А отличники сдохли первыми – 3: снова в школу. Часть 2 (СИ) - Рентон Рик

— Э-э-э! Чё ты там про нас, э-э-э! — Этот голос был самым низким. Но нарочитая суровость быстро пропала, уступив место звонкому обвинению. — Это вы сами виноваты!

— Сказали, что до темна придём, а где были⁈ — Четвёртый голос был почти без акцента. — Мы чего, одни должны были на этих жоров прыгать, да⁈

— Э-э-э⁈

— Врут теперь стоят!

Но весь этот внезапный гвалт с целым букетом немного разных акцентов оборвался так же резко, как и начался, когда четверка кошмарных масок почти одновременно заметила оружие в руках Беллы.

— Э… А чего это она? — Осторожно поинтересовалась одна из жутких рож, выглядывая из-за плеча подруги с бархатным голосом. Заряженный «Суоми» явно напугал их гораздо сильнее разбросанных по асфальту останков «грибников». — Ты же сказал, что это… Что, типа, безопасно…

— Так и есть. — Я шагнул вперёд, встав между стволом и первой парой в лохмотьях. — Просто… Сами понимаете… — При этом я указал на их резиновые «лица».

И все четыре растрёпанные фигуры тут же немедленно стянули их прочь:

— Фух… Душна в них! — Яркие светло-карие глаза приветливо сверкнули на смуглом скуластом лице той девчонки, чьё имя я, кажется, ещё не слышал. — Но штуки классные! Мы тут вчера каких-то придурков напугали — так один даже штаны намочил! — Побегав по нам, яркий взгляд остановился на Рикардо. — Ага, вот так же смотрел!

Уязвлённый паренёк немедленно сжал толстые губы и насупился. Но смуглая девчонка лишь широко улыбнулась. И показав ему язык, снова кинула на меня озорной взгляд:

— Он с Африки, что ли?

— С Краснодара… — Обиженно буркнул в сторону чернокожий паренёк.

— Ничего себе! В Африке тоже есть Краснодар?

Поднявшийся хохот со стороны покачивающихся на ходулях девчонок я смог остановить просто подняв руку. Это движение вышло как-то само собой — как и в тот момент, когда мне нужно было остановить кого-нибудь более радикальным способом. Обычно предполагавшим множественные переломы.

И теперь четыре пары таких же карих, но таких же ярких глаз внимательно следили за всеми моими движениями. На контрасте со смуглыми лицами миндалевидные глаза девчонок словно горели маленькими огоньками. И когда подруги оглядывались, при каждом резком повороте головы множество тонких косичек взлетали по сторонам — у всех, кроме одной. Той самой, на счёт имени которой я ещё не был уверен. У этой девчонки череп был гладко выбрит — так, что от него самого было впору посылать солнечных зайчиков.

Остальные имена я даже уже примерно сопоставил их с владелицами… Бархатный голос с самым тяжёлым акцентом — это, получается, Лайла. Ниса и Амина — те, что прискакали к нам с севера… Причём Ниса — это та, что посветлее, а Амина — та, что добавляет акцент скорее для прикола. Это я, кажется, даже вспомнил сам…

А вот насчёт четвёртого имени память упрямо твердила только то, что оно похоже на букву греческого алфавита. Похоже, что я запомнил мнемонический приём, а не ту информацию, который этот самый приём должен был помочь сохранить…

Ладно, и так сойдёт… Теперь нужно постараться правильно сложить остальные «два и два» среди той скудной информации, что мы уже успели услышать…

— Крабы до сих пор внутри верфи? — Труднее всего было сделать так, чтобы этот вопрос прозвучал не осторожно и вкрадчиво, а строго, по-начальственному.

— Ну да… — Виноватое поддакивание раздалось и сзади.

— Остальное на буксире всё готово? — Я окинул строгим взглядом всю четвёрку, стараясь подмечать малейшие изменения настроения.

Но смуглянки продолжали кивать с виноватым видом:

— Ну да, я жи говорю! — Плеснула руками Лайла. — И буксир тожи не такой как все хороший сделали!

— И что же вы, с какими-то крабами справиться сами не можете?

— Да их там столько! — Бритоголовая девчонка тоже праведно возмутилась рядом с подругой. — Ещё и закрылись!

— А это потому, что вы музыку не выключили!

— Да всё мы выключили!

