы вызвать подозрения. Она уехала, попросив меня передать вам вот это.

Кэтрин подошла к дворецкому и взяла из его рук книгу.

– Спасибо, Паркер.

Когда дворецкий, поклонившись, ушел, Кэтрин взглянула на переплет и прочитала имя автора и название: «Эмма» Джейн Остен. Открыв книгу, она обнаружила в ней записку: «Дорогая Кэтрин, я знаю, как тебе трудно сидеть взаперти, но это необходимо для твоей безопасности, хотя мне придется скучать сегодня по общению с тобой. Эта книга – подарок тебе, вполне уместный, как я считаю, в данных обстоятельствах. Надеюсь, ты еще не читала ее и она понравится тебе. До новых встреч, твоя подруга Патриция».

Кэтрин не смогла сдержать улыбки. От добрых слов Патриции у нее стало тепло на сердце. Прижимая книгу к груди, она подошла к креслу, решив прямо сейчас приступить к чтению, чтобы по достоинству оценить подарок подруги.

Вспоминая последний разговор с Патрицией, Кэтрин подумала о том, что эта книга, возможно, содержит какой-то намек на ее отношения с Люсьеном. Романы мисс Остен всегда были пронизаны романтикой. Кэтрин с улыбкой покачала головой.

Патриция знала о страхах Кэтрин, однако она отстаивала интересы брата, настаивая на том, что Кэтрин должна быть честна и откровенна с ним. Патриция была уверена, что Люсьен никогда не причинит Кэтрин вреда.

Устремив взгляд на книгу, лежавшую у нее на коленях, Кэтрин глубоко задумалась. Люсьен знал ее со дня рождения. Он был ее близким другом в детстве и юности. Кэтрин выросла на его глазах. Разве она не могла быть совершенно откровенна с ним? Кэтрин нахмурилась. Люсьен вернулся домой с определенной целью. Конечно, ему было нелегко признаться в своих истинных чувствах к ней, рисковать их дружбой в погоне за чем-то призрачным, неясным. И все же Люсьен пошел на риск. Без сомнения, он боялся отказа, но был готов испытать боль, использовав свой шанс стать счастливым. А что сделала она? Она вела себя с ним, как настоящая трусиха. Кэтрин сначала попыталась заманить его в своим сети, а потом, испугавшись, что Люсьен дурно подумает о ней, вырвалась из его объятий. Кэтрин тяжело вздохнула. Она понимала, что любит Люсьена, и теперь уже не скрывала от себя этого. И если Люсьен отважился сделать первый шаг, она должна пойти ему навстречу, иначе ее поведение разобьет Роксбери сердце.

– Вы не шутите, утверждая, что это именно леди Трембли стреляла на балу? – спросил Старки, передавая Люсьену коньяк.

– Похоже, вы удивлены этим известием, – промолвил Люсьен, беря стакан.

Лицо Старки хранило непроницаемое выражение.

– Должен признаться, это так. Я бы никогда не подумал, что она способна совершить убийство.

– Я тоже. Но нужно учесть, что она пошла на этот шаг не по своей воле, а под давлением. – Люсьен некоторое время молча смотрел на графа, а затем, сделав глоток, продолжал: – Я вижу, вы обеспокоены этим обстоятельством.

– Вещи не всегда такие, какими кажутся, – промолвил Старки. – Давайте присядем.

И он указал на кожаное кресло. Люсьен опустился в него, а Старки занял место напротив.

– Возможно, мне не следовало говорить вам об этом, но, думаю, вы все же должны знать правду, – начал Старки. – За время вашего отсутствия произошло много событий. И поскольку я не знаю, что именно вам успела или сочла нужным рассказать леди Кросби, я чувствую себя обязанным быть деликатным по отношении к ней.

– Что вы имеете в виду? – хмуро спросил Люсьен.

Ему не нравились слова графа, который пользовался в обществе сомнительной репутацией.

– Кросби был моим другом. Мы с ним часто встречались в городе, но однажды я ездил к нему в Крест-Хейвен, чтобы оказать помощь в решении одного важного вопроса. К сожалению, когда я приехал в усадьбу, он был уже изрядно пьян.

Люсьен напрягся.

– Что вы пытаетесь мне сказать?

Граф не сразу ответил. Некоторое время он сидел молча, разглядывая свой стакан.

– Прежде я думал, что они были счастливой семейной четой. По крайней мере, они выглядели вполне довольными жизнью, когда я пару раз видел их вместе на публике. Но после возвращения с войны Кросби начал пить. И это еще не самое худшее. Скажу вам честно, я был шокирован, когда узнал, что Чарльз пристрастился к опию.

– Боже правый!

– Когда мне стало известно об этом, то я воскликнул примерно то же самое. Я пытался поговорить с ним, убедить его в том, что наркотики – опасный путь, ведущий к гибели. В тот день, когда я приехал к ним в Крест-Хейвен, я увидел, что пагубные пристрастия Чарльза не только разрушают его, но и отравляют жизнь супруги.

– И я уверен, вы не стали вмешиваться в их семейные дела! – гневно воскликнул Люсьен.

– Ошибаетесь, Роксбери. Кросби был моим другом, и я пытался помочь ему. Но с другой стороны, я понимал, что ему никто не давал права унижать леди Кросби в моем присутствии.

Холодная дрожь пробежала по телу Люсьена при мысли о том, что Кэтрин страдала в доме мужа.

– И что же вы сделали?

– Нехорошо, конечно, когда один мужчина вмешивается в семейные дела другого, но есть такие понятия, как добро и зло, и чтобы не терзаться в дальнейшем угрызениями совести, я заявил, что не буду закрывать глаза на его бесчинства и вызову Чарльза на дуэль, если он не встанет на путь исправления.

Люсьен был поражен тем, что человек, которого он всегда недолюбливал, оказался достойным уважения. Во всяком случае Старки поступил как истинный джентльмен.

– Леди Кросби знает об этом? – спросил Люсьен.

Старки покачал головой:

– Думаю, она ненавидит меня за то, что я стал свидетелем ее унижения, и за то, что я был другом человека, которого она, судя по всему, презирала.

– Очевидно, Кросби внял вашим увещеваниям, иначе бы вы вызвали его на дуэль.

– Я знаю только одно: Чарльз больше не давал мне повода для негодования. Когда я встречал его и леди Кросби в свете, они выглядели как обычная супружеская пара, и у меня не было причин осуществлять свою угрозу. Но что творилось у них дома, за закрытыми дверями, я, конечно, не знал.

Люсьен стиснул зубы. Теперь его не удивляло, что Кэтрин не желала вступать повторно в брак. Опыт семейной жизни с Кросби принес ей одни страдания, внушил отвращение к браку. Люсьена охватил гнев. У него возникло острое желание стукнуть кулаком по столу или избить кого-нибудь, чтобы выместить зло на Чарльза, вспыхнувшее в его душе с неистовой силой.

– Я хотел бы помочь леди Кросби в данной ситуации, если, конечно, вы не против, – промолвил Старки. – Мне показалось странным, что леди Трембли взяла на себя роль наемного убийцы. Почему она это сделала?

– Она говорит, что человек по имени Донован похитил ее сына и пригрозил расправиться с мальчиком, если леди Трембли не убьет Кэтрин. Я и не подозревал, что у нее есть ребенок!

Старки кивнул:

– Леди Трембли родила два года назад. Чтобы сделать это тайно, она уехала в Шотландию. Мальчик воспитывался в поместье, расположенном в озерном крае.

– Похоже, вы много знаете о нем, – заметил Люсьен, нахмурившись. – Только не говорите, что это ваш сын.

– Вовсе нет, – заявил Старки и, сделав пару глотков бренди, взглянул Люсьену прямо в глаза. – Я слышал об этом Доноване, но лично не сталкивался с ним.

– Леди Трембли говорит, что он часто посещает клуб «Райли». Не знаю, врет она или говорит правду, но вчера, когда я был в этом заведении, ни один из завсегдатаев не признался, что знаком с этим человеком.