— А чего они туда тогда наползли, э⁈

— Тебя не спроси…

Оборвать перепалку у меня получилось так же легко, как и в первый раз. Достаточно было лишь поднять ладонь. И повести негромкую речь:

— На ваше счастье, у меня с собой настоящий эксперт по изгнанию крабов. — Я кивнул на чернокожего паренька, который всё ещё хмуро взирал на шумную четвёрку исподлобья. — Знакомьтесь. Рикардо

— Привет! — Заулыбалась вся смуглая четвёрка.

И когда они по очереди назвали свои имена, я понял что не ошибся ни в одном. Даже в том, что забыл:

— Альфия. — Бритоголовая смуглянка кокетливо подмигнула смущённому пареньку. И оглядела остальных моих спутников, остановив глаза на морячке. — А это… А ничё, что она с нами?

— Да! — Неожиданно поддакнула Белла. Всё-таки убрав ствол в сторону, она недовольно скрестила руки на груди. — Ничего, что я с вами⁈

— Так надо. — Мой ответ предназначался для Альфии. Как и следующий вопрос. — Путь до Невы свободен?

Смуглянка оглянулась на свежие трупы, пожимая плечами:

— Ну теперь, получается, да…

— Тогда не будем терять время. — Я оглянулся на Беллу и протянул ей руку. — По коням, товарищ Белка?

Глава 20

Речные ведьмы

Кроме каких-то отрывочных и туманных образов, связанных с окружающими трущобами, моя память пока ничего не говорила о том, как долго я знаю этих странных южанок. Однако признаваться им в этом пока не хотелось — как напрямую, так и с помощью вопросов. Которые тоже могли показаться слишком странными.

Все остальные мои приятели, к счастью, вовремя заметили приложенный к губам палец. Да и после встречи с «троллями» сами, наверняка, понимали, что если мы хотим без проблем попасть к цели, то лучше пока помалкивать. Тем более, что нам всё равно по пути.

Беллу эти девчонки почему-то воспринимали почти так же, как та смотрела бы сейчас на каких-нибудь колпинских «грибников», окажись они снова поблизости. По этой причине светская беседа между ними была попросту невозможна. Тем лучше…

Таким же затруднительным было бы и общение с хранившим ледяное спокойствие норвежцем, из-за вполне объективного языкового барьера. А Рикардо, который хоть и быстренько остыл после шуток про Африку, вдруг начал дико стесняться симпатичных смуглянок.

Чего нельзя было сказать о словоохотливом Баджере — наш беспечный ездок, похоже, всегда был рад новым знакомствам. И в процессе пополнения своего социального капитала ему не мешало вообще ничего — ни внешний вид аудитории, ни тот факт, что они постоянно подпрыгивают чуть ли не выше его собственного роста. Даже если бы сейчас у Баджера, к примеру, при всех слетели штаны и запутались в колёсах самоката — он наверняка лишь от души посмеялся бы сам над собой. Да потом ещё и другим везде рассказывал бы этот случай как анекдот.

Собственно, примерно с такого рассказа он и начал более близкое знакомство с нашими странными провожатыми — как только узнал, что бОльшую часть жизни четыре подруги прожили где-то на нижней Волге. И уже после школы родители отправили их в местный кулинарный техникум — покорять столицу. Для начала — хотя бы северную.

— … и вот я, короч, залетаю туда — прям как метеор! Дверь — с ноги в сторону! Чё, говорю, пацаны, где тут у вас толкан, не могу уже! — Отдышавшись во время стеснительного хихиканья из-под жутких масок, паренёк немедленно продолжил свой рассказ о визите в город Вольск. — А штаны уже почти снял! Мы ж с Белым, получается, почти сутки без перерыва фигачили — то я за рулём, то он… И вот они, короч, там ка-а-ак все завизжат! Я прям там чуть в дверях и не-е-е… Обэто… Короч…

Смех из-под масок, поначалу стеснительный, постепенно становился всё более уверенным и открытым, окончательно заглушив рассказчика. В это время паренёк быстро оглянулся на меня, словно пытаясь убедиться в том, что выбранная им тема подходит под моё неслышное предупреждение. И, пока он не касался вопросов моей личности, я лишь спокойно кивнул в ответ.

— Так, о чём я… А! Ну да! — Баджер радостно вернулся к своей благодарной аудитории, тут же вытаращив глаза в деланном возмущении. — Кто ж знал, что у них там одни девчонки на службе! Я ещё думал — почему «Амазония»? Они ж на Волге живут, а не на Амазонке!